Просто хочу
Шрифт:
Больно. Боже, как же больно.
Я с замиранием сердца ощущала, как к желудочной боли примешиваются тянущие спазмы внизу живота. Усилилось то, что я чувствовала еще в ресторане.
Я откинулась на сиденье, тошнить перестало.
— Софи, ты как? Пожалуйста, не молчи.
Я слышала, как он снимает куртку, свитер, закидывает на заднее сиденье. Вонять перестало. И на том спасибо.
— Салфетки… в бардачке, — прохрипела я.
Через секунду он уже аккуратно вытирал мне рот. Тянущая боль внизу живота сменилась
— Тише, тише. Все хорошо. Не надо, малыш. Не надо.
Резкая боль пронзила меня. Я сложилась пополам. Последнее, что видела — это красное пятно, растекающееся по моим белым брюкам. Темнота услужливо поглотила сознание, избавляя от физической и душевной боли.
Крис
Софи корчилась от боли и крепко сжимала ноги.
Боже мой, что делать?
Я с ужасом наблюдал, как ее брюки заливает кровью. Выбрался из салона, обогнул машину, открыл дверцу и попытался передвинуть Софи на пассажирское сиденье, но она не позволила.
— Нет. Не… не трогай меня, — зашептала она еле слышно.
— Тише, малыш, так надо, — я неуклюже перетащил ее на место рядом с водительским.
Софи застонала.
Мозги кипели. Я завел мотор, но понятия не имел, куда двигаться.
— Мам, — заорал я в мобильник, набрав домашний номер.
— Крис, господи, ты с Соней? У вас все в порядке? Мы тут с ума… — я оборвал ее причитания на полуслове.
— Ей плохо и кровь, мам, что мне делать? — я старался выдавать информацию по сути и четко, но голос срывался на крик и дрожал.
— Ты чего мне то звонишь?!! — возмутилась она, — Скорую вызывай… Хотя, нет, подожди. Где вы?
— Кажется, недалеко от дома… — я уже начал забывать Лондон.
— Вези ее сразу в больницу, — мама назвала адрес, — Знаешь, где это?
— Да, — только ответил я и дал газу, бросив мобильный на приборную панель.
Через минуту мама перезвонила.
— Крис, мы выезжаем, вас встретят, — я услышал, как она всхлипнула, — Пожалуйста, милый, поторопись.
Она отключилась, не дождавшись моего ответа.
Софи свернулась в комочек, что-то бормотала. Кажется, она периодически теряла сознание, а может просто бредила не приходя в себя. Я давил на газ, что было сил, проклинал светофоры и водителей, почти не убирал руку с сигнала. В горле стоял ком, сердце сжималось от страха. Я старался не думать о самом плохом.
Сейчас нужно доехать. Быстро. Чтобы все обошлось.
Я гнал, наверно, под сотню и был удивлен, когда со мной поравнялся другой автомобиль.
Кто-то еще спешит в этот вечер?
Вспышка моргнула сбоку. Я на миг ослеп.
Проклятие, это что такое? Дьявол! Фотографы. Только их не хватало.
Черный седан обогнал меня и птички полетели стаей, слепя через лобовое. Гад, да что ж
Справа нарисовался еще один любитель сенсаций.
Я глянул в зеркало заднего вида. Обгоняя друг друга, вылетая на встречную, у меня на хвосте сидело еще, как минимум, пять папарацци.
Твою ж мать.
И плевать. Не до инкогнито сейчас.
Вот уже и больница.
У дверей стояли санитары с каталкой, мама, сестры, даже отец.
Я выкарабкался из машины, в мгновение ока оказался у пассажирской дверцы, поднял Софи на руки. Темный трэнч скрывал алые пятна на ее брюках, но я чувствовал, кровавую влагу даже через верхнюю одежду.
Саранча повыскакивала из машин. Засверкали вспышки, оглушительно щелкали камеры. Словно выстрелы. И каждый по нам. В упор.
Не глядя на них, я прижал Софи к себе и осторожно, но быстро, двинулся к входу. Санитары помогли мне опустить ее на каталку. Я, как привязанный, шел до самых дверей операционной, держа Софи за руку, не отводя глаз.
— Вам сюда нельзя, — перекрыла мне дорогу медсестра.
Я разжал пальцы. Двери обдали меня потоком воздуха, закрываясь перед носом. Я так и стоял, как вкопанный, не зная, что делать дальше.
— Крис, — мама трясла меня за плечо, — Тебе нельзя здесь быть.
— Почему? — я обернулся и сразу нашел ответ на вопрос.
Проныра в белом халате (и где только успел найти?) направлял на меня камеру.
— Пойдем, — мама тянула меня за руку, а я опять плелся следом.
Мне было плевать на все: на газетчиков, на имидж, на брошенную посреди дороги машину. Лишь бы с Софи и ребенком все было хорошо.
Я видел, как её везли в палату. Я знал, что все кончено, ребёнка больше нет. Я опоздал. Я ошибся. Я лично посадил Соню в фирменный скоростной экспресс, и сам же разобрал рельсы на его пути. Всё полетело под откос. Там же сейчас лежало моё порванное в клочья сердце.
Соня, прости меня, если сможешь.
И…тоже, прости меня.
Я закуривал все новые и новые сигареты, то плавя до фильтра, то бросая после первых затяжек. Мерил шагами задворки больницы. Я постоянно то запускал руку в волосы, то потирал лицо, смахивая с него невидимую пелену в надежде, что это страшный сон, и я вот-вот проснусь.
Всё плохо.
Всё просто отвратительно.
Неужели, я в одиночку смог сотворить всё это? Господи, чем я думал?!
— Кристофер, я думаю, тебе стоит пойти к Софи. Когда она проснётся, именно ты должен быть рядом.
— Папа… — я вцепился в отца взглядом больной побитой собаки.
— Я знаю, сынок. Это всё ужасно, нам всем очень горько, но все уже произошло. И теперь имей мужество пройти через это. Софи намного хуже, чем тебе. Помимо душевной боли, у нее и физической предостаточно. Сейчас не время себя жалеть, просто иди и будь рядом.