Проклятые
Шрифт:
— Не возражаете?
Кэрол качнула головой. Прикурив, он устремил на нее свои хитрые проницательные глаза.
— Значит, вы все-таки не отказались от своей безумной затеи? Удивляюсь вашей непреклонности. Чем же этот Мэттью Ландж заслужил такого отношения?
— Всем.
— М-да, понятно… что ничего непонятно. Надо заметить, ему очень повезло. Хотел бы я иметь такую преданную защитницу.
— А вам-то зачем? Вы не создаете впечатления беззащитного человека.
Принесли заказ, и, пока официант накрывал на стол, они молчали.
— Что ж, давайте выпьем за успех нашего
— Вы не смеетесь надо мной, Джек? Вы действительно мне поможете? — не могла поверить она.
— Я не знаю, чего мы сможем добиться, но попытаться можно. И уж если я ничего не смогу сделать, то не сделает никто другой, и вам придется смириться. Или и тогда вы не успокоитесь?
— Как можно смириться с такой несправедливостью? Нет, я никогда не смогу этого сделать, — она погрустнела, разглядывая рубиновое вино в бокале. — Скажите, Джек, почему вы передумали?
— Из-за глаз.
— Каких глаз? — не поняла Кэрол, взглянув на него.
— Ваших. Они очень красивые и очень печальные. Поэтому вам невозможно отказать. Совесть потом загрызет, — с самым, что ни есть, серьезным видом ответил он.
Девушка продолжала растерянно смотреть на него.
— А еще потому, что допускаю возможность, что ваш Мэтт действительно не совершал этих преступлений.
— Как?! Но вы же сами меня уверяли…
— Я был не совсем искренен с вами, каюсь! Я, конечно, не успел изучить его дело более подробно, но могу сказать, что все доказательства и само обвинение притянуто за уши. Если бы более-менее грамотный адвокат взялся тогда за его защиту, все это обвинение рассыпалось бы, как карточный домик. Я склонен считать, что кому-то было очень нужно посадить кого-нибудь за эти преступления. Может быть, именно Мэтта, а может — кого угодно, лишь бы закрыть дело. Видимо, ваш Мэтт подошел для этого больше остальных.
— Почему же вы мне этого не сказали?
— Потому что у меня не было никакого желания, чтобы этот голодранец вышел на свободу, — откровенно признался он. — Я не люблю, когда мне грубят. Я и сейчас не горю желанием надрываться, чтобы ему помочь. По мне, так пусть гниет в этой тюрьме и дальше. А что до справедливости — я на этот счет не очень щепетилен, вам, должно быть, известно.
— Да, известно, — тихо ответила Кэрол. — Значит, есть надежда?
— Надежда есть всегда. Только я должен вас предупредить. Наше намерение снять с него обвинение вызовет нешуточную бурю. Учитывая мою репутацию, в невиновность Мэтта могут и не поверить, посчитав, что я снова хочу выпустить на свободу маньяка. Но это не самое страшное. Я вам уже говорил, что то, что Мэтт остался жив в тюрьме — это самое настоящее чудо. Но когда туда просочится информация, что его пытаются освободить, его тут же убьют. Заключенные не допустят, чтобы он вышел на волю.
Кэрол побледнела.
— Боже, мне это даже в голову не пришло. И что же делать?
— Вы готовы рисковать его жизнью?
— Я — нет. Думаю, это должен решить он сам, а не я.
— Почему-то мне кажется, что он готов будет рискнуть. Лично я бы так и сделал.
Он вытер рот салфеткой и улыбнулся.
— Ну вот, вы опять приуныли. Для начала, мы займемся тем, чтобы разрешили свидания. Это дело плевое. А пока я с моими ребятами начну потихоньку копать. То есть, займусь расследованием этого дела, осторожненько и как можно незаметнее, не привлекая внимания, пока не приму меры для того, чтобы мой подзащитный все-таки остался в живых. И скажите спасибо своему бывшему адвокату, этой неуклюжей и ничего не умеющей свинье, что он не полез все-таки в это дело, иначе Мэтт был бы уже на том свете. С этого дня вы ничего больше не предпринимаете и держите ротик на замке.
— А как насчет… финансовой стороны дела?
— Никак. Я достаточно зарабатываю на других делах.
— Но, я не понимаю…
— Не нужны мне ваши деньги, что непонятного?
— Это тоже из-за моих глаз?
Он засмеялся и отхлебнул вина.
— Вы хотите, чтобы я была вам обязана?
— Ну, хорошо! — сдался он. — Если это для вас так принципиально, мы это обсудим, когда я сделаю свою работу.
— А как же «дополнительные расходы»?
Они вместе рассмеялись.
— Я включу их потом в счет, — заверил Джек Рэндэл и снова поднял бокал. — За успех?
— За успех!
Поставив бокал на белоснежную скатерть, он помолчал, наблюдая украдкой, как девушка доедает свой ужин.
— Я, может, лезу не в свое дело, но как на все это смотрит ваш молодой человек? — на его губах промелькнула ядовитая улыбка. — Как вы объяснили ему свое столь рьяное желание помочь постороннему мужчине…
— Подождите, какой молодой человек? — в замешательстве перебила его Кэрол.
— Ну, тот красавчик на шикарном «Ягуаре», с которым вы приезжали ко мне домой.
Кэрол с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться.
— Это Рэй. Мой отец.
— Забавная шутка! — не поверил он.
— Это не шутка.
— Да ему от силы двадцать пять!
— Тридцать четыре. Рэй Мэтчисон, мой отец, муж Куртни, если вам так угодно.
— Ну-у, на роль мужа он тянет, но вашего отца — нет, — в полном смятении заметил Джэк.
— Да, абсолютно с вами согласна, вы не первый, кто так подумал. Нас все время принимают за влюбленную парочку, мы даже привыкли. Это долгая история. Ему и моей маме было всего по пятнадцать лет, когда я родилась.
— Занятная история. Похоже, ваш папаша тогда был шустр и горяч не по годам. Да по нему и видно. Представить страшно, каким он стал теперь. Наверное, у него есть еще сотни две детишек?
— Нет, насколько мне известно, я единственная.
— Ваш отец… Никогда бы не подумал, — покачал головой он.
Не выдержав, девушка прыснула от смеха. Джек Рэндэл покраснел.
— Опять вы надо мной смеетесь! Что смешного-то? Разъезжаете со своим папочкой — подростком, и насмехаетесь над теми, кто не догадался, что он зачал вас в младенческом возрасте!