Прорыв

Круз Андрей

— Ну здорово, — поприветствовал его Циммер. — Что тут у вас по обстановке? А то мне командир так, задачу общую поставил, мол, помоги людям, а конкретики никакой.

— А конкретика простая: есть группировка сборная, из кого попало, которой плотина нравится, — взялся объяснять Сидельников, жестом предлагая рассаживаться за складным столиком в бытовке, на котором быстро накрывали завтрак. — У нас тут с техникой проблем нет, складов много досталось, а вот с личным составом напряг страшнейший. Задач нарезано выше башки на всех,

людей не так чтобы много, ну и получается, что обороняться можем, а вести борьбу всерьёз с «печенегами» не получается.

— С кем? — удивился Шилов.

— С «печенегами», — повторил Сидельников. — Новый термин появился, именуют так кочующие банды, норовящие присесть на какой-то ресурс. Это не местные, их откуда-то, чертей, принесло.

— То есть хотите перейти к обороне активной? — уточнил Циммер, примерно сообразив, откуда эти самые «печенеги» могли взяться и как он сам этому посодействовал.

— Именно, — подтвердил майор. — А то инициативу отдали противнику начисто, в результате несём потери бестолковые. Немного, но и нас мало.

— Понятно, разумно. — Циммер подвинул к себе тарелку с яичницей, взялся за вилку. — А чего город замертвячен? Тоже сил зачистить не было?

— Времени, скорее, не было. Так там жителей немало уцелело, перешли в Заволжье… это с другой стороны, прямо напротив. Заволжье, кстати, в основном отбили и зачистили, безопасный город.

— А что с плотиной?

— Пока на плотине оборону наладили, пока там часть города отделили, опорные пункты организовали, пока то, пока сё — «печенегов» принесло. Сейчас мертвяки у нас за естественный рубеж обороны. Не дают тихо подкрадываться.

— Понятно, — кивнул Циммер. — Это в городах уже за новое слово в тактике.

— Как же ещё? Самое оно. Ты, значит, со своими здесь остаёшься?

— Остаюсь, до приказа. Да и людей мне надо в нормальном деле потренировать, а то занимались тут… вспомнить противно. Ни пользы, ни толку… а, ладно, чего теперь.

После завтрака Циммер пошёл в штабную машину к Сидельникову, а Шилова отправил к колонне, наказав:

— Ты этих, безопасников, отправляй отсюда на «Пасеку», ну их к чёрту. Тут уже не по их задачам проблемы, а любопытствующих и подглядывающих нам не надо.

— Ясно, — кивнул заместитель. — А если с поправкой на то, что они по своим задачам в пролёте, то наверняка начнут у нас недостатки выискивать, реабилитации искать. Пусть валят отсюда.

— Ну видишь, поняли друг друга, — обрадовался Циммер. — Сразу их гони, загорать не давай. Отряд займи, пусть ПВД оборудуют и связь разворачивают, мы здесь застреваем. И подходи к Сидельникову, займёмся делом.

— Понял.

Шилов заскочил в командирский «Тигр», дат по газам и умчался в клубах пыли, а Циммерман вскарабкался в высоко сидящий на КамАЗе кунг.

Ожидавшаяся работа была ясна и привычна. Есть противник, есть «зелёнка», есть понятные задачи, что у самих, что у противника — всё то, чему он обучался и к чему он привык. Если не принимать во внимание мертвяков в прилегающем городке, то вообще ничего нового.

К Сидельникову подошли ещё двое офицеров, молодой и рыжий Белов, который командовал ведомственной охраной плотины ещё до Беды, и омоновский лейтенант Васечкин, молодой и, несмотря на фамилию, не по-русски смуглый; его взвод сейчас выступал за местную разведку. С народом действительно было туговато. Сидельников по секрету сказал, что даже внушительная вроде бы артиллерия укомплектована расчётами хорошо если наполовину. И то частично за счёт нашедшихся среди беженцев резервистов, а то вообще бы беда была.

Минут через тридцать, после того, как уселись за стол, по дороге проскочили грузовик, «Водник» и «бардак» из тех, что взяли в своё время в Муроме, на тепловозном заводе — уехали эсбэшники, трофейную броню им дали на усиление, на всякий случай. Циммерман облегчённо вздохнул и мысленно перекрестился. «Баба с возу — кобыле легче», — произнёс он про себя.

А вот случившееся дальше его уже озадачило. На короткую связь вышел Шилов:

— Циммер, слышь… — сказал он, — ты будешь смеяться, но у радистов перехват записан.

— И чего?

— Кто-то вышел на связь с хлебозаводом и дал команду неким «своим» отходить в Нижний.

— Направление на сигнал есть? — насторожился Циммерман.

— Естественно. С северо-востока сигнал пришёл, с бандитской территории.

— И что?

— И этот самый «кто-то» обматерил девку на связи с другой стороны, что дисциплину связи не соблюдает, хлебозавод своим именем назвала.

— Ещё информация есть?

— Разумеется. Тот, кто командовал, намерен соединиться со «своими», подойдя к Нижнему по другой стороне реки.

Циммерман задумался. Сильно задумался, до головной боли, зубами даже заскрипел. Затем он сказал:

— На командира с докладом пока не лезь, всё может туфтой оказаться. Идеи есть, откуда он полезет на другой берег?

— Думаю, что по плотине.

— Он и вплавь может, забыл?

— Может. Но зачем ему? Если он идёт уже из города и задачу выполнил, то знает, что плотина безопасна. И если не знает, то почти наверняка разведать решит. Если нас не обнаружит, то поедет по ней, зачем ему самому себе трудности искать?

— Логично. Готовь засаду.

— «Чёрных» возвращать?

— Да пошли они, только завалят дело. Пусть катятся.

Он поднял глаза на слушающих с любопытством разговор и спросил, обращаясь к Сидельникову:

— Поможете захват организовать? Аккуратный, чтобы без стрельбы и членовредительства?

— Кого? — коротко спросил тот.

— Да поедет через вас отрядик небольшой. Так нормальные ребята, только резкие, как понос. Если не поймут шутки, то могут в бутылку полезть.