Проклятые

Сербинова Марина

Дрожащими руками Кэрол достала из кармана плаща маленькую статуэтку и протянула Мэтту, надеясь, что он вспомнит эту вещицу. Ведь даже его мать ее помнила. Протянув над столом скованные руки, он осторожно взял из хрупких нежных рук статуэтку.

— Ты подарил мне это тринадцать лет назад, — сказала Кэрол. — Мне тогда было шесть лет. Ты сказал мне, что когда-нибудь я буду такой же красивой и счастливой. Возможно, ты меня не помнишь, но, может, помнишь эту прекрасную вещь?

И неожиданно лицо его озарилось светлой нежной улыбкой.

— Я

помню эту статуэтку. И помню девочку, которой ее подарил.

Подняв глаза от статуэтки, он недоверчиво посмотрел на девушку.

— Неужели ты та самая малышка? Тот несчастный забитый котеночек, которого я обнаружил среди…

— Да, это я, — перебила его Кэрол, не дав договорить.

Бросив взгляд на незнакомого мужчину, который, по-видимому, не собирался принимать участия в разговоре, и даже не соизволил представиться, Мэтт понимающе промолчал и снова посмотрел на девушку.

— Я не помню твоего имени, — извиняющимся тоном признался он.

— Кэрол.

— И ты все еще меня помнишь? — он спросил это с таким удивлением, что Кэрол не удержалась и тихо засмеялась, невероятно счастливая оттого, что он все-таки ее не забыл.

— Если помнишь ты, то почему должна забыть я?

Он погладил статуэтку огрубевшими пальцами, и выражение изумления никак не покидало его лицо.

— Ты сохранила мой подарок, — чуть слышно шепнул он. — Поверить не могу. Чудеса, да и только!

Его пристальный взгляд ничуть не смущал Кэрол.

— Что ж, вижу, я был прав, когда говорил, что ты вырастишь красивой. А как насчет моего второго предсказания?

Девушка неопределенно пожала плечами.

— Ты все еще живешь там?

— Нет! — слишком запальчиво возразила она, и заметила, как Джек Рэндэл украдкой бросил на нее быстрый пронзительный взгляд.

— Нет, — уже спокойно повторила она. — Отец забрал меня, когда мне было тринадцать лет.

Ей было неприятно обсуждать эту тему при Джеке Рэндэле, но она не могла допустить, чтобы Мэтт подумал, что она стала такой же шлюхой, как и мать.

— Я же говорил, что все у тебя будет хорошо.

— А я тебе верила. Я знала, что ты не мог меня обмануть.

Некоторое время они молчали, неотрывно смотря друг другу в глаза.

Кэрол не могла понять, о чем он думает. Она чувствовала этого совершенно чужого человека таким родным, таким близким, как будто все эти тринадцать лет он был рядом. Она хотела, чтобы он понял, как много значила для нее их встреча в мотеле, как он дорог ей.

Ей хотелось остаться с ним наедине, чтобы все это ему сказать. В эти минуты она мечтала о том, чтобы Джек Рэндэл вдруг взял, да и провалился бы куда-нибудь.

— А как ты меня нашла? — поинтересовался Мэтт.

— Это мистер Рэндэл нашел тебя, по моей просьбе, — Кэрол кивнула на молодого адвоката, который никак не отреагировал на ее слова.

— А зачем? — в голосе Мэтта промелькнула грусть.

— Тогда ты очень поддержал

меня. Я не смогла забыть твою доброту и внимание. И я хочу поблагодарить тебя за это. Тогда для меня это очень много значило, так много, что я никогда об этом не забуду.

— Теперь забудешь. Ведь ты знаешь, за что я здесь?

— Знаю.

— И все равно пришла.

— Да. Потому что я не верю. Я знаю, что ты не такой.

Мэтт не поверил собственным ушам, пораженно приоткрыв рот. Потом горько усмехнулся и потупил голову. Кэрол ждала, что он на это скажет, но он молчал, и она почувствовала, как в груди разливается неприятный цепенящий холод.

— Мэтт, — голос ее дрогнул. — Скажи мне это. Правду.

Она не заметила ехидную ухмылку, скривившую губы Джека Рэндэла, который при ее словах поднял взгляд на Мэтта. Зато заметил Мэтт, и в его глазах, встретившихся с холодным взглядом незнакомца, загорелась неприязнь.

— Милая девочка, мой преданный маленький котеночек, ты единственная, кто усомнился в моей вине, — он потянулся к ней скованными руками, желая прикоснуться к ее пальцам. Кэрол без колебаний вложила руку в его крепкую ладонь. Нежно сжав ее одной рукой, он другой погладил нежную гладкую кожу.

Джек Рэндэл напрягся, с трудом сдержав порыв вырвать руку девушки из пальцев этого больного извращенца. Он бросил на нее гневный взгляд, удивляясь, как ей не противно, что он прикасается к ней?

Неужели она не видит вожделения в этих прикосновениях, которое сразу заметил он? Его это, конечно, не удивило, ничего другого от мужчины, семь лет не видевшего женщин и оказавшегося рядом с красивой молодой девушкой, и ожидать не приходится. Но ведь он не просто мужчина — он насильник и убийца, и этими самыми руками, которыми он к ней прикасался, он убивал детей.

Но девушка не замечала возмущенного взгляда адвоката, погрузившись в прекрасные бездонные глаза Мэтта. В них затаилось столько боли, что Кэрол почувствовала безграничную жалость к этому человеку.

Когда-то он пожалел ее, теперь настал ее черед.

— Скажи мне, Мэтт, — умоляюще прошептала она.

— Мои слова ничего не значат, — он удрученно покачал головой. — Все считают меня убийцей, я признан виновным и осужден за эти преступления. Я буду здесь до конца своих дней. Какая разница, виновен я на самом деле или нет? Лично мне уже все равно.

— А мне — нет.

— Я этого не делал, — равнодушно сказал он, смотря на девушку ясными искренними глазами.

— Если ты этого не делал, то как получилось, что обвинили тебя? — не выдержал Джек Рэндэл, сверля его колючим неприветливым взглядом. — Помимо твоих слов и невинных глазок, есть что-нибудь еще, подтверждающее твою невиновность?

Мэтт не ответил ему, даже не посмотрел в его сторону. Лицо его сразу как-то ожесточилось, и он крепче сжал кисть девушки, словно боялся, что после этих слов она захочет вырваться.