Прости, малышка...

Ветер Полина

— Ты уже была с мужчинами, Анастасия?

— Неет… — Выдыхаю я. — Да…

— Что это значит?

— Только с одним… Давно… — Выгибаю спину навстречу его рукам, которые гладят меня вдоль позвоночника.

— А ты плохая девочка…

— Нет…

— Я лучше знаю…

Он отодвигает трусики и проводит пальцами по самому чувствительному месту, от чего меня словно бьет током. Проведя несколько раз ладонью между влажных лепестков, резко, неожиданно проникает двумя пальцами внутрь. Двигает ими там, нажимает на какие-то точки, вызывая сладкую боль, и невыносимое желание.

— Очень плохая… — Шепчет хрипло. — Очень мокрая… Мне нравится.

Чувствую, как пальцы покидают меня, и слышу звяканье ремня, который касается моего бедра. Еще несколько секунд и к моим ягодицам прикасается освобожденная возбужденная плоть «Корлеоне», вызывая противоречивые чувства —

страх и помешательство в одном флаконе. Закрываю глаза и крепко держусь руками за столешницу, пытаюсь унять головокружение, но ничего не выходит. Босс еще какое-то время трется об меня своим каменным членом, а потом резко входит, отчего у меня перехватывает дыхание. Я в буквальном смысле не могу дышать. Мне больно и невыносимо жарко, но я терплю, сама не знаю почему. Только на третьем толчке удается сделать вдох, когда его губы прикасаются к моей шее, поочередно с языком оставляя влажные следы. Просто невыносимо терпеть это молча, и я начинаю громко стонать в такт его движениям, которые становятся сильнее и быстрее с каждым разом, в какой-то момент срываюсь на крик и зажимаю ладонь зубами, чтобы не сорвать голос. Толчки ускоряются, руки Максима везде, губы терзают кожу спины и шеи, силы меня уже покидают, но вдруг что-то внутри сжимается и давит на мышцы, переливаясь по телу, будто раскаленная лава. И в какой-то момент все это вырывается наружу, сквозь боль, охватив меня полностью с такой силой, что я роняю голову, сотрясаясь в судорогах невероятного освобождения, бесстыдно наслаждаясь этим непередаваемым чувством. Меня подбрасывает вверх и резко вниз, кружит и трясет, я в совершенном замешательстве и не хочу, чтобы это заканчивалось. «Корлеоне» держит меня крепко и вдалбливается с неимоверной силой и скоростью, и мир вокруг перестает существовать в тот момент, когда чувствую внутри себя горячее густое семя, и губы на моем плече, которые опаляют горячим дыханием и невыносимой нежностью…

***

Подведем небольшой итог:

Я только что отдалась человеку, которого хотела с первого дня нашего знакомства.

Которого совершенно не знаю.

От которого зависит моя дальнейшая судьба.

С которым никогда не смогу быть вместе.

И ни капли не жалею о случившемся.

Это гейм овер, друзья мои…

***

Наверное, дальше должен пойти рассказ, как мужчина нежно целует меня, прижимает к себе, шепчет ласковые слова и относит, как пушинку в мягкую постельку, укрывая одеялком, ложится рядом, и мы засыпаем, видя один сон на двоих.

Но нет. Ничего этого не было.

Он просто вышел из меня, и молча протопал в ванную. А я осталась распростертой на столе амёбой, которой не сразу удалось собрать своё трясущееся тело воедино. Когда, наконец, немного пришла в себя, собрала валяющуюся по всей кухне одежду, и вышла в коридор — вот в этот момент меня убили.

Одним резким звуком, который до сих пор отчетливо звенит в моих ушах — хлопком закрывшейся входной двери. Так прозаично и так мерзко. Так трусливо и так по-мужски.

Признаться честно, я не сразу врубилась, что произошло. Только когда дошлепала до ванной, исследовала всю квартиру, вернулась в кухню — только тогда поняла, что он просто ушёл. Сбежал, как трусливая крыса, даже не оглянулся посмотреть, как поется в известной песне.

У меня сейчас был самый невероятный секс, который только можно представить. И самое гадкое послевкусие, которое не искоренить уже ничем. Да и кто будет пытаться? Я ведь кукла, с которой можно делать все что угодно. Можно забрать мою свободу и независимость, можно полить грязью, использовать по назначению мои навыки или тело, а потом выкинуть на помойку. Никто не заступится за мелкую воровку, чья жизнь копейки ломанной не стоит.

Меня тошнит от одной мысли, насколько я — дура. Насколько наивность затмила мне глаза, ведь раньше я никому не доверяла, никого не подпускала, ни в личное пространство, ни к телу, не считая Юры — студента, что лишил меня невинности. Но то был осознанный шаг. Он снимал квартиру в соседнем доме, и мы встречались периодически на улице, прежде чем Юра ко мне подкатил. Он не ухаживал и ничего не обещал. Просто однажды предложил пойти к нему, и я пошла. Все было быстро и больно. Он кончил и сказал, что я — супер. А на следующий день я встретила его с очередной пассией. Банально и, конечно, неприятно, но не настолько, чтобы вскрыть себе вены. Я это пережила, как страшный сон, ведь никогда не питала иллюзий, будто моя девственность является особой ценностью, чтобы нужно было её беречь. Однако отвращение к особям

мужского пола тот случай выработал стойкое. Ко всем абсолютно. Кроме одного. Этот мерзавец Максим так притягивал мою слабую перед его чарами душонку, что я сама, как мотылек полетела на огонь бешеной мужской страсти. Честно, никогда не верила во всю эту книжную чепуху про любовь с первого взгляда. И только оставшись одна в роскошной квартире, в которой, казалось, сами стены кричат: «Шлюха!», я вдруг осознала, что чувствую к нему намного больше, чем сексуальное влечение. Потому что, когда он ушёл, я ощутила внутри такую пустоту, будто у меня вырвали сердце.

***

После бессонной ночи бесконечных терзаний и обещаний — никогда больше не поддаваться на грязные уловки чертова ублюдка, я встала, чувствуя боль во всем теле, будто меня переехал каток. Казалось, хуже быть не может. Но, все же, области маразма безграничны.

Позвонила Елена и сказала, что мне не нужно ехать в офис, вместо этого я должна буду приехать в особняк «Корлеоне», где мы с ней займемся подготовкой к очередному этапу «покорения» Антона. Меня мутило от одной этой мысли, но, с другой стороны я испытала облегчение, ведь мне не придется встречаться с Боссом, а перед его появлением я попрошу водителя отвезти меня «домой». Так ведь можно?

Дорога заняла часа полтора, и я, наконец, рассмотрела, как выглядит путь в логово зажравшегося миллионера, на всякий случай запоминая детали.

Лена встретила радушной улыбкой, как, впрочем, всегда, ничего особо не выражающей. Мы сперва пошли с ней прогуляться по саду, ведя разговор на отвлеченные темы, когда у меня в кармане завибрировал телефон. Я вздрогнула. Смотрю на экран — там не звонок. Сообщение:

«Об этом никто не должен знать.»

Гадкое, липкое чувство мерзкого оцепенения обволокло меня со всех сторон и зажало, мешая вздохнуть. Наверное, вид у меня такой, как будто я мышьяка наелась, потому, что Лена сразу среагировала быстрым обеспокоенным вопросом:

— Ася, что случилось? Что там?

Я не могу пошевелиться, и просто тупо пялюсь в экран. Точнее, на имя отправителя, заранее «заботливо» вбитое в список контактов:

«Твой Корлеоне».

Глава 9

Максим

***

Сижу в своем кабинете с шести часов утра. Не потому что, как отъявленный трудоголик, сегодня решил придти пораньше. Просто все попытки уснуть в моей комфортной по всем меркам кровати не привели к успеху. Я отчаянно пытался, правда. Но мысли настолько сдавили мозг, что хотелось биться головой об стену.

Когда Ася пошла на «встречу» с Антоном, я волновался, как восьмиклассница перед первым сексом. Почему-то никак не мог унять это странное чувство, а, если разобраться, со мной давно такого не было. И дело совсем не в страхе, что она могла облажаться. Нет, я был почти уверен, что все пройдет гладко. Просто, в какой-то момент, в мой мозг пробралась навязчивая мысль: «А что, если Антон ей понравится? Что будет, если она вдруг воспылает чувствами к нему?». Вы скажете — резонное опасение. В таком случае, ты, Гаврилов, останешься с носом, ведь не видать тебе программы, как своих ушей. Только, почему-то мой воспаленный мозг тогда думал совсем не об этом. Реально, от этих мыслей я ощутил невероятную… ревность. Одно только предположение, что малышка может заинтересоваться кем-то, кроме меня, что было само по себе крайне маразматично, выбило меня из колеи основательно. Даже в самом начале наших отношений с Олесей, я не испытывал ничего подобного, хотя был влюблен в неё — это точно. Был… Что за дурь? Я и сейчас её люблю. Просто какая-то программа в моем теле сбилась и почувствовала свежую кровь. Она как глоток свежего воздуха среди пафоса и шика, к которому я привык. Как ниточка к прошлому, напоминающая, кто я такой, и за что должен быть благодарен судьбе. Эта маленькая девчонка «с улицы», со взглядом затравленного зверька и королевской кобры одновременно, пленяет своей природной красотой без тени косметики и работы салонных мастеров. В ней есть что-то притягивающее и отталкивающее с одинаковой силой, наверное, дикое желание быть независимой и подчиниться кому-то полностью, вперемешку с искаженным понятием жизни в целом, из-за того, как сложилась её нелегкая судьба. Когда я смотрю на неё, мне хочется защитить от всех опасностей и бед, но, когда встречаюсь с глазами, вижу в них самого себя — такого, каким никогда больше не хочу быть, безысходно понимая, что пропасть между нами никогда ничем не заполнится. Мы всегда останемся по разные стороны, как бы мне не хотелось переманить её к себе.