Прости, малышка...
Шрифт:
Едем мы долго, и в основном молча, если не считать нескольких фраз, из которых я понимаю, что Олег Дементьев — фотограф, на чью выставку мы едем — его друг, и работы его немного нестандартные.
Уже почти подъезжаем к месту назначения, и «Корлеоне» вдруг говорит:
— По возможности ни с кем не общайся без меня, и не отходи далеко. Выпить разрешаю не больше одного бокала шампанского. Ты вообще пробовала алкоголь?
— Нет. — Отвечаю прямо. Не вижу смысла врать.
Он немного хмурится.
— Тогда шампанское
— Как скажете, босс.
Когда приезжаем, Максим выходит и открывает мне дверь, подает руку и я, взявшись за неё, осторожно выползаю наружу, даже, на удивление не оступившись. На улице ёжусь, хотя на мне, кроме платья, дорогущее пальто, а на дворе сентябрь. Скорее всего, это от нервов, потому что я ужас как боюсь провалить свое первое дело.
«Корлеоне» одет с иголочки. На нём темно-синий костюм, белоснежная рубашка и начищенные туфли. Но внимание моё привлекают совсем не они. А его невероятные, притягивающие, как магнит, черные с белым золотом запонки. Они действуют на меня, как на сороку, и я не могу оторвать от них глаз, пока мы идем под руку, ко входу в здание, твердо решив, во что бы то ни стало заполучить их себе.
Наверное, я слишком увлеклась, рассматривая предмет своего интереса, потому что, проходя по ступеням широкого крыльца, неожиданно зацепляюсь каблуком и лечу навстречу ветру пару метров, после чего приземляюсь в позе мартышки в брачный период к ногам компании из трёх мужиков. То ли так размахивала руками, то ли Максим растерялся настолько, что выпустил меня на свободу, но я, еще находясь в полёте, понимаю: все пойдет не по плану…
Глава 4
***
Поднимаю глаза только после того, как мне помогают встать на ноги, и отряхивают пальто со всех сторон. Молодой мужчина смотрит на меня игриво и пытается привести мой растрепавшийся образ в первоначальную форму.
— Завидую Олегу, если такие очаровательные особы спешат на его выставку, чуть не ломая ноги.
Краснею до самых пяток и выдавливаю улыбку незнакомцу:
— Совсем не представляю, что меня ждет внутри. Наверное, стоит развернуться и уйти, пока не пришлось вызывать спасателей.
Мужчина корчит нос и, смеясь, подает мне руку:
— Антон Лиманский. Если хотите, могу быть вашим личным спасателем на весь предстоящий вечер.
Собираюсь протянуть свою руку в ответ, но меня одергивает «Корлеоне» шипя моему собеседнику в ответ:
— Не так быстро, братец. Она со мной. — И тащит меня ко входу так быстро, что не успеваю даже мявкнуть.
Мы протискиваемся внутрь и Максим, буквально стащив с меня пальто, сует его в гардероб.
— Это твой брат? Ты не говорил, что он такой красавчик! Дело, похоже, может оказаться приятным.
— Не раскатывай губу. Он тебя, как моль прихлопнет и не заметит. Ты не знаешь, что
— Такой же, как ты?
— Да. Практически.
— Что-то я не вижу логики. Ты сказал, что я должна его охмурить. Зачем же остановил на полпути?
«Корлеоне» берет меня за руку и ведет в зал, где проходит выставка.
— Антон — игрок, малышка. Он заинтересовался тобой. Но если будешь слишком доступной, быстро ему надоешь. А нам это не нужно. Теперь он знает, что ты со мной. Это его еще больше подогреет.
Мы проходим мимо стеллажей с рамками и я только сейчас обращаю внимание на фотографии. На всех снимках запечатлены части тела — руки, ноги, плечи и другое, как по отдельности, так и вместе. И все они — обнаженные. На некоторых работах изображены совместно женские и мужские тела в процессе любовного соития. Останавливаюсь напротив одного из таких фото и не могу оторвать глаз, настолько все чувственно реалистично, что невольно ощущаю возбуждение внизу живота, которое совсем некстати сейчас, ведь я вроде как на задании.
— Расслабься. — Шепчет мне на ухо Максим. — Мы на правильном пути, так что можешь пока наслаждаться выставкой.
Он улыбается как-то подозрительно и отходит от меня на шаг, делая вид, что его тоже заинтересовало это фото. Я рассматриваю еще несколько работ, прежде чем к нам подходит мужчина среднего роста, с лысиной на голове и невероятным количеством деревянных бус вокруг шеи.
— Максим! — Он раскидывает руки в стороны. — Рад тебя видеть! Нашел- таки минутку навестить старика?
— Здравствуй, Олег. — Они обнимаются и жмут друг другу руки. — Ты превзошел самого себя.
Олег отнекивается с напускной скромностью и переводит свое внимание на меня:
— А кто твоя очаровательная спутница?
— Анастасия. Она…
— Ася. — Поправляю я. И протягиваю руку для приветствия. Фотограф, вместо того, чтобы пожать, лобызает мою ладонь слюнявыми губищами, так, что я еле терплю, чтобы не вырвать её.
После чего Олег сгребает моего спутника в охапку, и, извиняясь, уводит его на какой-то «очень важный разговор». Максим бросает мне: «Не уходи далеко», и на какое-то время остаюсь в одиночестве, среди напыщенных индюков и куриц, делающих вид, что они что-то смыслят в искусстве.
Через какое-то время из-за спины возникает знакомый голос:
— Что вы думаете по поводу этой работы?
Мы стоим перед фотографией упругих мужских ягодиц в натуральную величину.
— Думаю, они совершенны. Но это мое личное женское мнение.
Лиманский смеется также заразительно, как и тогда, на крыльце, и я рискую обернуться в его сторону.
— Да уж… Мне сложно судить. Но теперь зато знаю, к чему стремиться.
Улыбаюсь неосознанно. Он обаятельный. Вроде.
— Скажите, а кем вы приходитесь моему сводному брату? И почему я до сих пор ничего не знал о вашем существовании?