Пропагандист
Шрифт:
— Сеня, что за словесные обороты? Не позорь наше светлое будущее! Ты же человек из коммунизма.
— Э…- Ракитин обернулся. — Я просто вспоминаю лихую юность.
— Все мы когда-то были рысками.
— Лёша, кто-то сегодня говорил о дамах легкого поведения.
— Поручик, это было вчера.
Скородумов потрогал скулу и выдохнул:
— Я же офицер, мне нельзя драться.
— Не при исполнении. И тем более что ты вступился за честь дам!
— Ребята, вы ошиблись веком.
— Счас бы кофейку.
— Может, тебе еще ванну с шампанским?
— Не, лучше контрастный душ.
— Шарко!
— И чтобы поливала длинноногая блондинка.
— Короче, кончится все сауной и лядством.
— Здесь такого сервиса еще нет!
Исаев деланно закатил глаза:
— С кем я связался? Сборище шпаны! И эти люди собираются спасать мир.
Ракитин вернулся к дверям:
— Себя бы вытащить. Извините, парни, что так получилось. Мне-то пофиг, а вам влетит.
— Все мы люди. Но это было здорово.
— А как ты тому носатому врезал. Он аж подлетел в воздух.
Анатолий потрясал рукой:
— Этот вечер в ресторане запомнят надолго! Он станет легендой.
Скородумов нахмурился:
— Мы хоть оплатили стол? Как-то неудобно.
— Не боись. Перед тем как нас увели, я с чаевыми накинул. Так что нам там снова будут рады.
— Скажешь тоже!
— Командир, я сейчас в коридор нассу.
— Я тебе!
Подошедший старшина был немолод и выглядел жутко недовольным.
— Вроде приличные граждане…
— А нарушения нарушаем.
— Шутить будем или пойдем?
— Но проблем!
На обратном пути Ракитина встретил в коридоре моложавый мужчина в хорошо пошитом пиджаке. Ведомство на его холеном лице просматривалось сразу.
— Вы бы там, граждане, шутили аккуратней.
Семен ухмыльнулся:
— А то что?
— Не перегибайте. Незаконное проникновение на территорию…
— Это секретный объект?
— Все равно не положено.
— Ты же знаешь, капитан, что мне на вашу контору плевать с высокой колокольни.
На лице гэбэшника заходили желваки. Видимо, он успел изучить и пробить документы этого наглеца. И лучше в ту степь было не соваться.
— Не нарывайся.
— Не любите нас?
— К делу не относится.
— Взаимно.
Чекист все-таки не выдержал:
— Я, между прочим, на службе.
Семен обернулся. Он знал, что сегодня получит крепкого нагоняя, но не смог сдержаться:
— Твоя служба, сынок, абсолютно бессмысленна! Твой отдел занимается ерундой. Столько людей
Надо отдать должное чекисту. Высказанное в лицо он воспринял спокойно, без истерик. Лишь глухо спросил:
— Значит, все правда?
— И даже хуже. Лучше тебе не узнавать лишнего.
Вместо старшины из-за угла появился старший лейтенант. Видимо, свежая смена. Он хмуро поинтересовался у гэбэшника:
— Что с этими делать?
— Заявление от потерпевших есть?
Милиционер махнул рукой:
— Да какие они потерпевшие! На рынке постоянно ошиваются, командировочные липовые.
— У вас к этим что-то есть?
— Ничего такого. В ресторане счет оплачен, посторонние не пострадали.
— Ну и отпускай.
Старлей, видя, что органы дают добро, выдохнул. Он уже почуял, что люди те какие-то особенные. А ему проблем лишних на службе не требовалось.
— Забираем документы… Товарищи.
Старший лейтенант задержал взгляд на удостоверении Ракитина, затем взял в руки совминовские корочки Мерзликина. По спине пробежал холодок.
' Пожалуй, обойдемся без протокола!'
«Хулиганствующие» элементы были под присмотром милиции проведены до отдельного выхода. На просьбы о посещении буфета старшина глубокомысленно помалкивал, а выпроводив «гостей» вздохнул и потянулся в карман за «Примой».
— Кто такие?
Патрульному надоело болтаться на улице, и он подошёл к коллеге.
— Да эти, будь они неладны!
— Эти кто?
— Которые валятся, оттуда — буркнул старшина и зажёг спичку, пряча её от ветра в кулак.
— Да ну? — молодой патрульный только недавно приехал из провинции. Как и многие из столичных милиционеров, он после армии пошел в «лимиту». — А по виду и не скажешь.
— Лучше и вовсе не смотреть, — старшина строго глянул на сержанта, — и не болтать!
— Жаль, что не пустили, буфеты там отменные. Счас бы голов вылечили.
— Толя, ты еще не нагулялся? Хорошо, что обошлось без последствий.
— Не обошлось, — Ракитин ехидно обернулся в сторону нахмурившихся друзей. — Кому надо передали.
— Суки!
— Не телепись! — Алексей поднял воротник пальто, на улице изрядно мело. — Что-то настроение у меня нынче нерабочее.
Мерзликин ехидно оглядел товарищей и полез в потайной карман пиджака, достав оттуда пачку червонцев.
— Тут неподалеку неплохая чебуречная расположена.
— Толик…
— Да мы немного. Чуточку. Все равно с нашим видом в приличное место не пустят.