Прощальная гастроль
Шрифт:
– Так! Стоп! Что с лицом? Поправьте Ларисе лицо!
Гримерша бросилась поправлять лицо. Потом поправила шляпу, накладные усы, воротник, графин на столе, бокал, тросточку, прислоненную к столу. И стартанул дубль два. И только мы раскрыли рты, как опять что-то там не срослось. В общем, граждане-товарищи, четырехминутную сцену снимали почти четыре часа! Мы находились уже в том состоянии, когда даже мученическая смерть казалась добрым спасеньем, чего нельзя было сказать о нашей розовой подружке. Ей вообще все было пофигу! Свежая и бодрая, как огурец она, казалось, готова была сниматься хоть сутки напролет. Прямо позавидовать можно было, ей богу. Добив растреклятую сцену, нас отпустили на десятиминутный перекур. Выбравшись на свежий воздух, мы начали было делиться своими впечатлениями об актрисе Бутенковой, призывая всевозможные кары небесные на ее тупую, вздорную, капризную голову, как к нашей троице снова пришвартовалась наша подружка.
– Да, Ларка еще та крыса, – по-свойски встряла Ира в беседу, – она с главным режиссером спит, поэтому ей главная роль досталась, а вообще Татьяну-Александра должна была другая актриса играть. Этот же сериал студия "Эдельвейс" собиралась снимать, у них была уже актриса, а потом "Захарову" контракт достался, и Эдик, ну это режиссер главный, Лариску свою пропихнул. А ту актрису, которая должна была у "Эдельвейса" сниматься, тоже сюда взяли, на роль ее сестры, которая в бордель подалась, но там роль не главная, не очень большая роль.
– Она, наверное, расстроилась, – Тайка поежилась, замерзая в сильно декольтированном платье.
– Не то слово! – захохотала… нет, заржала Ирочка. – Она и рада была бы отказаться, да у нее совсем ролей нет, а есть-то хочется! Ее вообще на смешной гонорар взяли, деваться ей некуда, не особо повыпендриваешься.
– Как ее хоть зовут? Может, видели в каком-нибудь фильме.
– Анастасия Серебрякова.
– О, это не она ли играла в сериале "Город в огне"? – Влад аккуратно затоптал брошенный на землю окурок.
– Ага, она, еще в сериале "Мама, мама" мелькала пару раз.
– По-моему, она довольно интересная актриса, хотя я ее довольно смутно помню.
– Да таких интересных навалом, главное – с каким интересным режиссером или продюсером ты спишь, – захихикала Ира. – Как Хворостовский Серебрякову бросил, увлекшись какой-то там студенткой Вгика, так ее снимать и перестали, теперь любая роль, хоть самая копеечная для нее шанс засветиться на экране.
Глядя на ее прыщавую морду, замазанную тональным кремом, с густо накрашенными поросячьими глазками и постоянно хихикающим ртом, я испытывала отвращение пополам в недоумением: как, ну как мог не просто встречаться, а еще и жениться на такой гадкой бабёхе весь из себя симпатичный и положительный продюсер Антон? Вот уж действительно, чудны дела твои, господи…
Глава восьмая
Домой мы попали только в начале двенадцатого ночи. Так как нас не развозили по домам, как особо важных персон, а высаживали у более-менее подходящих станций метро по ходу, Владу опять пришлось ехать с нами, за что он и поплатился ночной прогулкой с Лаврентием. Нам с подругой еле-еле хватило сил принять душ, соорудить по бутерброду, разложить диван и рухнуть без движенья.
– Что-то меня уже не сильно влечёт артистическая карьера, – задумчиво произнесла Тая, глядя в потолок и роняя на простыню крошки хлеба. – Адские муки за сущие копейки.
– Да вроде изначально шли не за деньги, а за возможность помелькать на экране, – свой бутерброд я ела в положении полусидя, чтобы свинячить как можно меньше. – Как бы то ни было, сниматься в кино все равно очень интересно, будет что вспомнить.
– Да уж, – подруга с мрачным видом перемалывала бутерброд, – к примеру, супругу продюсера Антона я точно нескоро позабуду. Скажи мне, Сена, друг сердечный, отчего мир так несправедлив к хорошим людям? Вот почему мы с тобой до сих пор не замужем за каким-нибудь продюсером-фигусером, а такая вот тумба в оборках в загс уже сходить умудрилась. Кстати, ты заметила, как от нее потом разит?
– Еще бы! – кусок бутерброда моментально встал комом в горле. – Она же все время рядом со мною сидела! А сколько, оказывается, подковёрных интриг вокруг этого занюханного сериала.
– Уверена, кладезь полезной информации и дырявое хранилище сплетен в лице Ирочки еще не все нам вывалило. Приготовься каждый съемочный день выслушивать массу всего полезного обо всех и каждом и, если мы не хотим, чтобы точно так же она кому-то трепалась о нас, лучше помалкивать.
Вот это была ценная мысль.
О том, что нам предстоит каждый раз выслушивать массу интересного, Тая оказалась полностью права. Ира решила задружить с нами по полной программе и отлипала от нашего маленького скромного коллектива только в случае крайней съемочной необходимости. Итак, на второй съемочный день за три перекура мы узнали массу нового, хотя вовсе не настаивали на получении данной информации. Оказывается, средства на сериал выделил некий азербайджанский бизнесмен (читай – бандит) и расщедрился он вовсе не из любви к искусству, а ради практических целей банального отмывания бабла. Студии, разумеется, тоже неслабо отсыпалось дензнаков, поэтому "Захаров" с "Эдельвейсом" в конвульсиях бились, лишь бы заполучить этот проект, ведь обе студии маленькие, дохленькие, практически убыточные и этот азербайджанец со своим сериалом реальный шанс выжить и остаться наплаву. Эдельвейсовцы были уверены, что деньги достанутся им, вроде бы с бизнесменом уже существовала конкретная договоренность, заблаговременно провели кастинг, набрали актеров, уже почти обрадовались и практически расслабились, как вдруг он, ни с того ни с сего, меняет свое решение и подписывает контракт с "Захаровым". И тут начались стоны и скрежет зубовный с одной стороны и радостные пляски с другой. Особенно разнервничалась актриса Серебрякова, которая, снимаясь у "Эдельвейса" должна была играть главную роль и получить хороший гонорар, тут должна была довольствоваться ролью второстепенной за копейки. И то, можно сказать, ей сделали одолжение. Такие в общем, пирожки и пряники. Завершился очередной перекур и мы поспешили творить искусство. На этот раз я была в платье темно-синего, вполне приличного цвета, но на два размера больше, из-за чего болталась в нем, как карандаш в стакане, а Тайке, Владу и говорливой Иришке достались всё те же наряды. Снималась сцена в доме, еще не разорившиеся сестры сидят за столом, при свечах и соображают, как им жить дальше и как разруливать создавшуюся ситуацию. Особо любопытные из незадействованных актеров толпились поблизости, наблюдая за съемочным процессом, нам тоже было интересно, в частности, желали поглядеть на опальную актрису Серебрякову. Честно сказать, мне она понравилась гораздо больше капризной и регулярно "выдающей звезду" Бутенковой. Симпатичная статная брюнетка, органично смотрящаяся в наряде и гриме "тех времен", вела себя спокойно, играла хорошо в отличии от бесконечно выпендривающейся Бутенковой из-за выкрутасов коей постоянно приходилось останавливать съемки. Наблюдая это безобразие, я подумала, что если к концу сериала эту крысу кто-нибудь не прибьет, это будет настоящим чудом. И только я додумала эту мысль до конца, как сверху неожиданно отвалилась часть декорации вместе с тремя лампами и рухнула прямиком на стол с актрисами. Если бы одинаково хорошая реакция успевших отпрыгнуть в стороны девушек, скорее всего, пострадали бы обе. И началась беготня и суета сует, техники бросились исправлять положение, режиссер с помрежем принялись успокаивать сначала актрис, а потом друг друга. Всех лишних попросили убраться со съемочной площадки, что мы и сделали, хотя очень хотелось досмотреть представление до конца. Пробираясь через собравшуюся толпу актеров и обслуживающего персонала, я споткнулась сначала о швабру уборщицы, затем натолкнулась на саму уборщицу, едва не сбив ее с ног.
– Ой, извините, пожалуйста!
Она что-то сердито буркнула в ответ, поправила серый платок, надвинув его на лоб, и тоже стала выбираться из толпы вместе со своим инвентарем.
Съемки возобновились только через два с половиной часа. К этому времени мы успели объесться сухими бутербродами, упиться ужасным кофием, укуриться и возненавидеть ни на минуту не закрывающую свой болтливый рот Иру. В конце-концов, Таисии осточертело выслушивать бесполезную информацию о незнакомых нам людях и она, как наиболее вежливая и тактичная из нашей маленькой компании, оборвала ее на полуслове и потребовала подробностей личной жизни, а именно, рассказать где и как она познакомилась со своим мужем.
– Кстати, а почему его на съемках не видно? Он же продюсер, в конце-концов!
– Он не главный продюсер, ему не обязательно тут быть, он по делам проекта мотается.
– Ну а познакомились-то вы как? – На Тайкиной мордахе отчетливо читалось продолжение вопроса: "И как умудрился на тебе вообще жениться? В бессознательном состоянии, что ли?"
– Он сначала у моего папика водителем работал, потом папик взял его к себе на фирму, пригляделся к нему, да и говорит мне: парень положительный, перспективный, с мозгами. Ну и познакомил нас, поженились вот в январе.