Промзона. Снежная Королева
Шрифт:
Глава 10
Выбор по какому пути дальше идти был очевиден. Поглядев на развалины огромного завода, Герда и Сказочник решили, что туда лучше не соваться, каждый метр придётся преодолевать с риском переломать ноги. Уж лучше сделать крюк и пройти по территории, где, как сказал Карл, обитают безобидные сектанты. Так и поступили. Двинулись вдоль бетонного забора на северо-запад. Про «северо-запад» заявил Сказочник, с гордостью похваставшись, что ему не нужен никакой компас, чтобы точно определять стороны света. В доказательство поведал историю о том, как он во время войны вывел из глухого леса заблудившихся беженцев. А всё потому, что компас
С тех пор, как они покинули поселение Воронов, он вообще много болтал. Герда этому была даже рада, его трёп отвлекал от мыслей об экспериментах над детьми, об опасности, которая грозила Каю, о том, что ждало впереди. Ей нравилось, что в Сказочнике есть лёгкость, не позволяющая унывать. Так что пускай себе рассказывает свои небылицы про компас в голове и прочую чушь.
Потеряха постоянно куда-то исчезала, снова появлялась, отставала и начинала что-то искать в кустах, в бурьяне, под камнями. Иногда на её чумазом лице возникало задумчивое выражение, она словно бы пыталась вспомнить, что именно потеряла и что вообще хочет найти. Определённо для неё всё это было важно и, возможно, настолько же значимо, как для Герды спасти Кая.
Солнце палило вовсю, в небе — ни облачка. В траве стрекотали кузнечики, шмели летали над яркими цветками топинамбура и чертополоха. Герде вспомнилось, что она всегда считала промзону едва ли не адом на земле. Разумеется, из-за жутких рассказов, что ей доводилось слышать. Ад, в котором не может быть ничего хорошего. В своих фантазиях она видела нечто убогое, тёмное, словно порождённое болезненными снами. И обитатели этой территории представлялись сплошь чудовищами. А тут такое же лето, такие же люди и мутанты. Убогого и тёмного здесь не больше, чем в прочих местах огромного, осквернённого войной мира. По крайней мере, ей сейчас не хотелось видеть в промзоне только отвратное, будто подсознательно надеялась, что уважительное отношение к этой территории как-то облегчит путь, убережёт от бед. Возможно, в этом проявлялась слабость, быть может, стоило и дальше считать промышленную зону исключительно враждебной землёй, дабы потом не казаться себе наивной дурой сродни тем жертвам маньяков, которые испытывают Стокгольмский синдром. Но солнце и чистое небо не позволяли омрачить восприятие. Не сейчас. И Герда желала пройти с таким настроем как можно больше. А разочароваться, почувствовать себя обманутой — всегда успеет.
На пути была громадная лужа, пришлось долго пробираться через заросли крапивы и репейника у ограды. Сказочник ругался, отводя в стороны колючие и жгучие растения, кромсая стебли ножом. Потеряха опять куда-то исчезла, но скоро появилась на кромке бетонного забора и словно бы специально продемонстрировала, как она ловко может передвигаться там, где её спутники и шагу ступить не смогут. Она походила на причудливую обезьянку, для которой местная разруха — родная стихия.
Лужа осталась позади. Дальше вела дорога, теряющаяся в знойной дымке. Герда рассудила, что именно по ней проезжал автофургон с оленьими рогами и,.если бы не вчерашний ливень, наверняка можно было бы разглядеть следы шин. Так и хотелось идти дальше, не сворачивая с этого пути, вот только Сказочник такому решению воспротивился, заявив, что эта дорога петляет по всей промзоне. Он бывал тут ещё до войны по долгу службы и в своих словах не сомневался.
— Нам лучше туда, — кивнул на проходную какого-то предприятия. — Судя по словам Карла, именно здесь обитают Космонавты. Надеюсь, они действительно безобидные, как он сказал.
Спорить Герда не стала. Широкая дорога хоть и манила, но вела всё же не на север. Петлять по промзоне не хотелось, ощущение ускользающего времени и без того вызывало дискомфорт. К тому же, лишние километры — дополнительные тревоги. Глупо думать, что длинный путь будет более безопасным.
Направились к проходной. Потеряха за ними не последовала, юркнула в дыру в заборе другого предприятия. Едва миновали ворота, как их тут же заметили. Все местные были в каких-то серых балахонах с капюшонами, судя по множеству швов и заплат — сшитых самостоятельно. Космонавты, как назвал этих людей Карл, поднимали руки в приветственных жестах, улыбались. Повсюду стояли строительные вагончики, а большую часть территории перед главным зданием занимало странное гигантское сооружение, похожее на перевёрнутую миску.
К незваным, но явно желанным гостям устремилась худая девушка с жидкими косичками и очень густыми чёрными бровями. Она тоже улыбалась. Герда напряглась: в нынешние времена, если тебе улыбался незнакомый человек, то стоило ждать какого-то подвоха. Откровенное радушие нынче вещь редкая, а потому — подозрительная. Как аппетитное блюдо, неизвестно из чего приготовленное. Вполне вероятно, оно могло оказаться таким же, как котлетки Цветочницы.
— Не дёргайся, — шепнул Сказочник Герде. — Кажется, эти ребята и вправду безобидные. Всё будет нормалёк, у меня чуйка.
Его чуйке она не доверяла, нервничала, хоть и вида не подавала. Девушка подошла, обняла сначала Сказочника, затем Герду, чем их не слабо ошарашила.
— Приветствую вас на нашем космодроме! — отчеканила она, приложив ладонь к груди. — Мы всегда рады гостям. Надеюсь, вы о нас наслышаны и решили стать членами экипажа. А если нет... мы всё равно рады. Я — Маруся, главный специалист по внешним связям.
Герда со Сказочником тоже представились. Маруся сделал элегантный жест рукой.
— Добро пожаловать. Однако обязана предупредить, ведите себя здесь мирно, говорите со всеми уважительно. Мы хоть и не сторонники агрессии, но, если надо, навалять можем так, что мало не покажется. У нас очень подготовленные воины.
Вот это Герде было понятно — нормальные слова, чёткие и конкретные. А то — объятия, улыбочки. Она снова почувствовала себя в своей тарелке и не преминула заверить:
— От нас не будет никаких неприятностей. Мы просто быстренько пройдём по вашей территории и всё. Мы спешим.
Маруся нахмурилась, казалось, её густые брови точно две мохнатые гусеницы подползли друг к другу, чтобы начать смертельный бой.
— Просто быстренько пройдёте? Ни с кем не поговорив? Но это ведь не вежливо. Неужели вы нас считаете полными отбросами, раз хотите скорее уйти? — начала она говорить сердито, а закончила с обидой и её эмоции явно были не притворными.
Герде даже жалко стало эту худенькую девушку, в обязанности которой входило налаживание отношений с посторонними. По всему выходило, что та справлялась с со своей задачей не слишком хорошо.
— Ну конечно, мы задержимся, — улыбнулся Сказочник. — И с удовольствием посмотрим ваши... достопримечательности.
Слово «достопримечательности» определённо Маруси понравилось. Она оживилась, схватила Сказочника за руку и потянула прочь от проходной.
— Пойдёмте, пойдёмте, я всё вам покажу, расскажу. А насчёт того, чтобы стать членами экипажа, пожалуйста, не говорите пока «нет», уверена, вы ещё передумаете. Нас тут девяносто восемь, как раз не хватает двоих для ровного счёта.
Герда обратила внимание, что, в отличие от поселения Воронов, здесь все были чем-то заняты. Кто-то что-то тащил, пилил, подметал, чистил, орудовал молотком, готовил пищу. Настоящий муравейник, где ни один муравей не сидел без дела. Даже дети.
— А вот наша главная достопримечательность! — Маруся распростёрла руки, словно желая обнять похожее на миску сооружение. Её так и распирало от гордости. — Космолёт! Два года его строили. Уже совсем скоро он начнёт бороздить просторы вселенной. Впечатляет, не правда ли?