Прости, малышка...
Шрифт:
Спускаюсь как можно тише по лестнице и замечаю в кабинете «Корлеоне» свет. Он здесь. Вот черт, хотела же свалить на квартиру, с этими танцами про все забыла. Быстро пробираюсь на кухню, хватаю стакан и пью воды, как слон на водопое. Хорошо, на кухне никого, а то я в таком виде со стыда бы сгорела. Так, еще один рывок, и я снова в своей крепости. Выхожу, почти не дыша, в холл и слышу из кабинета оживленный разговор Босса с намалеванной:
— Я все равно не понимаю, зачем тебе держать её здесь, даже если она выполняет какую-то там работу. Сначала Лена твоя здесь поселилась, а теперь еще эта. Что за проходной двор?
— Я сказал тебе уже. Мне нужно, чтобы она была под контролем, иначе дело может сорваться. Прости, не могу пока посвятить тебя
Невольно замираю на месте, вместо того, чтобы бежать с места преступления, я бессовестно подслушиваю.
— Это просто ни в какие рамки не лезет. Почему нельзя просто снять ей квартиру?
— У неё есть квартира.
— Что? Ты издеваешься?!
— Олесь, ты что ревнуешь меня? Ей восемнадцать. Перестань, это же смешно.
— Нет, это не смешно, Гаврилов. Я видела, как она на тебя смотрит. Девочка явно на тебя виды имеет. А ты, как добрый папаша, вдруг решил с чего-то её опекать. Мне это не нравится.
— Прекрати.
За дверью какие-то шорохи, похоже, что он подходит к ней, через несколько мгновений чавкающие звуки. Они… они целуются.
Вот, какого хрена? Какого гребанного хрена, я не пошла в свою комнату сразу? Злость, смешанная с гадким чувством никчемности прожигает меня насквозь. Голова работает в режиме «Критическая ситуация» и я судорожно соображаю, что мне делать. Оставаться в этом паучьем гнезде больше нет никакого желания. В темноте передвигаюсь к входной двери и толкаю её, в надежде, что она не заперта, и та, на удивление поддается. Выскальзываю на улицу, воздух обжигает меня холодом, все-таки сентябрь уже, но я толком не ощущаю ничего, наверное, кровь так быстро бежит по венам от волнения. Перебегаю в сад, туда, где за деревьями меня не увидит охрана, и ищу подход к забору. Даже не знаю, почему мне так везет, но я нахожу дерево ветками касающееся его верхнего края. Теперь, главное, как можно тише на него залезть, чтобы не привлечь внимание. Вскарабкиваюсь по стволу, цепляясь руками и ногами за ветки, и оказываюсь наравне с верхушкой забора. Дальше придется прыгать. Вниз метра два, приземлиться неудачно — вероятность процентов девяносто, но я не привыкла сдаваться. Оглядываюсь напоследок, убедиться, что моего побега никто не видит, и срываюсь вниз, сгруппировавшись, как кошка. В детстве мне часто приходилось лазить по деревьям, и я даже всегда играла за индейцев с мальчишками из приюта. Но это было совсем другое. Приземляюсь не совсем эстетично, но главное руки и ноги на месте, что непременно радует. Я на свободе. Босиком. В летнем платье. Без денег и документов. Так, ладно. Будем решать проблемы по очереди. Для начала нужно свалить как можно дальше от этого дома. Первые метров пятьсот я бегу по асфальтированной дороге, прежде чем начинаю чувствовать холод. Я могу выбраться на трассу и поймать машину. В таком виде, скорее всего, подумают, что я — проститутка. Черт. Почему я не вернулась в комнату за теплой одеждой? Уже ёжусь от холода, и идея побега не кажется идеальной. Хотя я провернула все на удивление ловко, непонятно теперь, что делать дальше. Каким-то образом нужно добраться до города. Там у меня есть заначка на «Самый крайний случай». Возьму её, переоденусь на старой хате, она же оплачена до конца месяца, и свалю в другую область.
Да. Точно.
Нужно только добраться до города.
Глава 10
Максим
***
Олеся вывела меня из себя своим истеричным звонком, когда я находился еще в лифте «INFert.Comp.». Самое удивительное, она никогда так не делала. Вообще Олеся редко устраивала разборки, в основном, когда ей становилось скучно. Но в этот раз мне почему-то совсем не хотелось потакать её капризам, тем более, что она предъявила мне за Асю.
Я намеренно передумал ехать сразу домой, зная, что Олеся там, ждет от меня объяснений. Поэтому попросил водителя развернуться и поехал к Амалии.
Несмотря на наши «напряженные» отношения с
Женщина встретила меня ласковой улыбкой с легкой ноткой удивления.
— Милый? Я не ожидала тебя увидеть. Проходи, сюрприз нежданный.
Я прохожу в родительский дом, и сердце сжимается. Первый раз, после смерти отца, я приезжаю сюда. Амалия держится молодцом, хотя я замечаю в уголках глаз недавно появившиеся морщинки. И улыбка какая-то вымученная. Знаю, что она правда любила отца, такое не скроешь даже за слоем косметики.
— Ты надолго ко мне? Совсем не заезжаешь проведать старушку.
— Такая старушка даст фору всем молодым. Прекрасно выглядишь, как всегда.
Она улыбается и подходит ко мне.
— Со мной все будет в порядке. А вот ты как-то неважно выглядишь. Небось, пропадаешь на работе дни и ночи.
— Что есть, то есть.
— Нельзя так, Максим. Мы не виноваты, что так случилось. И мы должны держаться ради него.
Она сказала это скорее себе, чем мне. После чего отошла и села на диван.
— Я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Если что-нибудь нужно, ты знаешь…
— Да, конечно. Но у меня все есть. И я не при смерти. Не беспокойся обо мне. Реши лучше свои проблемы, иначе, я тебя выпорю, честное слово. Видок у тебя тот еще…
Я рассмеялся. Вот как у неё получается? Люблю эту женщину. Остаюсь у неё на пару часов, и мы болтаем, сидя на отцовском диване обо всем на свете, не касаясь больной темы больше, по какому-то негласному уговору. Она рассказывает мне о своих петуниях, в которых души не чает, про свой цветочный магазин, и про соседский газон, угощает лимонадом и свежими булочками. Я ем и чувствую себя дома, несмотря на то, что уже давно не живу здесь по собственной инициативе.
Где-то около шести прощаюсь с хозяйкой дома и направляюсь в коттедж, борясь с желанием остаться сегодня на квартире.
Приехав домой, принимаю душ в своей комнате, прежде чем пойти на разборки с Олесей. Она редко ночует здесь, вообще даже редко бывает. И сегодня я застаю её в зимнем саду. Она сидит с прикрытыми глазами на плетеном диванчике, укрывшись наполовину пледом. Решаю не будить спящую красавицу и направляюсь в кабинет. Правда наслаждаться тишиной приходится совсем недолго, потому что, минут через десять она врывается ко мне и с ходу начинает выяснять отношения. Приходится заткнуть ей рот поцелуем, иначе не переслушать всю эту тираду до утра. Я уже завожусь, наматываю на руку длинные волосы, она отвечает взаимностью, забыв о претензиях. Мы распаляемся, настроенные на обоюдное удовольствие, но нам не удается продолжить приятное действо, потому как прерывает его появившаяся на пороге, нагло, без разрешения, туша Бизона.
— Босс, я это… прошу прощения, но у нас тут форс-мажор. Ты должен это видеть.
Я, офигевший немного, нехотя отлепляюсь от Олеси, и, пробурчав что-то типа извинения, топаю за начальником охраны в комнату видеонаблюдения. То, что вижу на экране, заставляет мои брови подняться вверх, потому что на видео кино о том, как одна очень глупая девочка пытается изобразить из себя амазонку. Честно, меня это даже не разозлило. Удивило — да. Но не разозлило.
— Давно это было?
— Только что. Я послал за ней Славу. Она направляется в сторону трассы. Совсем ебанулась, на улице — десять градусов. А она босиком…
— Машину мне быстро.
— Давай Славе скажу, он её назад привезет.
— Нет, я сам. Пусть он за ней посмотрит, пока не догоню, потом возвращается назад.
Беру ключи от мерседеса и выезжаю на улицу. Да, девочка. Ты умеешь удивлять. Что вообще у неё в мозгах? И куда интересно направляется этот ребенок?
Улицы у нас в поселке — как шахматное поле, разделены на квадраты. Получаю от охранника «точные координаты» моей малышки, и качу потихоньку за ней, пытаясь сдержать улыбку. Черт, не только Амалия может меня рассмешить. Ну что за детский сад?