Пропавшая
Шрифт:
— С первого слова и все в порядке — собеседник уже твой, тем более такой молодой.
Несмотря на то, что Ежин Ворон, Карт лихо сумел его расположить к себе моментально.
— Да-а-а, — мысленно похлопала я ему, — силен. Твои бы таланты, да в учебе. Ценный бы получился кадр. А так, явный администратор. Хотя таким же был и Клим. И за этот его дар я уважала и ценила. Вот надо же, — думала я, поглядывая на беседу двух молодых людей, — даже в другом мире ко мне цепляются все такие же мужчины, что сидят рядком и едят мои булки с вареньем, и совсем не стыдятся этого, как будто так и надо. Что ж, по-видимому, так было и будет всегда. И все же мне приятно было смотреть на них, и я чувствовала себя в кругу семьи, моей семьи.
Но что-то пошло не так. Я сначала не поняла, а потом, словно опомнившись, развела их по сторонам, видя, как разговор уже превратился в спор, при том яростный.
— Брек! — выкрикнула я, и начала выталкивать, поднявшегося с места Карта.
В споре тот уже бегал по моей крохотной комнатушке, задевая все углы и даже двери туалетной комнаты.
— Договорились! — кричала уже я, — Этого еще не хватало!
А спор вышел по поводу кланов Воронов и Орлов и их месте в обществе. Это было самое больное место Карта и как-то, доказывая что-то друг другу, незаметно, сцепились. Выпроводив Карта за дверь, приказала охолонуть и не провоцировать парнишку.
— Ему и так пришлось не сладко, тем более, что ни к какому из кланов он не принадлежит, а только мне. И если ты хочешь быть моим другом, то должен извиниться за свои слова.
Карт подумал и кивнул, соглашаясь. Мы вошли в комнату.
— Мир? — протянул он Ежину руку, — Прости. Я уж такой уродился. Но впредь не буду тебе такого говорить. Ведь ты не откажешь мне в дружбе? А друг — свято для меня. Лана не даст соврать. Правда? — обернулся ко мне.
Я кивнула:
— Точно. Поверь Ежин. Он хоть и вспыльчив, но не дурак. И понятлив, если с ним поговорить.
И повернулась к улыбающемуся Карту.
— А если ты еще раз спровоцируешь моего братишку на такое, то будешь иметь дело со мной. А сейчас все по домам. Ежин? Сам доберешься? Мне надо было бы еще в учебную часть и в библиотеку.
— Я провожу его, — вскинулся Карт, — Не волнуйся.
— Как ты, — обратилась к парню, — согласен? Если что, то сама поеду.
— Согласен, — кивнул тот, и я повела их к выходу.
Там посмотрела, как они садятся в экипаж и Ежин махнул мне рукой на прощание.
— Жду тебя завтра утром у себя, — крикнула им в след.
Еле дождалась Карта. Все еще волновалась, как доехали и не повздорили ли еще по дороге.
— Единожды Ежин проехал со мной сегодня. Как-то запомнил дорогу и как доберется завтра? — мучилась я.
Уже вместе сидя в столовой, тот рассказал, что доехали быстро, успели даже к ужину, Он посоветовал Ежину, как встать раньше и на сколько, чтобы успеть и что надо иметь при себе из одежды, на пару по практике. И еще тот заскочил в магазин за продуктами, так как теперь не мог завтракать в пансионе. Я намотала на ус и решила пересмотреть свои намерения, контролировать его по утрам, перенеся встречи в моей комнате на конец учебы. Оставила записку на столе дежурного о том, чтобы пропускали его ко мне без моего присутствия и выдавали ключ, так как он мой родственник и учится здесь же. Это не запрещалось уставом университета. Я могла пускать к себе, всех, кого укажу в уведомлении для дежурных.
Итак наши дни учебы начались неплохо. Постепенно всё устроилось, мы притерлись ко времени и к поездкам. Выходные проводили вместе в городе: посещали магазины, бывали в парках и сидели в кафе. Иногда к нам присоединялся и Карт. Тогда мы чаще всего направлялись на природу, и я готовила там «шашлыки», которые страшно нравились моим мужчинам. Они не знали такого приготовления мяса, с замачиванием в уксусе и специях и готовившегося на специальных тонких стержнях. Их я заказала в металлической мастерской и мне их сделали по чертежам, с хихиканьем расспрашивая, кого и как собираюсь шпиговать этими железками. Я смеялась и обещала как-нибудь показать, если кто согласится на эксперимент.
Вскоре Ежин начал потихоньку отделяться от нашей компании, проводя иногда время со своими новыми друзьями. Я не обижалась и даже радовалась тому, что он вливается в новую жизнь, что перестал грустить и замыкаться. Молодость брала верх. Все плохое оставалось в прошлом.
В общем, время уже шло к весенним экзаменам. Мы уже чаще встречались в библиотеке или у меня в комнате, обмениваясь знаниями и помогали друг другу в написании курсовых. Скорее я их писала, а они делали за меня бытовые работы по дежурству в общежитии или в комнате.
Потом мы сдавали, мало спали и ели. Ежин, как мог, снабжал нас питанием и часто оставался либо в моей комнате на полу, либо Карт уводил его к себе, когда освобождалась кровать его соседа.
И наконец, все было сдано, мы перевелись на второй курс, а Ежин был принят без вступительных экзаменов на первый. И мы решили устроить вечеринку в эту честь — снять стол в таверне, пригласив своих друзей, вернее друзей Ежина и несколько человек от Карта. Я же, так и не завела подруг, как было с Мартой. Мы, конечно, с ней встречались, иногда болтали ни о чем, но уже такого близкого общения, как было раньше, не случилось и мы поняли, что так нас тоже устраивает: у каждого своя дорога и свои друзья.
Я готовилась к празднику и вдруг поняла, что нечего надеть. Давно не занималась вечерним гардеробом и отстала от местной моды.
— Ах, эта вечная проблема всех женщин — в чем идти!
Подумав над этим вопросом, решила пробежаться по магазинам и найти то самое, единственное, которое будет по душе. И нашла. В одной небольшой мастерской, увидев его в маленькое витринное окошко. На манекене было выставлено желтое платье в пол, без всяких кружев и воланов. Оно туго обтягивало тело, спадая к низу волной, схвачено было сзади в пучок, создавая каскад из шелковой ткани. Рукав до локтя, заужен, шея открыта, углом вниз вырез, грудь поддерживается плотным материалом. Приталенное до бедер, оно было отделано легкими, еле уловимыми блестками.
Это платье, по виду — абсолютное совершенство, было мне впору. Так я определяла свои наряды всегда и сразу, еще по земному опыту.
— Это МОЕ платье!
И я решительно вошла в помещение.
Глава 29
Я с торжеством смотрела на округлившиеся глаза и открытый рот моих спутников, когда скинула плащ на руки гардеробщику в фойе таверны. Даже присутствующие тут другие мужчины, со своими дамами, да и сами дамы, обратили на меня свой взор. Я, заметив это, с легкой непринужденностью, встряхнула своими короткими завитыми кудрями, над которыми бились два часа мастера парикмахерской, оглядела себя еще раз в большое настенное зеркало, заправила незаметно кулон принца в вырез и потрогав брошь, что пришлась кстати к моим серьгам с длинными зеленоватыми камнями, схватила своих опешивших мужчин под локти и повела их вверх по лестнице, устланной ковровой дорожкой. Нас встретил, по-нашему метрдотель, а здесь распорядитель и провел за заказанный стол. Здесь уже сидели приглашенные друзья с нашего курса и из Ежиной группы. Парни, увидев нас, встали, а некоторые даже открыли рот.