Пропавшая экспедиция
Шрифт:
– Спасибо, мисс, - пробормотал он, - вы очень добры...
– и залился краской от смущения, решив, что прозвучало это довольно нелепо.
Профессор Чванс тоже резко обернулся и закусил губу, узнав свою недавнюю студентку мисс Сару Болл, дочь того самого Лионеля Чарльза Болла, знаменитого египтолога, на мнение которого только что ссылался этот чертов трепач Офсет, в то время как он, Чванс, отозвался о выводах, сделанных профессором Боллом четверть века назад, с презрением.
Вот досада!
– мелькнуло у Чванса. Несколько лет назад Сара Болл подавала большие надежды, посещая его лекции по археологии, а он, Чванс, питал кое-какие надежды в отношении нее. Она была прилежной, прямо-таки образцовой студенткой, а, вдобавок, весьма недурна собой. Обворожительная
Какой пытливый мозг в столь симпатичной головке! Вот что значит - правильные гены. Редчайшее сочетание прямо противоположных качеств, - думал в те годы Чванс, собираясь предложить Саре Болл место аспиранта вдобавок к месту в своем сердце, которое она уже заняла, воцарившись там навсегда.
– Здравствуйте, мисс Сара, - привстав, Чванс сопроводил приветствие галантным поклоном, для этого ему довелось целиком покинуть стул.
– Не знал, что вы уже вернулись из Месопотамии...
О, да, она уехала в Ирак по окончании учебы, предпочтя запыленные палатки лагеря, разбитого английскими археологами у руин древнего шумерского зиккурата, почти сокрытого от глаз под толщей холма Бирс-Нимруд, перспективному и, вдобавок, непыльному местечку аспиранта, предложенному им.
– У меня под крылышком, - думал в ту пору Чванс, изнывая от безответного чувства.
– Черт побери, какая неблагодарность...
Но, она без обиняков заявила ему, что, видите ли, всю жизнь мечтала ощутить горячее дыхание истории, как это могут позволить себе лишь работающие в полевых условиях археологи.
Подумать только, горячее дыхание, да я подарил бы тебе его, сколько угодно...
Как раз подвернулась такая возможность, Британский музей формировал экспедицию для работы в Месопотамии. Она попросилась, и ей дали добро. Попробовали бы только отказать дочери такого отца! И Сара укатила, наплевав на блестящие перспективы карьерного роста, за этим бы Чванс уж точно не постоял. А он ведь предлагал. Он столько раз и предлагал, и просил, и даже умолял. Пожалуй, даже несколько настойчивей, чем следовало.
А кто бы иначе на моем месте поступил?!
– подумал Чванс, испытав сильнейшую потребность хоть немного погрызть ноготь на указательном пальце. Это его раньше всегда успокаивало.
– Мое почтение, доктор Чванс, - голосом-колокольчиком откликнулась Сара Болл.
– Я приехала только сегодня, и сразу же поспешила сюда! Я села на пароход, едва лишь узнала о возвращении на острова господина полковника. Решила, что никогда себе не прощу, если не увижу самого знаменитого британского путешественника!
Профессор Чванс, продолжавший покусывать губу взамен ногтя, имелась у него и такая дурная привычка, от этого признания сцепил челюсти и едва не прокусил собственную плоть до крови.
– Вот, значит, как...
– пробормотал он, и его ненависть к сэру Перси удвоилась, а то и учетверилась, дополнившись жгучей ревностью отвергнутого любовника и обретя, таким образом, законченные и даже гармоничные формы. О, с этой минуты это была такая могучая злость, что он смог бы питать ей весь Лондон, будто электричеством, если бы только какой-нибудь изобретатель вроде Теслы удосужился сконструировать трансформатор, способный преобразовать негативные эмоции в силовое поле. Чванс буквально впился глазами в Сару, но она уже не смотрела на него.
– Продолжайте, сэр Перси, прошу вас, и простите, что я вас перебила, - сказала девушка, приветливо и, одновременно, виновато улыбнувшись полковнику. Тот тоже глядел прямо на нее, близоруко щурясь. У сэра Перси давно были проблемы со зрением, много лет назад, в мангровых зарослях на западе Индокитая, в Бирме, королевская кобра плюнула ему прямо в лицо. С тех пор он зрение так и не восстановилось полностью.
– Благодарю вас, мисс, - смутившись, пробормотал сэр Перси.
– Да, - добавил он, собираясь с мыслями.
– Острова... То есть, индейские плавучие острова, так?
– он неожиданно поймал себя на мысли, что физически не способен отвести глаз от ее лица, хоть оно и представлялось ему слегка расплывчатым, будто нарисованным акварелью на влажной бумаге. Это было странное, очень непривычное чувство, полковник толком не знал, как его назвать. Он слишком долго пробыл в джунглях. Он всю жизнь отказывал себе во всем, потакая лишь одной безраздельно владевшей им страсти - жажде далеких странствий. И теперь с удивлением обнаружил, есть что-то еще в его душе, нечто, совсем незнакомое ему, дремавшее прежде, и теперь, нежданно-негаданно, проснувшееся. Разбуженное этой милой девушкой каким-то способом, которого он тем более не понимал. Ее лицо тоже обещало странствие. Но, совершенно иного рода.
Как ее назвал Чванс?
– пронеслось у сэра Перси.
– Сарой? Да-да, именно так...
Только тут до него дошло, что перед ним дочь профессора Лионеля Болла, приветливого и славного человека, повстречавшегося ему много лет назад в Египте, когда он еще тянул армейскую лямку. Это неожиданное открытие, вместо того, чтобы ободрить, выбило сэра Перси из седла.
– Спасибо, мисс Болл, - подключился Председательствующий, заметив, что полковник испытывает затруднения, но не догадываясь об их причине.
– Сэр Перси, прошу вас остановиться на дрейфующих островах поподробнее, это действительно весьма любопытно. Я, естественно, прочел составленный вами отчет, но с ним не знакома аудитория. Полагаю, ваш рассказ заинтересует многих слушателей.
– Да-да, конечно же, - вздрогнув, полковник кивнул. И, наконец, сбросив оцепенение, принялся расписывать, как именно выглядят плавучие острова Огненноголовых Хранителей, как они устроены изнутри, сколько хижин насчитывается на самых крупных из островов, а затем плавно перешел к быту индейцев и всему такому прочему, вплоть до организации охраны каждого острова в военное время. При этом сэр Перси изо всех сил старался не смотреть на девушку по имени Сара Болл, но глаза помимо его воли, снова и снова возвращались к ней, словно притягиваемые могучим магнитом.
– Я слышал об островных обитателях озера Титикака в Перу, - перебил полковника один из слушателей, сидевший за несколько кресел от профессора Чванса.
– Но не надо забывать, Титикака является крупнейшим в Южной Америке высокогорным озером общей площадью в три тысячи квадратных миль. По сути, это небольшое море, где даже флора и фауна почти морские, а с одного берега не разглядишь другого. Но, представить описанные вами конструкции на реке...
– Вы наверняка не были в Амазонии, молодой человек, - сказал Офсет.
– Не забывайте, друг мой, Амазонка - самая длинная и полноводная река планеты, от ее истоков до океана - три с половиной тысячи миль, а площадь ее бассейна примерно в тысячу раз превышает площадь озера Титикака, упомянутого вами. В тысячу раз, сэр. И, когда вы стоите на берегу Амазонки, вам нужно попробовать воды на вкус, чтобы избавиться от иллюзии, что перед вами раскинулась Атлантика...
– Это в нижнем течении, сэр, - отмахнулся незнакомец.
– В устье. Но, вы, если я ничего не путаю, уверяете нас, будто ваши рыжие индейцы плавают на подобных судах по реке Маморе, которая, будучи притоком притока Амазонки, далеко не столь полноводна, к тому же, обладает быстрым течением. Я себе весьма смутно представляю, как сплетенная из лозы баржа сможет маневрировать в таких местах, или, скажем, выгребать против течения?! Уж не бурлаков ли они для таких случаев нанимают?!
– Нет, они маневрируют с помощью парового двигателя, в свою очередь сплетенного местными умельцами на все руки из камыша!
– подсказал профессор Чванс. В зале раздался хохот. По лицу сэра Перси пробежала легкая судорога.