Прости. Люблю

Ник Мэй

– Добрый день Таисия Евгеньевна, у вас что-то случилось? – участливо спросила она.

– Да. Дайте, пожалуйста, чистый лист – Анна Николаевна, молча протянула ей и лист и ручку.

– На чье имя пишется заявление об уходе?

– В вашем случае, на имя Сомина – невозмутимо ответила кадровичка. Тая кивнула головой, и ручка быстро запорхала по бумаге.

– Мне сейчас абсолютно некогда, будьте добры передайте заявление Николаю Никитовичу, а я ему потом сама позвоню – просительным тоном произнесла Тая, поднимаясь со стула. Анна Николаевна кивнула головой, и девушка выскочила из кабинета. Анна Николаевна знала о Тае только понаслышке от Николая Никитовича, это по его протекции они взяли девушку, и начальник проектного отдела, ни разу не пожалел об этом. По крайней мере, он всегда отзывался о ней с восхищением. И то, что девушка, написала заявление об уходе, было неожиданностью, о которой ее начальник должен знать. Анна Николаевна поднялась со своего места, и вышла, закрыв за собой кабинет.

Через несколько минут она сидела в кабинете, Ник Ника и обсуждала возникшую

проблему. Сомин недоумевал, он вкратце обрисовал ситуацию, в которой оказалась Тая, а потом понял, какой объем работы тащила на себе девушка, и схватился за голову. Анна Николаевна, голубушка, я пока не подпишу это заявление, потому что на место Логиновой придется брать двух человек. Я сам с ней вечером переговорю. Может она передумает. И с Родионовым переговорю сейчас же. Он что-то явно не понял с дизайнерским проектом Новикова. Теперь уже Сомин поднялся со своего места, прихватив со стола, бумаги покинул кабинет.

Сергей, видя решительный вид Сомина, без разговоров доложил о его приходе Родионову.

– Проходите, он Вас ждет – войдя в кабинет шефа и поприветствовав его, Ник Ник без разговоров расстелил перед ним шедевр Леночкиного мастерства.

– Что это? – с интересом спросил Никита

– А это проект спальни Новикова. Как можно видеть из этого произведения видно, что ранее она располагалась здесь, он ткнул пальцем в лист. Рядом со спальней расположен санузел. Но по гениальному замыслу дизайнера она перенесла спальню в малую гостиную. Он снова ткнул пальцем в чертеж. От сантехнических коммуникаций 10 метров. Столько же и до вентиляционного короба. А в новой спальне, рядом с кроватью, посередине комнаты, дизайнер предполагает поставить душевую кабину.

– Чего? Какую кабину? –

– Душевую. Это она в книге прочитала. Вы понимаете, что в комнате без вентиляции, делать душ глупо? В конце концов, можно поставить принудительную вентиляцию. Возникает другой вопрос, как туда подвести воду? Вскрыть паркет? Еще вопрос. Как эту воду отвести из кабины, если перепад пола в санузле и малой гостиной составляет полметра, причем гостиная ниже. Сами понимаете, вода вверх не потечет. Под гостиной расположен каминный зал, можно конечно сделать посередине зала трубу, по которой, будет стекать вода из душа. Ну, какой вариант предлагать Новикову? – обратился Сомин к Родионову.

– Даааа – потянул он – и кто это у нас такой умный предлагает такие дизайнерские решения?

– Это вы у дизайнеров спрашивайте. А мой отдел я прошу оградить от работы с такими, с позволения сказать дизайнерами.

– Я решу этот вопрос. У Вас все?

– Нет не все – вызывающе ответил Ник Ник и опустился на стул – я хочу вернуться к вопросу, который мы обсуждали. Сегодня Логинова написала заявление об уходе. А меня это не устраивает. Она в отделе три года работает. Работает быстро и качественно. Ни одного просчета у нее не было. Конечно, глядя на нее не скажешь, что она незаменимый работник. Но если она уйдет, Вам придется на ее место взять двоих – Ник Ник ткнул пальцем в сторону Родионова.

– А что это Вы ее так защищаете – с подозрением спросил тот.

– Я еще раз говорю, что мне очень жаль, если она уйдет. Да и ее жаль, если честно – сник Сомин.

– А чего ее жалеть? Ребенка в деревню сбагрила, любовь прямо на рабочем месте с Исаевым крутит.

– с кем? С Исаевым? Вы ничего не путаете?

– Не путаю. Я сам вчера видел, как он ее раздевал прямо на рабочем месте

– Путаете. Во-первых, Исаев нетрадиционной ориентации. Во-вторых, вчера Исаев нечаянно вылил на Таисию кипяток. Они даже ездили в травмпункт, у нее ожог второй степени. И с чего вы взяли, что у нее есть ребенок?

– Я сам видел. Или опять что-то путаю? – с вызовом спросил он

– Путаете – подтвердил Ник Ник. Тяжело вздохнул и с надеждой, что Родионов поймет, что пипетка не такая плохая, как кажется Родионову, начал говорить – Давайте я Вам объясню, все же знают, что она моя протеже. Мы с ее мамой учились в одной школе. Жили в соседних деревнях. Одновременно приехали в Москву, и так по жизни помогали друг другу. Я и детей Валентины знал, с самого детства. Когда она попросила устроить на работу ее дочь, я не сомневался. И не прогадал. Знаете, если дать одну и ту же работу Исаеву, Буренкову и ей, все ее сделают на отлично, только Логинова сделает ее гораздо быстрее. Ей нравиться ее работа, она погружается в нее, ни на что не отвлекаясь. А у Валентины полтора года назад обнаружили опухоль, Пипетка…. Таисия сделала все, чтобы ее вытащить. Ей с долгами рассчитываться еще полтора года, но все без толку, Валентина умерла полгода назад. – Ник Ник перевел дух и продолжил.
– А через три месяца в своем доме сгорел Егор с женой, брат Логиновой. У него остался трехлетний сын Степка, тот ночевал у прабабки. Все документы сгорели. Она сейчас занимается их восстановлением и оформлением опеки. Ночами подрабатывает извозом, чтобы с долгами скорей расплатиться. А сегодня ей милиционер позвонил, сказал, что Степка сбежал от бабки, и тот его нашел ночью, на своем крыльце в одних трусиках и маечке. Степка заболел. Логинова отпросилась у меня и поехала к нему. А через полчаса пришла Анна Николаевна и сказала, что Таисия подала заявление об уходе. Я не знаю, что произошло, за эти полчаса. Я не хочу ей звонить, она сейчас за рулем, да и в нервном состоянии. Вечером позвоню. Ладно, я пошел – Ник Ник казалось, забыл зачем пришел, тяжело поднялся со стула и покинул кабинет.

НИКИТА

«Какой же я козел!». Он вспомнил маленького мальчика бегущего по дороге, представил его в такой холод в маечке и трусиках, бегущего

босиком по снегу и чуть не завыл от жалости. У него возникло непреодолимое желание срочно оказаться в этой заброшенной деревне. Но он понимал, что будет там неуместен. Потом он вспомнил, о чем говорил Сомин. Логинова подала заявление об уходе. А виноват в этом он. «Кругом виноват» он запустил пальцы в волосы. Он все понимал не так. «Надо же Исаев голубой» отстраненно подумал он. «Любовника нет, сына нет. Людей возит, чтобы с долгами расплатиться. С работы уволилась. Специалист хороший. А я на нее наорал. Мудак. Что делать?» Он вскочил и подошел к окну. «Когда я стал таким? Обидно стало, что девчонка устранила ерундовую поломку. Я даже спасибо не сказал. Конечно, ведь я, круче, чем яйца. Ребенка в деревню сдала, решил я, и тут же осудил. Даже не разобрался. Пассажиров возит? Я снова ее обвинил непонятно в чем. Наверное, в том, что с Лерой увидела. И вчера и сегодня снова обвинил, не разобравшись. Конечно, великий Родионов не может ошибаться». Он снова сел за стол, перебирая мысленно эпизоды из своей жизни. Родители погибли, когда ему было шесть лет и воспоминания об этом были покрыты дымкой. Он просто это знал. Иногда всплывали в памяти образы мужчины и женщины, но он даже не был уверен, в том, что это мать и отец. Конечно, ему не хватало родителей, но не фатально. Была бабушка, были друзья. Он был очень общительным и в течение дня, практически не оставался один, а вечером, устав от дневных впечатлений, валился спать. Бабушка умерла, когда он был уже достаточно самостоятельным. Конечно, он ее любил, и скучал по ней, но надлома в душе, в связи с ее смертью не произошло. Тем более, они с Матвеем начали свое дело, и особо рефлексировать времени не было. Девушки в его жизни появлялись регулярно и часто. Но ни к одной он не испытывал сильных чувств. Он бросал, его бросали, он находил новых девушек и снова расставался. Конечно, он задумывался о том, что придет время, и надо будет жениться. Наследник нужен. Но пока можно погулять без всяких обязательств. Вот Матвею повезло. Встретил свою единственную и неповторимую. Как же они любят друг друга. Когда они с Витой вместе, посторонним хочется уйти, потому что они чувствуют себя лишними. А ведь все началось с того, что Матвей сразу признался себе и всем, что любит эту девушку. Почти год ее искал. И ведь ни на кого даже не смотрел. А ведь он Вите никаких обязательств не давал. Просто он любил ее и никаких девушек для него не существовало. Это было так естественно. Никита верил в любовь, он ее видел, не исключал даже, что и в его жизни произойдет что-нибудь эдакое, но признаться себе в том, что девушка на дороге всколыхнула чувства, о которых он даже не подозревал, было не то чтобы страшно, просто он считал, что еще не готов к ним. И он как умел, отгораживался от того, что вызвала девушка своим появлением в его жизни. То есть, обижая ее. «Ты добился своего. Она уволилась и больше не появится в твоей жизни. Ты этого хотел? Жить, как жил раньше? Трахать однодневных шлюх, и быть внутренне спокойным? Или все-таки попробовать, и поддаться своим эмоциям?». Перед его глазами встала Таисия, в тот момент, когда она возникла перед капотом машины. Маленькая, трогательная, красивая такая, что дух захватывало. Ручки, пальчики, волосы, круглая попка, он ведь не мог отвести от нее взгляд. А сердце бухало в груди как оглашенное. Первый раз с ним такое было. Ему стало страшно. Надо ли это ему? А когда увидел, что к ней бежит ребенок, испытал два противоположных чувства. Одно из них обида, что все так быстро закончилось, и она не может ему принадлежать, а другое, облегчение, что она не будет ему принадлежать. «Это называется и хочется и колется». А потом он вспомнил, все то, что рассказывал Сомин и понял, что своим поведением оставил Таю без работы. А ведь не он ее увольнял. Она сама уволилась. А значит, своим распоряжением, вернуть ее на работу не получится. И на что она интересно собирается жить, да тем более с ребенком. При воспоминании о малыше в душе снова колыхнулись теплые чувства. Вспомнил нелепую шапку, большие сапоги. Неловкий бег по дороге. Почему он раздетый оказался на улице? Опять защемило сердце. Он даже поднял руку и потер правую сторону груди. Еще немного поразмышлял и вызвал Сергея:

– мне нужен домашний адрес Логиновой.

– Понял – и секретарь скрылся за дверью. «Вечером к ним съезжу», подумал Никита и стал ждать вечера, поглядывая на часы.

****

Тая ехала в Развилки, превышая все нормы скорости. Она уже забыла о том, что уволилась с работы. Она не ощущала боль от ожога, в голове билась только одна мысль, скорее. Скорее бы приехать и увидеть Степку. Ей казалось, что все водители издеваются над ней, постоянно перекрывают дорогу и едут очень медленно. Когда, наконец, появился поворот на Развилки, она вздохнула с облегчением. Даже не заметила, что дорога крутая или опасная. Буквально за несколько минут преодолела три километра расчищенной трактором дороги. Не останавливаясь у дома бабки, она понеслась к дяде Толе. Бросила машину у ворот, влетела на крыльцо, по дороге расстегивая куртку. На пороге ее встретила Галина

– Хорошо, что ты быстро приехала, а то мы не знали, что делать. То ли в больницу везти, то ли тебя ждать

– А что говорит, тетя Маруся?

– Ну что, острый бронхит. В легких вроде чисто, но надо делать флюорографию. Кашляет сильно. Я уж и ножки в горчице попарила и горячей картошкой обертывала. Но сама понимаешь, за минуту его не вылечишь – Она показала Тае, куда идти. Тая со страхом приоткрыла двери. Степка лежал на огромной кровати застеленной белоснежным бельем. Его светлая головка покоилась на высокой подушке. По сравнению с кроватью, он казался таким маленьким. Увидев Таю. Степка одновременно протянул к ней руки и заплакал