Прорывая мрак времён

Ермакова Александра Сергеевна

Катя затаилась:

— Вы знаете, что написано? — Отец Варгра отстраненно покачал головой.

Протяжно выдохнула. Дура, конечно, нет. Откуда Драгору-то известно?! Сердце гулко отстукивало ритм. Даже мысли не закралось о вранье — не лгал! Столько лет искала расшифровку — тщетно. Отдаленно напоминало шумерский, но всё же это не он. Чёрт! Сколько бы ни копалась в энциклопедиях, так и не смогла перевести. Собственная наглость и смелость поразили: — Бъёрн, расскажите о ламиях?

Драгор не удосужил и взглядом. С непроницаемым лицом рассматривал кулон ещё несколько долгих минут, храня гробовое молчание. Вернул, и всё так же, не нарушая тишины, исчез в комнате возле лестницы. Замечательный ответ,

исчерпывающий… а главное — безапелляционный! Катя покрутила ведьминский презент, в который раз ломая голову над его предназначением — камень вновь засветился, постепенно наращивая яркость, металл нагревался. Бестолковая вещица, хоть и оказалась «фонарем-батареей». Хм… может, это секрет кулона? Тогда, что и где он должен осветить, согреть? От вопросов, загадок можно чокнуться. Порывалась надеть, но передумала — лучше во внутренний карман спрятать, чтобы глаз не мозолил. Неприятное зрелище — видеть собственные органы. К тому же, вроде, не соприкасаясь с телом, не разгорается — побрякушка не более. Убрала в потайник, застегнула молнию. Так и есть. Камень усмирился.

Совпадение, конечно, удивительное, но боль в голове стихла. Катя стянула куртку. Ещё раз присмотрелась — все отлично, «томограф» выключен. Аккуратно положила рядом и откинулась на спинку дивана — в кабинете скрипнуло, открываясь, звякнуло, забулькало. Драгор появился с двумя полными бокалами, в них покачивалась коричневая жидкость.

Протянул:

— Тебе.

— Я за рулем…

— Хочешь услышать историю?

— Да… — отозвалась, помедлив.

— Моё условие — пей, — отрезал Драгор. — Не доверяю воде, как бы свята не была. Алкоголь развяжет язык и сатане.

— Убийственная логика, — нехотя забрала бокал — аромат виски коснулся носа: — Только сегодня зарекалась: алкоголя больше ни-ни, — резко выдохнула и залпом осушила. Едкая жидкость опалила горло. Будоража кровь, теплом растекалась по телу. Горячительная волна пробежалась по венам, в голове повисла расслабляющая лёгкость. Катя скривилась: — Какая гадость?!

— Дорогуша, — изумился Драгор, — ты меня пугаешь и восхищаешь. Хватило бы и пары глотков, ты вон какая худая…

— Я не худая — нормальная, — фыркнула. Перед глазами расплывалось удивленное лицо отца Варгра. Натощак и старые дрожжи — виски пошли мягко. Вмиг ударили дурманом, приятной эйфорией: — Это вы — переросток-мутант.

— Вот и страх прошёл, — хмыкнул Бъёрн старший. — Говорю же: алкоголь делает многие вещи проще. — Сел в кресло и, осушив бокал, поставил на стол: — Зачем тебе ламии?

— Мне? — ужаснулась Катя. — Боже упаси! Им нужна я. Чтобы понять, для чего, собираю о них информацию везде, где бываю.

— Много путешествуешь?

На секунду замялась:

— Если моё гонение ламиями по свету, убивающими всех, с кем общаюсь, можно назвать путешествием… то — да. Но с удовольствием бы отсиделась на одном месте, если бы знала, что бояться нечего. Не получается… — выдохнула сожалея: — Твари быстро находят.

— Ну, хоть мысль-то есть?

— Моя способность воскрешать… — предположила несмело.

— Варгр говорил…

Вот так номер?! Катя не скрывала удивления:

— И много обо мне говорил?

— Нет, но ты ему приглянулась, а это для меня много значит.

Лёгкость от выпитого затуманила разум, услышанное переваривалось с трудом. Значит, наглец успел обсудить с отцом. Слова не соединялись в осмысленное предложение, веки отяжёлели, язык заплетался:

— Неважно… всё равно… уезжать.

— Что тебе известно о кровососах? — вернул к реальности грубоватый вопрос.

Катя сосредоточилась и выпалила как заученный текст:

— Безжалостные, озлобленные твари, пьющие кровь. Умирают просто — кол в сердце, святая вода на тело, голова с плеч… Правда,

если сможешь поймать, — пьяно хохотнула и цокнула: — За ними не бегала — только удирала. Гады быстрые, ловкие. Солнышко не любят — выжигает глаза. Хотя и к этому приспособились. Могут в мозгах телеп… ати… чески поковыряться, подчинить кого-нибудь. М-м-м… — Спирт действовал неумолимо — расползаешься, будто кваша, размазанная по спинке дивана. Внимание рассеивалось. Мысли вновь сталкивались и рассыпались на слова, трудно собираемые обратно: — Мне всё равно. Не поддаюсь их «штукам», но лицезрела, что происходит с людьми. Есть главная — королева Ламия и, как поняла, только она может обратить. Её кровь с каким-то вирусом. Пожалуй, это самое достоверное, из того, что знаю. Остальное — байки из инета…

— Понятно. Отстреливаться не пробовала?

Встретив ожидающий взгляд Драгора, пожала плечами:

— Нет… А смысл? Видела, как ламия не напрягаясь уворачивался от пуль. Пару раз, конечно, зацепило, но раны на глазах затянулись. Чуть позже мелькнула идея деревянные использовать, серебряные или как в фильмах что-то наподобие капсулированных. Но где их взять? Делать не умею. В магазине не продаются, и даже не закажешь — сразу в поле зрение спецслужб попадешь. А умельцев ещё поискать. Да и нарваться на полицию не хотелось бы. Времени постоянно в обрез — на «отдышаться», как правило, не больше двух, трёх дней… Удираю всегда налегке… — затаилась. Почему задал вопрос? Искал подвоха или хотел ткнуть в недалёкость? Не то чтобы не хотелось оружие иметь, даже наоборот, очень бы пригодилось, вот только не с подачи оборотней. Как-то не по себе. Семь лет бегать, отмахиваться на «авось», а, наткнувшись на беспардонных наглецов, получить от них подачку — чудо-пистолет. Ведь сущность Бъёрнов не позволит от щедрот своих отдать за «так». Обязательно бартер с шутками, приправленными фривольными замечаниями… Со смехуечками, подколами. Хотя, за ствол для убийства ламий можно стерпеть что угодно, точнее, почти… Чёрт! От стыда сгореть, если у оборотней окажется подобное оружие. Смалодушничала:

— Оно у вас есть?

— Нет! — криво ухмыльнулся Бъёрн старший: — У нас другое, куда более действенное…

— Конечно, — нервно хихикнула: — Клыки!

Драгор вторил басовитым смехом, вызывая волны мурашек. Подхватил бокалы и вновь исчез в кабинете. Раздался знакомый скрип, стеклянный перезвон, бульканье. Вернулся и, сев, прокатил бокал к Кате. Скольжение, как ногтями по стеклу. Новая порция не радовала:

— Бъёрн… вы меня хотите напоить? Я сегодня уехать собиралась, — посмотрела на Драгора и решительно отодвинула: — Мне хватит!

— Куда спешить? — поиграл отец Варгра с виски. Описал пару едва заметных кругов бокалом — небольшой тёмный водоворот прогулялся на грани выплюхнуться через край, и усмирился. Жидкость неспешно покачивалась. Бъёрн старший бросил жёсткий взгляд исподлобья: — Сама сказала: не прочь отсидеться. Ламии здесь не тронут. Варгр защитит.

— Э… нет, — тряхнула головой. — Он уже умирал, спасая меня. Больше не смогу оживить, простите.

— Так это правда? — изумился Драгор. — Ты можешь ещё и оживлять?

Опять ляпнула?! Катя поморщилась:

— Точнее, отдавая одну из своих, — тщательно подбирала слова, чтобы не посыпались новые вопросы. — Некогда девяти… — собирала фразу в лаконичное и емкое предложение, но удавалось с трудом. Опьяненное сознание плохо справлялось. Получалось сложно-понятное умничество: закрученное, едва ли усвояемое даже по трезвости. Как ни крути — придётся долго, много и нудно размусоливать. Перевела дух: — К убиенному или погибшему возвращается его прежняя душа. Я, так можно сказать, заставляю «улетевшую», вернуться в тело обманным путем — делясь частичкой «своей». Запускаю жизнь, сердце…