Пропавший компас
Шрифт:
Марина ответила не сразу:
— Потому.
Андре с трудом поспевал за девочкой. Она перескакивала через трамвайные рельсы и, против обыкновения, даже не глядела, нет ли поблизости полицейских в зеленых мундирах. Марина держала курс к воротам поселка. Но вдруг, словно вспомнив что-то, она уселась на зеленую скамейку у ворот и принялась чертить носком туфли на песке какие-то линии, фигуры и человечков.
Андре сел рядом, украдкой поглядывал на нее и не знал, что сказать. Он с радостью угостил бы ее
— А что ты делаешь дома по воскресеньям? — спросила Марина, не переставая чертить по песку.
— По воскресеньям? О каком воскресенье ты говоришь?
— О каком? Да о любом. Хотя бы о следующем.
— О следующем? Да, правда, в следующее воскресенье я уже буду дома.
— Конечно, будешь дома. Нетрудно сообразить. Раз ты едешь в четверг, значит, следующее воскресенье проведешь дома. Но ты не ответил на мой вопрос!
— Почем я знаю, что я буду делать, — вяло сказал Андре.
— А друзья у тебя есть?
— Конечно! У кого их нет?
Андре вспомнил про Хуго. Вспомнил и то, что поспорил с ним на тюбетейку и перочинный ножик. Однако по-чему-то сейчас его это совсем не трогало.
— А подруги?
Марина вдруг перестала чертить по песку.
— А как же! У нас в классе есть и девчонки.
— И все они твои подруги?
— Подруги? Да нет. Просто знакомые. Мы же вместе учимся!
Марина подняла голову: приближался трамвай — наверно, ей было очень важно его разглядеть.
— А что ты будешь делать, к примеру, в воскресенье на той неделе? — тихо спросила она.
Андре не ответил. Ему вдруг стало грустно. Так грустно, как еще никогда в жизни.
Но сколько можно вот так сидеть и молчать, притворяясь, будто тебя интересуют трамваи!
— Куда подевался молоковоз? — воскликнул Андре.
— Молоковоз?
— Ну да! Значит, Эдди сейчас нет дома.
Андре теперь уже не смотрел на трамвай.
— Сегодня мы провернем одно важное дело! А?
Марина стряхнула с джинсов песок.
— Да, многоуважаемый следователь! Так точно! Надо искать компас.
— Вот именно! — нетерпеливо оборвал ее Андре. — И нечего зря время терять!
Марина встала, потянулась и с опаской взглянула на небо. Показалось солнце, ветер давно разогнал темные облака и теперь угомонился.
— Вперед! Веди меня на подвиг, многоуважаемый следователь! Я готова, — насмешливо объявила Марина.
И всю печаль как рукой сняло.
Когда они миновали забор Бухгольцев, Марина сказала:
— Знаешь, я все думаю про этот компас. Никак не пойму, даже не представляю: кто мог его украсть? Кому он понадобился? И для чего?
Андре подтолкнул ее локтем.
— Тише ты! Не так громко! Знай мы, кто вор, не надо было бы его искать. А сейчас мы идем по следу. Терпение прежде всего. Нельзя сдаваться. Согласна?
— Мы и не сдаемся, — сказала Марина.
Они подошли к участку Эдди. При свете дня все здесь дышало безмятежным покоем. Даже дым не шел из трубы, выкрашенной в ярко-красный цвет и потому всегда привлекавшей к себе внимание прохожих.
— Больной старик, наверно, сейчас спит. У кого такие сильные боли, тот всегда принимает снотворное. И потом спит до полудня, — прошептала Марина.
— Он еще и водку пьет, — подхватил Андре.
Они в нерешительности остановились неподалеку от калитки, которую заслоняли от них кусты соседнего сада.
По дороге проехали два велосипедиста. Андре нагнулся и стал поправлять шнурок. Марина нехотя кивнула им.
— Надо войти в калитку и сделать вид, будто мы пришли по делу, — сказал Андре.
— Прямо вот так войти? — упавшим голосом переспросила Марина.
— А как же? С улицы за изгородью нас уже никто не увидит. Только помни: ни в коем случае не убегай. Главное — выдержка.
Но Марина не двигалась с места. «Не вести же мне ее за руку! — подумал Андре. — Да и на что это будет похоже! Просто я должен первым войти в калитку. Надеюсь, она не заперта. А не то придется лезть через забор».
Он смерил его на глаз. Забор был хоть и невысокий, но из крепкого штакетника с заостренными концами. Зацепишься — одними рваными штанами не отделаешься. Поравнявшись с калиткой, дети увидели в саду Эдди. Он подключал шланг к водопроводной трубе: последние дни было сухо и жарко; облака, утром предвещавшие дождь, исчезли.
Дети сразу же прошли дальше.
— Он дома, — сказала Марина.
Непохоже, что ее это сильно огорчило.
— Плохо дело! — сказал Андре. — Может, он взял отгул?..
— Он иногда берет отгул, — с готовностью подхватила Марина, — а может, у него сейчас отпуск.
— Тебе, наверно, очень хочется, чтобы у него был отпуск!
— С чего ты взял?
— Да так, показалось…
Они дошли до конца шлаковой дороги, дачи здесь тоже кончались.
— Что же дальше? — спросила Марина.
— Вернемся назад, разведаем обстановку, — угрюмо ответил Андре.
В саду у Эдди картина уже переменилась. Дождеватель разбрызгивал воду, накрывая кусты и грядки сверкающей пеленой. Эдди, широко расставив ноги, наблюдал за его работой. Рядом, прислонясь к его плечу, стояла Ютта. В шортах она выглядела настоящей спортсменкой.
«Видно, пропал день, — с досадой подумал Андре, — ничего у нас не выйдет». На газоне он увидел шезлонги и дачный столик. Похоже, Эдди и Ютта задумали отдохнуть со всеми удобствами. Андре хотел поскорей пройти мимо дачи — зачем лишний раз привлекать к себе внимание? — но Марина вдруг замерла как вкопанная. Она задумчиво уставилась на парочку и вздохнула.