Прощальный взгляд
Шрифт:
— Я не видела отца со вчерашнего дня, — сказала она торжественно, словно важное заявление делала.
— Вы хотите уйти из дому?
— Да. Отец сказал, чтоб я выбирала между ним и Ником.
— Уверен, что вы его не так поняли.
— Нет, именно так.
Она включила зажигание. Мотор взревел. И тут я вспомнил, что забыл вынуть чалмеровские письма из багажника. Я пошел за ними и, пока Бетти выводила машину на автостраду, еще раз просмотрел верхние три.
Начало второго письма привлекло мое внимание:
«Мл.
— Кажется, вчера вы говорили о дне рождения Ника. Вы сказали, что он родился в декабре.
— Четырнадцатого декабря, — сказала она.
— Какого года?
— Сорок пятого. В прошлом месяце ему исполнилось двадцать три. А зачем вам это знать?
— Может понадобиться. Скажите, кто вынул из пачки эти три письма, что идут не в хронологическом порядке? Ник?
— Может быть, и он. Мне кажется, он их читал. А что?
— Мистер Чалмерс, находясь на войне, прислал с борта корабля письмо, датированное пятнадцатым марта сорок пятого года.
— Я не сильна в арифметике, особенно за рулем. Но кажется, с пятнадцатого марта по четырнадцатое декабря будет девять месяцев?
— Совершенно точно.
— Правда, странно? Ник всегда подозревал, что его отец... ну, что мистер Чалмерс ему не родной отец. Он считал, что его усыновили.
— Возможно, он прав.
Я переложил три верхних письма в бумажник. Бетти, преодолев скат, въехала на автостраду и яростно погнала машину. Над нами коричневым покрывалом стлался смог.
Глава 32
Южнее по побережью стояла солнечная ветреная погода. С вершины холма, вздымавшегося над Пасифик-Пойнтом, были видны белые гребни волн и редкие парусники, кренившиеся под напором ветра.
Бетти повезла меня прямо в смизерэмовскую клинику. Холеная молодая особа с нелюбезными манерами, восседавшая в приемной, заявила, что доктор Смизерэм занят с пациентом и никак не может нас принять. Весь остальной день он проведет с пациентами и вечер тоже.
— Ну а, скажем, через недельку, со вторника, этак в полночь?
Особа смерила меня укоризненным взглядом.
— А вы не ошиблись? Может, вам все-таки нужно отделение «Скорой помощи» при больнице?
— Не ошибся. Ник Чалмерс находится в вашей клинике?
— На подобные вопросы я не имею права отвечать.
— Могу я повидать миссис Смизерэм?
Особа ответила не сразу; сделала вид, будто разбирает бумаги.
— Сейчас узнаю. Как вы сказали, ваше имя, повторите, — снизошла она наконец.
Я назвал себя. Она открыла дверь, ведущую во внутренние покои, и оттуда донесся такой крик, что у меня волосы стали дыбом. Пронзительный бессловесный вопль, вопль муки и отчаяния.
Мы с Бетти посмотрели друг на друга.
— Это мог быть и Ник, — сказала девушка. — Что они с ним делают?
— Ничего. Здесь не подходящее место для вас.
— А где подходящее?
— Дома, с книжкой.
— Достоевского, что ли? — сказала она резко.
— Можно выбрать что-нибудь повеселее.
— Вроде «Маленьких женщин» [9] . Боюсь, что вы меня так и не поняли, мистер Арчер. И потом, оставьте этот отеческий тон.
— А как еще с вами разговаривать?
Дверь во внутренние покои распахнулась (на этот раз обошлось без криков), из нее вышли Мойра и регистраторша. На меня Мойра посмотрела удивленно, взгляд же, который она кинула на Бетти, был куда красноречивее. В нем разом отразились и зависть и презрение. Хоть ты и моложе, казалось, говорил этот взгляд, зато я крепче.
9
Книга американской писательницы Луизы Олкотт (1832-1888) — слащавый дидактический роман для юношества.
— Что тут творится, мистер Арчер? — обратилась она ко мне.
— В меня попала шальная пуля, если вы об этом, — и я показал на левое плечо. — Ник Чалмерс здесь?
— Да, здесь.
— Это он кричал?
— Кричал? Не думаю. — Она смешалась. — У нас в этом отделении несколько человек. И Ник далеко не самый буйный.
— В таком случае, я надеюсь, вы разрешите нам его повидать. Мисс Тратвелл его невеста...
— Знаю.
— ...и она, естественно, очень тревожится за него.
— Мисс Тратвелл зря тревожится. — Однако у самой Мойры вид был озабоченный. — Весьма сожалею, но никак не могу вас к нему пустить. Такое разрешение может выдать только доктор Смизерэм, а он полагает, что Ник нуждается в изоляции.
Рот ее скривился. Лицемерить становилось все трудней.
— А не могли бы мы, миссис Смизерэм, обсудить этот вопрос с глазу на глаз?
— Разумеется. Пройдите, пожалуйста, в мой кабинет. Приглашение не включало Бетти. Я поплелся следом за Мойрой в ее кабинет — нечто среднее между гостиной и справочной. Абстрактные картины, развешанные по глухим стенам, казались окнами, только смотрели эти окна не на внешний мир, а внутрь. Мойра захлопнула дверь, повернула ключ в замке и привалилась к косяку.
— Взяли в плен? — сказал я.
— Я сама здесь в плену. И все в отдала, чтоб отсюда выбраться, — сказала она без намека на шутку и приподняла плечи, как бы показывая, какой тяжестью давит на нее здание клиники. — Но это невозможно.
— Муж вас не отпустит?
— Тут все несколько сложнее. Я в плену своих прошлых ошибок — что-то я сегодня так и сыплю откровениями, — и одна из них — Ральф. Ну а вы — самая последняя.
— Что я сделал не так?