Пропавший канцлер
Шрифт:
– Вам, Стасис, придётся присоединиться к нашему отряду – свободных лошадей нет.
– Не извольте беспокоиться, милостивый государь, меня устроит всё.
Стасис говорил, а сам напряжённо всматривался в лицо своего благодетеля. В свете зарождающегося дня, лицо того ему кого-то сильно напоминало. Когда же блеснул первый луч солнца, случайно пробившийся сквозь низкие тучи, бедняга вздрогнул и попятился назад. Наткнувшись спиной на Каллина, резко обернулся, не в силах ничего сказать.
– Узнал? – спросил командир отряда.
– Д… да!
– Тогда молчи.
– Х… хорошо, я буду молчать. Я ничего не знаю, ничего не видел,
– Вот и отлично, – тепло улыбнулся Каллин, – значит, сработаемся. Иди замыкающим в колонну. Выйдем за околицу, а дальше вы все поедете.
– Э, у вас там лошади? – хлопнул глазами лекарь.
– Почти. Беги, а то отстанешь. Кстати, ты принёс обещанное?
– Да-да, у меня всё это с собой, – закивал Стасис, направляясь в конец строя.
Слай махнул рукой, и Каллин отдал приказ начать движение. Снег скрипел под ногами людей, утренний морозец холодил разгорячённые после завтрака лица. В отличие от предыдущих дней, когда люди на ходу переговаривались и шутили, сегодня все молчали. До Шамброза оставалось шесть часов пути, а потом – неизвестность. Каждый из солдат сосредоточился на мерном шаге, отгоняя тревожные мысли.
Сбоку от саней близнецов легко бежал Снег – прежде чем залезть в тряские сани, ему хотелось пробежаться. Торопливо шагающий Стасис опасливо оглядывался на бегущего позади гигантского волка и нервно поправлял за спиной объёмную котомку с пожитками и припасенными балахонами. Не заметив, как отряд остановился, лекарь налетел на замыкающего и смущённо извинился.
– Растянуться цепью! – скомандовал Каллин.
Солдаты быстро побежали вперёд, выстраиваясь вдоль дороги.
– Достать одеяла!
Команда была выполнена в точности, а Стасис вытаращил глаза, наблюдая за странными действиями людей.
– А… где же лошади? – спросил он проезжающего мимо Каллина.
– «Лошадь», – хмыкнул тот, – одна «лошадь», но большая.
– ?!..
– Смотри, только в обморок не хлопнись.
– К… какой обморок?
– Такой, – рассмеялся Каллин, – указывая на придорожные сугробы.
Стасис проследил за рукой и ахнул – сугробы шевелились, снег осыпался вниз, а взгляду представало поразительное зрелище: прямо у всех на глазах вырастала чешуйчатая стена, часто перехваченная поперек толстыми, кое-где обтрепавшимися веревками. Стена была изогнутой кверху и странно вибрировала, сбрасывая с себя остатки снега.
Мимо промчался белый волк, унёсшийся куда-то в начало цепочки людей. Стасис проследил за ним взглядом и замер от ужаса – конец чешуйчатой стены изогнулся в сторону подбежавшего зверя, став до ужаса похожим на громадную змеиную голову. Левый глаз змея сверкнул, и лекарь тут же рухнул на колени.
– Не бойся его, – проговорил сверху Каллин, – это и есть наша «лошадь». Тебе придётся на ней ехать.
Стасис в ужасе уставился на чешуйчатый бок и отчаянно замотал головой:
– Нет… я не могу… можно я вернусь?..
– Теперь нельзя – ты слишком много знаешь. Если ты не поедешь с нами, то я вынужден буду тебя убить, – Каллин притворно строго взглянул на сидящего в снегу человека.
– Убить?! Но я никому… ни за что!… – затрясся от ужаса бедняга.
– Считаю до трех: или ты едешь с нами, или я тебя… – Каллин с противным скрежетом вынул из ножен меч. – Раз…
– Я… э… я, – Стасис смотрел то на меч, то на бок чудовища, а потом, видимо, решив, что от меча он погибнет быстрее, согласно закивал: – Я с вами, конечно!
– Тогда всё в порядке. Не бойся, ехать недолго, – меч тут же вернулся в ножны.
Тем временем солдаты уже закрепили попоны и, по очереди подсаживая друг друга, забрались наверх. Последним втянули на покатую спину змея Стасиса. Усадив его между двумя солдатами, приказали крепко держаться. Когда всё было, наконец, готово, Каллин махнул рукой и громко крикнул: «Марш!». Огромное длинное тело дрогнуло сильнее, и, наращивая скорость, двинулось вперёд.
========== Глава 55. ==========
Копыта лошади глухо стучали по заснеженной дороге, вокруг раскинулись открытые ветрам места, сейчас совершенно занесённые снегом, тут и там попадались чёрные силуэты деревьев. Постоялый двор со спящими в комнатах людьми остался далеко позади. Было пустынно и холодно, лишь раз сверкнул жёлтый огонь из сугроба справа от дороги и тут же погас – морок дремал, его никто не интересовал, кроме хозяина.
Зэфус пришпорил коня, рассчитывая прежде чем рассветёт, быть от этого места как можно дальше. Даже морок не сможет его догнать. Очень хотелось, наконец, остаться с самим собой наедине. Постоянное присутствие вокруг людей, слышащих и знающих его чувства и желания, стало уже невыносимым. А ещё угнетало то странное чувство, будто он что-то забыл, что-то, очень для него важное. Казалось, вот сейчас, ещё чуть-чуть, и давно позабытое вернётся, но напрасно, отблески воспоминаний гасли, словно светлячки на рассвете. Правда, оставались ещё сны. Сны, наполненные отчаянием, где Зэфус всё время от кого-то убегал или же, наоборот, кого-то догонял. В этих снах на фоне красного марева мелькали чьи-то неясные силуэты, слышались рычание и мерзкий хохот. А ещё снилась кровь, просто реки крови, с одуряющим запахом железа. Зэфус кричал от ужаса, барахтаясь и утопая в этой густой крови, звал кого-то, но в ответ слышался только тот мерзкий хохот.
К кошмарам добавились неприятные и болезненные ощущения в теле, его крутило, словно кости дряхлого старика к непогоде. Или это болела сама кровь в жилах? Зэфусу иногда казалось, что его медленно травят каким-то мудрёным ядом, добиваясь не мгновенной смерти, а долгой и мучительной. Страдания росли с каждой ночью и стихали только с наступлением утра, когда нужно было отправляться в путь. Иногда по ночам Зэфус и вовсе не спал, бродя по дому и не находя себе места от боли, и только утром немного дремал в седле. Он даже как-то подумал, а не использует ли кто-нибудь на нём магию? Какое-нибудь приворотное зелье или что-нибудь другое в этом роде? Чтобы как-то приглушить боль, он пил вино, много пил. Тот кошель с монетами, что у него сохранился, был уже пуст – хоть и голодно было кругом, но за золото можно было луну с неба достать, не то что кислое вино. Наутро дико болела голова, и было не понять, было это от выпитого накануне, или же от ночных кошмаров.
Горько усмехнувшись своим мыслям, маг пришпорил лошадь, чувствуя, как боль на время уходит. Он скакал в ночи, изредка сбавляя скорость и позволяя коню перейти на шаг, а чуть погодя вновь его понукая. Дорога была знакомой, не раз изъезженной по королевским поручениям, и сейчас, если бы не ноющее от тоски сердце об оставленных в гостинице Далии и всех остальных, можно было бы подумать, что это очередная деловая поездка. Вот минует несколько часов, и он окажется во дворце, заберётся в тёплую постель к ещё спящему Слаю и забудется коротким сном.