Пропала, или Как влюбить в себя жену
Шрифт:
– Ты издеваешься?!
– Нет. Какой тогда во всем этом был смысл?
– Никакой! Что-то она не кинулась тебе помогать, а сбежала! Не иди туда, пожалуйста.
– Заблокируй двери и возьми телефон. Я вернусь через пару минут, - уверенно произносит Глеб, захлопывая дверь. Я бы сказала слишком самоуверенно.
Блокирую двери, как только Глеб исчезает из поля моего зрения и тянусь к бардачку. Хватаю мобильник и радуясь тому, что на нем нет пароля, открываю телефонную книгу. Кому звонить в таком случае? Ментам? Но я ведь даже не знаю, где нахожусь! Господи, ну почему у меня все через одно место! Я начала отсчет примерно через минуту, как Глеб ушел. Досчитав до двадцати, с
«Добрый вечер. В семь утра я буду в Москве»
Казалось бы, мне бы радоваться надо. Завра моя Варя будет уже рядом со мной. Есть с кем поделиться, если доберусь до дома. Можно даже сейчас ей позвонить и спросить, как мне быть. Вот только до меня вдруг дошел тот факт, что они общаются с Бестужевым по другим номерам. Это ведь тоже не ее номер! Понимаю, что смотреть чужие переписки – отвратительное дело, но палец сам потянулся просмотреть их переписку. Ну, козел, мало тебе камня в лоб.
«Тебе будет полезно отдохнуть пару дней. Через дня три я уеду, скажем, что тебе полегчало. Вернешься домой и Соне ни слова»
«Ну как я могу оставить ее одну на три дня?! Давайте я все же вернусь завтра в обед и скажу, что у меня нет ничего страшного. Чем-нибудь обкололи и уже не чувствую больше боли?»
«Нет. Во-первых, я справлюсь сам. Во-вторых, я хочу побыть с ней без посторонних лиц. Все. Пиши только по делу. Облажаешься – уволю»
Пролистнула еще несколько сообщений, лишний раз подтверждающих, что Варя симулировала по указу Бестужева. Переписка оказалась маленькой и в принципе не очень информативной, но этого, равно как и звонков хватило, чтобы у меня появилось желание оставить на лбу Бестужева реальную дыру, а Варю – записать в предательницы. Сжимаю в руках телефон и не знаю как теперь себя вести. Совершенно не знаю. С одной стороны – хочется лично вмазать Глебу в морду, с другой – ничего страшного тогда не случилось, да и Варя – по сути выполняет то, что ей указали.
Когда увидела совсем рядом фигуру Бестужева, вздохнула все же с облегчением. Живой. А вмазать ведь всегда можно успеть. Правда, так я думала до тех пор, пока не увидела идущую за ним женскую фигуру. Понятно, нашел-таки шлюхастую. Упорства ему не занимать.
– Сонь, открой, - стучит в стекло со своей стороны.
– Мужчина, я вас не знаю. Сосите отсюда, иначе дядек в форме вызову. Ой, я имела в виду чешите отсюда, - с ехидством в голосе отвечаю я, копируя точь-в-точь его интонацию.
– Открой двери.
– Нет. Соси прощения. Ой, я имела в виду проси.
– Живо открой машину, - вот уж чего я не ожидала, так это того, что он мне совсем не подыграет, более того, голос у него грубый. Нехотя открываю двери и отворачиваюсь к окну. Бестужев тут же приоткрывает заднюю дверь шлюшке, сам же усаживается на водительское кресло.
– Держи, - кладет мне на колени мою сумочку.
– Извините меня, пожалуйста. Я не знала, что так получится, - доносится сзади жалостливый голос девки.
– Они неплохие парни, мы в одном университете учимся. Мне кажется, что они что-то употребили, когда я плавала. Они никогда не были агрессивными, тем более не приставали. Не знаю как так, они же мои друзья. Мне очень стыдно, что вам досталось.
– Так стыдно, что ты умотала, тогда как у тебя есть две ноги и две руки, - подаю голос, не в силах сдержаться. И да – нельзя дружить с друзьями, у которых на тебя стояк. С такими сиськами могла бы об этом и догадаться, - чувствую на себе взгляд Бестужева, но не поворачиваюсь в его сторону, демонстративно открываю бардачок и закидываю в него телефон.
–
– Хорошо, - совершенно спокойно произносит Бестужев в своей излюбленной бесячей для меня манере.
За это время никто не произнес ни звука. Я думала только о том, как со всей силы вмазать Глебу, только тогда, когда он этого не будет ждать. Пусть думает, что я бешусь из-за девки. Хотя бесит она меня неимоверно сильно. Особенно, когда довезя ее до этой самой остановки, он еще ждал две минуты, пока не приехал автобус. Офигеть. Просто немыслимо!
– Давай договоримся на будущее – есть я и ты, - стоило нам только отъехать от остановки, как Бестужев первым заговорил.
– И уже наше «соси» должно оставаться между нами, и при ком-то это произносить крайне неуместно.
– Вы бы заткнулись, Сосий, и отвезли законную супругу домой, которая, кстати, не может сделать это самостоятельно, в отличие от других силиконовых женщин.
– Это перебор, Соня.
– Перебор – это лезть одному мужчине к трем отморозкам!
– восклицаю я, повернувшись к нему.
– Может я законченная эгоистка, но мне плевать на эту девку. Мне моя жизнь дороже, понятно? И когда в ней только-только начало появляться что-то определенное и хорошее, я не хочу быть изнасилованной тремя уродами, только потому что ты решил сыграть в благородство. Эта девка скорее всего потом бы встала, отряхнулась и, пустив скупую женскую слезу, пошла бы дальше, проглотив это. А я – нет. И не потому что не встала бы, - замолкаю, отворачиваясь к окну.
– Ты безусловно в чем-то права. Точнее, во многом. Возможно, я был не прав. Только я сужу со своей колокольни. Да, она была нетрезвая, да – глупо ехать одной в компании трех парней-однокурсников. Молодость зачастую равна глупости. Осудить могут все. Так, конечно, проще.
– Со своей колокольни – это как?
– поворачиваюсь в сторону Глеба. Он же напротив переводит взгляд на дорогу.
– Когда я был очень молодым и глупым и только почувствовал вкус больших и реальных денег – я сглупил. Нет, не так. Тупанул и шиканул на широкую ногу, напрочь выключив бдительность. Нажрался загородом в компании нескольких приятелей. Очнулся уже в сугробе с дыркой в животе. Ни звука не мог произнести, не получалось. А люди-то рядом были и проходили, только мимо меня. Просто я был для них ужравшимся алкашом. И вот если бы не одна молоденькая девчонка, которой я тоже вроде как на фиг не сдался, не помогла бы мне, я бы тут сейчас с тобой не сидел. Ты можешь осуждать мои действия, но получилось так, как получилось. Главное – все нормально. А стресс… ну будем считать, что он иногда полезен. Закаляет, так сказать. Вопросы есть?
Вот не знаю, что на это ответить. Еще несколько минут назад я хотела словесно уничтожить Бестужева за то, что он меня бросил, привел эту шлюху в машину, да и за то, что придумал Варину болезнь. Теперь же мне становится не только не по себе, но и стыдно. Желание напомнить Глебу о последнем – вообще исчезло напрочь.
Видимо, Бестужеву тоже не хочется говорить, потому что всю дорогу до дома мы ехали молча.
Глава 16
Убираю в морозильник уже размороженный пакет овощей и принимаюсь рассматривать лицо в зеркало. В принципе могу с уверенностью сказать, что все не так уж и плохо. Пару царапин на скуле, правда, завтра на лбу будет красоваться что-то более красочное, но в целом не так все плохо. А вот рука – совсем не радует. Костяшки пальцев словно онемели. Это определенно хуже побитой морды. Казалось бы, сто лет не дрался, но как это делать – не разучился.