Пропавшая девушка
Шрифт:
— Энджело, неужели ты действительно считал, что я могу это допустить?
Отец с мгновение помолчал.
— У тебя нет выбора, — отрезал он наконец. Мой папа может быть твердым, когда захочет.
— Нет выбора? — безрадостно усмехнулся Мартин. — Эта конюшня и года не продержится. Это не прогноз. Это факт.
Отец встал перед ним, лицом к лицу.
— Я… я считаю, нам больше не о чем разговаривать, — пробормотал он. — Я считаю…
Мартин Дули грянул кулаком по столу.
— Ты правда считаешь, что я позволю какому-то помощнику конюха разрушить мой бизнес?
— Я считаю, что тебе пора уходить, — произнес отец срывающимся от возмущения голосом. — Вот что я считаю. Я управлял твоими делами. Я вел твой бизнес. Я заслуживаю мало-мальского уважения. Я больше не мальчик на побегушках, Мартин. По-моему, тебе нужны очки. Я не…
— А как ты объяснишь поведение своей дочери? — неожиданно переменил тему Мартин.
Я охнула и отступила от двери еще на шаг. Он что, заметил меня? С чего ему вздумалось меня приплести?
От изумления папа только и смог вымолвить:
— Объясню?
— Мой племянник Аарон жалуется, что она им пренебрегает. Неужто Бет возомнила, будто она слишком хороша для свидания с Дули?! — проревел Мартин. — Ты забил ей голову всяким вздором, Энджело. Вредным вздором. Дочка твоя ни черта не понимает. Ну да не беда. Мой племянник ей живо разъяснит, что к чему.
До сего момента отцу удавалось держать себя в руках. Теперь же и он сорвался на крик:
— С какой стати ты завел разговор о Бет?! С какой стати ты впутываешь в это мою дочь?! Твой никчемный племянник ничего разъяснять ей не будет! Проваливай отсюда, Мартин! Кто тебе право дал говорить о моей дочери? Кто тебе дал право…
— Ты помощник конюха, Энджело! — заревел в ответ Мартин. — Ты, черт возьми, помощник конюха! Ты рожден разгребать навоз! Вот только знаешь что? Сдается мне, что ты даже дерьмо за моими лошадьми убирать не достоин! Надо бы тебе урок преподать…
Договорить он так и не смог. Я услышала звук удара. Ахнув, я поняла, что отец ударил его.
Вопль Мартина огласил всю конюшню.
Дрожащей рукой я слегка приоткрыла дверь. Сердце колотилось так, что заболела грудь.
Опустив голову, Мартин Дули потирал челюсть. Он медленно поднял глаза. Щеки его рдели, глаза слезились.
Отец стоял за столом, все еще сжимая руку в кулак. Под расстегнутым пиджаком его грудь судорожно вздымалась и опускалась.
Мартин наклонился, чтобы поднять с пола свою шляпу. Продолжая массировать челюсть, он сузил глаза и посмотрел на отца холодным, угрожающим взглядом.
— Я вернусь, помощник конюха, — тихо произнес он. — Ты совершил огромную ошибку.
Это не было пустой угрозой. Два дня спустя моей семье пришлось дорого заплатить Мартину Дули за удар в лицо.
Два дня спустя моя жизнь закончилась.
В тот вечер должны были привезти первых лошадей. После полудня отец собрал всех наших шестерых работников, дабы раздать поручения.
Я была там потому, что в школе вышел из строя котел отопления, и занятия отменили. У отца нашлась работа и для меня. В большом деревянном ящике лежала куча спутанных уздечек и поводьев. Он попросил меня достать их и развязать.
Я разделалась с половиной содержимого ящика, когда отец завершил собрание. Рабочие поспешили к своим машинам, чтобы взять небольшой перерыв до того, как прибудут лошади и начнется настоящая суматоха.
Черные кожаные вожжи переплелись, словно змеи. Я склонилась над ящиком, расплетая их обеими руками, как вдруг с подъездной дорожки донесся шум подъезжающего автомобиля. Удивленная, я поднялась и подошла к двери конторы.
У меня перехватило дыхание, когда двое громил в черных пальто с грохотом ворвались в кабинет. Я заморгала. Я не могла поверить своим глазам. Лица громил скрывали черные шерстяные маски, поверх которых были нахлобучены широкополые шляпы.
Отец в испуге поднялся из-за стола.
— Какого?…
Мужчины бросились вперед и грубо схватили его за руки.
Отец корчился и извивался, пытаясь вырваться, но все было тщетно.
— В чем дело? Это ограбление? Денег я здесь не держу. Что вы себе позволяете?! — Он сумел высвободить одну руку, но человек в маске тут же перехватил ее и с силой заломил за спину.
Отец закричал.
— Вы… Вы мне руку сломаете! В чем дело? Что вы делаете?
— С приветом от Мартина Дули, — хрипло произнес один из налетчиков.
Я чуть сама не закричала, когда он наотмашь ударил моего папу по затылку ладонью. Отец застонал, голова его мотнулась вперед. Его ботинки скребли по полу, когда двое мужчин поволокли его к выходу.
Я оцепенела. Я не могла дышать. Лишь стояла и смотрела, напрягшись всем телом, словно каждый мой мускул завязался узлом.
Этого не происходит. Не верю. Такое случается только в кино, правда?
На полпути к двери папа опять застонал, и один из мужчин нанес ему по шее еще один мощный удар. Голова отца запрокинулась, а потом упала на грудь. Руки бессильно опустились на плечи тащивших его бандитов.
Когда за ними захлопнулась дверь, грохот вывел меня из оцепенения. Я проковыляла в опустевший кабинет, ловя ртом воздух. Нахлынул поток вопросов. Куда они его потащили? Что они хотят сделать? Что делать мне?
Взгляд упал на ключи от отцовской машины, лежавшие на краю стола. Я поняла, что придется ехать за похитителями. Я смогу ему помочь. Несомненно смогу. Я ОБЯЗАНА ему помочь. Я схватила ключи дрожащей, взмокшей от пота рукой.
С колотящимся сердцем я заковыляла к двери. Я понимала, что должна успокоиться. Меня всю трясло. Кровь стучала в голове. В ушах звучал стон отца, когда тот подонок ударил его.