Прощай, Германия
Шрифт:
Каждой подогнанной машине устраивался коллективный просмотр. Особенно всех удивил секретарь парткома майор Третьяков. Полковой партийный лидер приобрел на какой-то автомобильной свалке древний «Ситроен» — на подобном тарантасе гонял гангстер Фантомас из одноимённого французского гангстерского фильма. Забавная машина: едва у ней заводился мотор, сразу на рессорах поднимался кузов над колёсами, сначала спереди, потом сзади. Едва мотор глушится, кузов сразу опускается вниз. Наверное так придумали, чтобы амортизаторы не натруждались? Кто его знает, зачем французам была нужна эта хохма. Но было довольно забавно, все обступившие «Ситроен» зеваки — зрители от души посмеялись. Народ следил за манипуляциями партийного «босса» со своей машиной и давал подсказки:
— Коля, подпорку подставь, домкрат не забудь, а то мало ли, не поднимется.
— А вдруг она как лягушка прыгать начнёт?
— Поддай ей кнута, Николай!
Стоило офицеру купить машину, он сразу становился в понятии командования — социально опасным, так как мог быть потенциальным беглецом на Запад. Перед расформированием в полк пришла директива: как можно быстрее отправлять семьи и офицеров на Родину и следить за их перемещениями по Германии, не давать болтаться вне пределов гарнизонов, не допускать пересечения старой границы двух Германий.
Первыми «сделали ноги» две подружки поездные проститутки. Они тихонько собрали шмотки, взяли детей, сели в поезд, проходящий через Магдебург на Мюнхен, и были таковы. Соседка Эллочка накануне бегства громко скандалила с мужем, потом был очередной мордобой. Так с подбитым глазом и она и бежала вместе с подружкой Маринкой, пока их подвыпившие мужья спали.
Живодёр капитан Черкасов не сразу заметил пропажи супруги, только примерно на третий день, когда окончательно протрезвел и понял что дома давно нет ни жены, ни ребёнка. Командование провело расследование, провинившихся и не уследивших за жёнами мужей артиллериста и медика, экстренно выслали, но не следом за ними, а в противоположном направлении — на Украину. С отъездом кошкодавов Черкасова и его таксы Марты, уцелевшие окрестные коты заметно осмелели и стали появляться в полку.
А в политотделе забили тревогу: этак всем понравится бежать, границы ведь больше нет! После падения Берлинской стены любой мог переодеться в гражданскую одежду, купить билет и сесть в поезд, следующий на запад. Катись себе на все четыре стороны, и ни кто ведь у тебя не спросит документы!
Замполиты в частях составили списки неблагонадёжных, и морально неустойчивых, и патрули были отправлены проверять (не сбежали ещё?) по квартирам. Эдику досталась семья старшего лейтенанта Ванюгина, взводного из мотострелкового батальона. Этот давно переслуживший свою должность офицер был первым в списке бесперспективных. Тридцати трёх лет от роду, а всё «Ванька-взводный». Хоть и не выпивоха, но откровенный лентяй и бездельник.
Парторг Николай Третьяков, капитан Громобоев и три солдата разведывательного взвода были направлены к его домику замполитом полка. По плану убытия семейство Ванюгиных должно было покинуть гарнизон две недели назад, но почему-то они не всё ещё уезжали. Требовалось выяснить, зачем и почему тянут время и сидят дома, если надо оказать помощь в отъезде.
Квартира взводного-«карьериста» располагалась на втором этаже. Свет в окнах не горел, окна были плотно зашторены, и за ними внутри помещения не наблюдалось никаких признаков жизни. Патрульные перекрыли подъезд и чёрный ход, а офицеры поднялись на площадку.
Секретарь парткома громко постучался — в ответ тишина. Третьяков занервничал, стукнул ещё раз и приложил ухо к двери — за ней кто-то тихо ходил. Ага! Значит, есть живые, но затаились! Парторг полка принялся колотить в дверь руками и ногами. Наконец дверь отворилась, и на пороге появился заспанный, небритый и взлохмаченный Ванюгин. Взводный стоял босой, в трусах и выцветшей майке. Старший лейтенант был хмур и трезв, но лучше бы был пьяным. Раз Ванюгин трезвый, значит может свободно передвигаться и, причём куда угодно, например, в любую сторону Германии и даже дальше на Запад.
— Вы, почему до сих пор не уехали домой? — сразу вместо «здравствуй» накинулся на него Третьяков.
Взводный почесал косматую, давно немытую, неухоженную шевелюру, зевнул и равнодушно ответил:
— Денег нет…
— Как это нет денег? Вы же расчёт получили?
— Ну, получил… Но всё марки давно потратил. Теперь зарабатываю, чтобы уехать отсюда домой в родной Брянск.
— Какие заработки? Какие деньги? У вас бесплатный проезд на поезде!
— Поездом поедет жена и дети, а я отправлюсь на машине. Сейчас на бензин зарабатываю, хмель у немцев в госхозе собираю.
Секретарь парткома велел быстрее Ванюгину одеться и явиться в штаб. Через полчаса старшего лейтенанта под конвоем разведчиков привели на беседу к командирам.
— Мы ведь на той неделе, как многодетной семье, собрали вам сто марок! — разозлился замполит полка. — Как не стыдно, товарищ старший лейтенант заявлять, что нет денег?
— Я не вру! Денег действительно нет, мы потратили и ваши сто марок! Разве мои дети кушать бананы не имеют право? Они тоже хотят фрукты!
— Нахал! Немедленно отправляй семью домой в свой Брянск! — раскричался комполка. — И сам убирайся туда же!
— Увы, товарищ полковник, но деньги мы проели. Дайте мне ещё три дня подзаработать.
Намаялось командование с ними. В конце концов, под конвоем разведчиков и особиста жену и трёх детей старшего лейтенанта все же доставили к поезду и сопроводили до Франкфурта-на-Одере, а с самим Ванюгиным на стареньких «Жигулях» до Польской границы доехал пропагандист…
Глава 10. Танки едут домой
Глава в которой рассказывается с какой нервотрепкой осуществлялась погрузка и отправка техники на родину, а зампотех раскрывает Громобоеву все тайные мафиозные воровские схемы.
Вскоре после празднования объединения страны полк приступил к погрузке танков и прочей техники на платформы. Впервые после сорок пятого года эшелоны массово двинулись на восток: через всю Восточную Германию, потом Польшу, далее по Белоруссии и Украине куда-то в район города Кривой Рог. Выводимой техникой пополняли местную дивизию, а кто желал в ней служить тоже мог туда убыть.
Первыми погрузились артиллеристы. Ста двадцати миллиметровые самоходные гаубицы, чадя дымом и копотью, устремились по лесным просёлкам на грузовую станцию, за ними потянулись колёсные машины подвоза боекомплекта. На второй день эвакуации зенитноракетный дивизион перегнал «Шилки» и БТРы, затем несколько суток колонны БМП мотострелков запрудили подступы к товарным площадкам, и наконец, наступила очередь танкистов.