Пропавшая
Шрифт:
А впереди у них была война.
Глава 25
СВЕТЛАНА.
Я плыла по воле волн. Кругом огромное количество воды, притом соленой. Перевернулась на спину, и в таком положении качалась и дремала. Уже перестала даже отчаиваться. Только странная тупая депрессия охватила меня, когда поняла, что одна среди обломков и куда плыву, кто меня спасет и спасет ли, выживу или сгину без следа. И никто меня не найдет и никому я не нужна. Даже остатки корабля уже растащены волнами в разные стороны и меня, такую маленькую уже не найдут никогда.
Я плакала, но не чувствовала слез, лицо постоянно омывалось холодной водой. Глаза щипало от соли, волосы слиплись, тело одеревенело.
Я уже ничего не ждала, когда вдруг почудился какой-то звук. Приоткрыла веки и подняла голову: надо мной вилась большая птица.
— Ворон, — подумала я и закрыла глаза, — Сон продолжается. Или галлюцинации меня начали преследовать. Вероятно, перед смертью.
Но вновь услышала свист и даже почувствовала колебания воздуха и волнение воды. Резко открыла глаза и опешила: передо мной на небольшой высоте парил …Ворон? Да-да, это был он, Ворон. Только для чего? Меня утопить или спасти? Аааа, — подумала я, — Все равно. Так и так смерть. Хотя, можно и побороться, если спасет.
И я замахала руками, перевернувшись на спину. Потом попыталась закричать, но только хрипела. Голос сорвала еще раньше, когда пыталась криками привлечь внимание людей, возможно плавающих рядом.
Ворон опустил голову и начал медленно опускаться ко мне. Вытянув лапы, он попытался подхватить меня, но только скользнул по куску парусины, чем прикрывалась от холода. Крикнув, взмыл ввысь, сделал круг и вновь начал спуск. Я поняла, что уж тут могу и сама ему помочь. Откинув парус, махнула ему рукой, показывая, что готова. Он медленно спускался и завис надо мной, но я не смогла дотянуться до его лап. Закричала, скорее захрипела в отчаянии. Ворон как будто понял и спустился еще ниже. Тут я уже прихватила его за лапу и тот, почувствовав это, слегка дернулся и руки соскользнули. Сил в них не было. Я была в отчаянии.
— Как же быть? Что делать? — мысль работала быстро.
— Надо привязаться к нему. Еще неизвестно, куда он меня принесет. Видно одно, что не хочет ранить, а мог бы. Значит с хорошими намерениями.
Я вспомнила свои плечи и спину от переноса другим Вороном. Оглядевшись вокруг, принялась руками и зубами отвязывать веревку, чем была прикручена парусина. С большим трудом, обламывая ногти и раня в кровь губы, отвязала кусок и помахала Ворону, опрокинувшись на спину. Тот понял и начал спускаться. Приподнявшись, я накинула на его лапу петлю, что сделала из веревки, обмотав свои запястья. Он медленно поднимался, вытаскивая меня из воды. Я держалась изо всех оставшихся сил. Мокрая одежда, мое почти бессознательное состояние, мешало Ворону тянуть меня ввысь, и он медленно тащил меня, натужно махая крыльями. Ноги почти касались верхушек волн, и даже, иногда опускались ниже, и вода доходила почти до колена. Все это заметно тормозило полет, и тогда я поджимала их, помогала, как могла.
— Ворон, — шептала я, посматривая иногда вверх, разглядывая его живот, — миленький, донеси только. Я тебя буду век благодарить.
Вскоре услышала его свист и повернув голову, поняла, что спасена. Недалеко виднелся корабль. От борта отошла лодка и поплыла к нам навстречу.
— Зачем? — подумала я, потом поняла, что надо приготовиться к падению в воду, так как сам Ворон не может спуститься на палубу и положить меня. Только сбросить и потом меня выловят и доставят на корабль.
Так все и произошло. Почти беспомощную меня подняли на борт и понесли куда-то. Я запомнила только падающего на палубу Ворона и его оборот в человека.
— Это был Ежин или мне так показалось? — вспоминала я потом, когда очнулась в каюте.
Около меня сидел он сам и смотрел на меня своими желтыми глазами.
— Точно Ворон, — улыбнулась я ему, — Спасибо, — еле прошептала, глядя на него.
— Как ты? — схватил мою руку Ежин, — Как себя чувствуешь?
— Все нормально, — откашлялась я, — Как вы?
Услышав мой вопрос, нахмурился и поджал губы.
— Маму не нашел, — почти всхлипнул он, — наверно утонула. Только тебя. Вот.
— А как же тот корабль?
— Нету его, потоп. А с ними и все остальные. Только вот я и еще один матрос, тот, который нас сюда вез, помнишь лодочника дядиного товарища?
Я кивнула.
— Ну, вот. Когда мы упали в воду, — продолжил он свой рассказ, — то я сильно испугался. Вынырнув искал маму и тебя. Кругом были останки корабля, какие-то бочки, корзины, ящики, слышались крики о помощи и высокие волны, которые попадали в глаза, нос и рот. Было очень страшно. Я кричал, кричал. Но все было напрасно. Потом зацепился за что-то и понял, что меня придержал тот моряк-лодочник. Так мы держались сутки. К вечеру нас подняли на этот корабль. Пропали бы ни за что, — вздохнул он, — если бы не случай. Капитан направил свое судно сюда, как увидел рядом несколько плавающих бочек и куски мачты с обрывками паруса. Понял, что мы тонули. Искали и только нас нашли. Потом я пришел в себя и начал поиск, обернувшись.
— Как же ты смог, — удивилась я, — Ведь ты же еще так молод. Уже были у тебя обороты?
— Да, — торопливо закивал он, обрадовавшись моим словам, — Еще месяц назад, уже после совершеннолетия, когда исполнилось шестнадцать. Я даже летал и не один раз.
Его глаза горели от возбуждения, грудь выставил вперед, голову с гордостью приподнял.
— Вороненок еще, — вздохнула, оглядывая его ласковым взглядом, — Но спас же.
— Было тебе тяжело меня тащить? — спросила я.
— Да, ничего, — махнул он рукой, — я сильный. Вот только маму не нашел, — сник и отвернулся, скрывая слезы.
— Ну-ну, — похлопала его по руке, — может еще найдется.
— Нет уже, — тяжело вздохнул Ежин, вытирая глаза тыльной стороной ладони, — Капитан сказал, что вряд ли. Тебя-то я выискал случайно. Просто увидел кусок паруса и подумал, что может есть кто.
Я смотрела на мальчишку Ворона и понимала, что теперь у него есть только я одна, и я его не брошу.
— Вот и у меня здесь появился братишка, — размышляла, закрыв глаза и вытянувшись на твердом матрасе, когда Ежин ушел, — теперь будет и у меня семья.
Еще несколько раз вылетал он на поиски матери, но возвращался грустный и растерянный — поиски ничего не дали. Я, как могла успокаивала его, обещала не оставлять, объясняла, что в империи нам помогут, что и там можно нормально устроиться. Рассказала ему об университете, об учебе, советовала тоже туда поступать, на любой факультет. Тот загорелся идеей, потом поник.
— А то, что я сын Верховного, и из королевства Диких, никак не скажется? Вдруг не примут?
Я советовала об этом не говорить, тем более что сын-то не признанный отцом официально, а все остальное не важно.