Пропала, или Как влюбить в себя жену

Юнина Наталья

– А можно подержать девочку, - наконец подает голос Соня. Не прошло и полгода, таки решилась. Ну и, конечно, девочку. Будет тебе девочка, Соня, будет.

– Да, только обработай, пожалуйста, руки вот этим антисептиком, - вот оно! Вот. Чокнутые, повернутые на чистоте и стерильности своего чада мамаши. Не дай Бог, если Соня будет такой же. Не дай Бог!

Перевожу взгляд на жену Алмазова, имя которой я почему-то не запомнил, и понимаю, что она смотрит в упор на меня. Что-то определенно хочет.

– Весь день хочу спросить. А почему на входе не стоит санитайзер?

– Полина, - одергивает ее муженек. Спасибо, что напомнил, как зовут.

– Ну а что такого, мне просто интересно. Такой большой и красивый отель, а нет санитайзера на входе.

– Он есть у лифтов и в ресторане. Этого достаточно. Да и наши гости ориентированы на другое.

– На что?

– На мытье рук эководой.

– Эко это из каких-то источников?

– Да. Из труб.

– Ясно. Ну а почему экоотель? Я прошлась по территории и мне кажется сам отель построен не из экоматериалов.

– Потому что воздух эко.

– Чем-то обрабатываете воздух?

– Да. Воздухом. Проветривание зовется.

– Нет, я все же не понимаю почему эко.

– Я могу дать тебе номер своей помощницы, вот она тебе точно расскажет все подробно об этом отеле. Хочешь?

– Ну да, было бы интересно, - еще одна заеба. На подбор.

Перевожу взгляд на Алмазова и вдруг понимаю, что мне нет смысла его ненавидеть. Его жизнь и так наказала… женой. Возможно, его стоит даже пожалеть. Там еще и двойня. Атас. Не знаю как так, но смех вырвался из меня сам собой.

– Извините, анекдот вспомнил.

– Мне кажется, она хочет кушать. К груди тянется, - неожиданно подает голос Соня.

– Нет. По графику через двадцать минут, - о, мой Бог.

– Все-таки это так классно, когда сразу двойня. Один раз родил, а уже сын и дочка. Классно. Ни у меня, ни у Глеба нет никого в роду с двойней, - как-то мечтательно произносит Соня.

– Двойня – не есть генетика. Можно резко бросить ОК и получить суперовуляцию. Ну а там и многоплодная беременность, - ну какая стерва!
– Хотя так нельзя делать, это все только под наблюдением врача, - быстро добавляет она, под угрожающим взглядом муженька.

Поздно. Шестеренки в Сонином мозгу уже зашевелились. Все что угодно, но не двойня. Перевожу взгляд на Соню, молча качая головой, та в свою очередь, мило улыбнувшись, прошептала «успокойся».

***

Успокоился я только на следующий день. И дело вовсе не в детях. Никогда не был особо верующим и уж церквям никакого значения не придавал, но почему-то к венчанию отнесся с каким-то особенным чувством. Потому что четко осознал, что моя. Вся моя. Любит. По доброй воле. Все, о чем мечтал – сбылось. Все, к чему стремился ни один год – вот оно, на ладони. А сейчас реально ладонь в ладони. Все как когда-то говорил – белое пышное свадебное платье и да, банальный для всех танец, но в нашем случае – особый, ибо на Сониных ногах.

– Нравится?

– Очень красивая, - не шучу. Ощущаю себя реально одурманенным, от выбранной Соней песни. Как будто со смыслом подбирала, ей Богу.

– Я про платье. Ты так и не сказал.

– Разве?
– шепчу ей на ухо.
– Так самое красивое.

– Нет. Я самая красивая. А платье красивым делаю я.

– Ну пусть будет так, - усмехаюсь ей в губы.

– А песня да – красивая. Не только тебе красивым раритетом кидаться.

– Как называется?

– Completely. Хочешь спою ночью лично? Я ее полностью выучила.

– Спрашиваешь еще. Можем прям сейчас уйти.

– Нет уж. И вообще, - прикладывает палец к моим губам.
– Тсссссс… Во время танца надо молчать.

– Молчу.

Пять часов спустя…

– Я тут знаешь, что вспомнил?

– Что?

– А чем там все закончилось?

– Где?

– В Альтернативной России, где ж еще.

– О, Боже, Глеб, об этом надо говорить после секса в первую брачную ночь?

– В каком она месте первая?

– Ты знаешь, что я имею в виду. Нормально все там закончилось. Все счастливы.

– В смысле? Я так не играю. Ну чем?

– Отстань. Она в телефоне. А телефона – нет.

– Телефон на прикроватной тумбе.

– Блин…

***

Кристина проснулась резко. Так, как будто на нее вылили ведро ледяной воды. И действительно, стоило ей только открыть глаза, как она тут же увидела на себе стекающие капли. И руки. Руки привязаны к какой-то балке, сама же она едва достает ногами до пола. Картина произошедшего тут же пронеслась перед ее глазами. В такси Марат заткнул ей какой-то тряпкой нос. И вот она проснулась здесь. В подвале…

– Ну что, Кристина, рассказывай с кем спала? По порядку. Буду решать твою судьбу в зависимости от того, каким будет твой ответ. На кону встреча с сыном.

– Нужен мне больно этот чернявый, - пробубнила под нос девушка.

– Что ты сказала?

– Говорю – темно здесь, Марат. Включи свет.

– На вопрос отвечай.

– Ни с кем. У меня кроме тебя никогда никого не было. И почему ребенок такой, знать не знаю. Возможно, ты носил чьи-то трусы…

– Я не об этом спрашиваю, женщина. Нашего сына я нашел. Мои враги подменили детей. ДНК я уже сделал. Сын здесь, в доме. За то, что не обманула насчет него, я сохраню твою жизнь. Вопрос в том, буду ли я любить тебя так, что сломаю тебе челюсть, ребра и прочие места.

– Не надо меня так любить.

– Отвечай на вопрос!

– Так ответила уже.

– Когда?

– Шесть строчек назад. В смысле, не спала я ни с кем.

– Чем поклянешься?

– Шурупом твоим клянусь, - опускает взгляд на брюки Марата.
– Отверткой в смысле. Гаечным ключом. Ну ладно, клянусь своей… киской.

– Серьезная клятва, не находишь?

– Нахожу. Это все потому что я тебе была всегда верна.

– Не верю. Ты была в борделе и в доме Сосия!

– Но ничего не было!