Прощай — прости
Шрифт:
Принести молоко — это миссия от мамы, а он — секретный агент, готовый к действиям. Осознав всю важность задания и напрочь позабыв о шалостях брата, Пол уже скользил вниз по перилам. Он всем докажет, что уже взрослый и может позаботиться о маме.
«Боже, я только что соврала ребенку, — мрачно подумала Эшлин, — но не могла же я рассказать двум десятилетним мальчикам, что их отец ушел к другой женщине, а их мать — на грани нервного срыва». Ха! Не про таких ли, как она, Альмодовар снял кино?
«Женщины на грани нервного срыва». Она видела кассету в прокате, но так и не решилась взять домой. Возможно, сейчас самое время посмотреть? Может, там есть подсказки, как все наладить?
Скривившись от головной боли, Эшлин заставила себя подняться с постели. Она встала перед большим зеркалом. Увиденное, мягко говоря, не радовало. Опухшие веки, красные глаза, какие-то бежевые пятна и серые разводы на лице, волосы, похожие на засаленную паклю, — такими оказались последствия выпитого алкоголя, с количеством которого едва справлялась ее печень.
Ханни-Банни на ночной рубашке полинял и выцвел после многократных стирок.
«Прямо как я», — промямлила она. Замечательно. Эшлин взяла щетку для волос, размышляя, почему героини Даниэлы Стил после разрыва с любимыми никогда не выглядели так, будто провели ночь в парке на лавочке. Горе превращало их в безжизненных кукол, более хрупких и беззащитных, чем они были до этого, но никогда не портило безупречный дорогой макияж и не вредило идеальной прическе, которую их научили делать в заграничных пансионах для благородных девиц. Они никогда не давали воли чувствам, не глушили горе джином и не сморкались в кухонные бумажные полотенца.
Телефонный звонок испугал Эшлин до полусмерти, она мигом вернулась из мира фантазий на грешную землю. Настойчивое пиликанье брало на абордаж и без того раскалывающуюся голову. Эшлин сделала глубокий вдох: как быть? Сможет ли она ответить на звонок? Что она скажет, если это звонит мама, которой просто захотелось поболтать?
«Мам, привет. Да, у меня все хорошо. Неделя прошла как обычно. Ребятам понравилось в летнем лагере, мы закончили ремонт туалета на первом этаже, и Майкл бросил меня — вот, пожалуй, и все. А как дела у тебя?»
Телефон продолжал звонить.
«Возьми трубку, — пробормотала она. — Ты не сможешь прятаться вечно». Трясущимися руками она поднесла телефон к уху. Эшлин не понимала, почему ее бьет дрожь: то ли у нее окончательно сдали нервы, то ли дело было в похмелье.
— Я уже собиралась вешать трубку, — раздался взволнованный голос Джо. — Ты как себя чувствуешь?
— Голова сейчас взорвется, жизнь разрушена до основания, а в остальном — просто замечательно.
— Добро пожаловать в наш клуб, — мрачно сказала Джо. — Я долго думала, но так и не смогла понять, где допустила ошибку. — Она всхлипнула. — Прости. Я не хотела допекать тебя еще и своими жалобами. Это же не твоя вина, что мой парень оказался последней сволочью и бросил меня с ребенком.
— Джо, но это и не твоя вина тоже. Я думала о тебе. Мне жаль, что не смогла помочь вчера, я совершенно бесполезна, прости меня. Я только и могу, что рыдать и вопить о своих проблемах. Бедняжка, даже представить трудно, как плохо тебе было! — Вернувшись к своей обычной роли мамы-наседки, Эшлин внезапно почувствовала себя значительно лучше. Чужие проблемы тут же отодвинули ее собственные на второй план, и она бросилась на помощь подруге.
В любом случае, она была законной женой Майкла, а Джо осталась ни с чем, если не брать в расчет пару запасных зубных щеток в ванной и нерожденное дитя, от которого отказался отец. Нет ничего хуже, чем положение, в котором оказалась Джо: самое чудесное событие в жизни отравлено предательством — ее бросили разбираться со всем в одиночку. Но если посмотреть
— Я не спала полночи, и в голове была только одна мысль: я виновата во всем, — сказала Джо. — Я забеременела и слепо понадеялась, что Ричард захочет стать отцом, а не просто донором спермы. — В ее голосе слышались горечь и раздражение. — Хотя и донором его назвать трудно — он просто получал удовольствие от процесса…
— Как и все мужчины, — прозаично заметила Эшлин.
— Совершенно верно! Но, по крайней мере, другие мужчины не отказываются нести ответственность за свои поступки. Ричард, определенно, и слышать не хочет про обязательства. Черт! В дверь звонят, — с досадой сказала Джо. — Подожди секунду. Не вешай трубку, ладно?
«Бедняжка Джо», — размышляла Эшлин. Зажав трубку между плечом и ухом, она, не осознавая того, стала поправлять одеяло и взбивать подушки.
Она вспомнила свою беременность. Воспоминания были приятными. Прекрасный момент, когда она сообщила Майклу, что ждет ребенка, — тогда Эшлин еще не знала, что будут близнецы. Потом — покупка кроваток и двойной детской коляски. Она вспомнила, как они сидели у камина и вместе читали Пенелопу Лич [30] , как Майкл гладил ее круглый живот и ждал, что ребенок начнет толкаться.
30
Автор популярных книг по уходу за детьми.
У нее была поддержка. А у Джо ее не будет. Та не питала иллюзий насчет мужчины, который вместе с ней будет ждать ребенка. Уже сейчас она рассуждала как мать-одиночка. «Но ведь это касается и меня», — подумала Эшлин.
Разведенка с двумя детьми на руках, без работы, простая домохозяйка, которая вот-вот выйдет в тираж. Еще несколько галочек для проклятой статистики.
«Единичку прибавьте к списку женщин в разводе, единичку — к перечню матерей-одиночек, еще одну — к реестру женщин, обманутых гулящими ублюдками», — с горечью думала она.
Ее глаза вновь наполнились слезами. Не будь тряпкой. Ты еще ничего не знаешь наверняка. Ты не знаешь, как все обернется, поэтому лучше выкинь это из головы. Он передумает, вот увидишь, он обязательно передумает. Он не может бросить тебя после всего, что вы пережили вместе, он не бросит ребят. Неужели другая дала ему так много, что он забыл все, чем так дорожил? Она подумала о женщине, которую описывала Фиона: изысканная дама, занятая своей карьерой, без сомнения, более интересный собеседник, чем измочаленная домохозяйка. Была ли ее вина в том, что он так легко поддался соблазну? Может, нужно было не гладить, а читать «Камасутру», не готовить комплексные обеды, а вооружаться рецептами горячих сексуальных игр, не бегать по дому с пылесосом, а холить и лелеять себя? Что там говорила модель Джерри Холл, пытаясь сохранить отношения с Миком Джаггером? Будь шеф-поваром на кухне, горничной в гостиной и шлюхой в спальне. Почему недостаточно быть просто женой и матерью? Боже, кажется, нет никакой надежды. Слезы вновь подступили к горлу, но у Эшлин уже не осталось сил. Она судорожно вздохнула и, ожесточенно потерев глаза, достала из тумбочки небольшой пузырек с таблетками, который накануне ей вручила Фиона. Как заправский наркоман, а на самом деле — поклонник витаминов, Эшлин отправила в рот две маленькие таблетки и проглотила их без воды. Поморщившись от неприятного вкуса, она прикрыла рукой телефонную трубку и крикнула: