Просто хочу
Шрифт:
— Чего? — я ошалел.
Вот так новости. О чем книжка? Мэйсон ублюдок?
— Только не говори, что не знал, что она публиковалась. Даже я знала.
Ну вот опять я о себе драгоценном подумал. Ты мудак, Крис. Ты мудаааааак.
— Знал, только забыл.
— Мне иногда кажется, что ты имя свое помнишь только потому, что слышишь его по сто раз на дню, — причесала меня Ники против шерстки.
— Истинно так, сестра моя, — покаялся я, — Так она публикует очерки? Сборником?
— Ну да. Вообще, Кир давно пытался ее вытащить из журнальных публикаций, а тут вся эта шумиха, внимание. Сам
Кажется, Соня стала для нее чем-то больше, чем жертва моего эгоизма.
— Ну и еще кое-что…
Она прикусила язык, не закончив предложение.
— Что? — докапывался я, — Что еще?
— Ты скоро сам все узнаешь, если, конечно, не окосеешь от пьянства.
Вот! И хоть клещами тащи, ничего больше не вытянешь, уж я ее знаю.
— Все, алкоголик, ложись спать и завязывай надираться. Или хотя бы завязывай звонить мне в таком состоянии. Доброй ночи.
Гудки.
Я взглянул на трубку и, наверно, первый раз за последний месяц улыбнулся от души.
Хоть что-то хорошее происходит в ее жизни. Конечно, обстоятельства для успеха — не самые лучшие, но это самый минимум, что заслуживает Софи.
А если бы я привез ее Штаты?
Эффект был бы тот же?
Скорее всего.
Только наш ребенок, скорее всего, был бы жив.
И даже если — нет…
Если так было суждено…
Я бы не вел себя так по-скотски будь она рядом.
Но я же не желал портить имидж. Я же с амбициями и заморочками просто трахал удобную доступную особь.
Щемящая боль опять разлилась ядовитой желчью. Я достал дневник и начал писать.
Дневник Кристофера
25.03.2011
Хочу быть тем пианистом. Хочу, чтобы отшибло память, хочу забыть ВСЕ.
Мне так не повезет, я буду вечно посыпать голову пеплом, вечно представлять, на кого был бы похож наш сын.
Первый крик, первая улыбка, первый зуб, первый шаг…
Я не думал об этом, пока не лишился всего.
Моя Софи, наш малыш, мой покой. Все это я лично растоптал, уничтожил.
Простит ли она меня когда-нибудь?
Вряд ли.
Ее единственное желание — никогда меня не видеть.
А чего хочу я? Я хочу ее, только ее.
И никогда не получу желаемого. Но я должен постараться сделать ее счастливой. Если счастье Софи — не помнить обо мне, я постараюсь исчезнуть, испарится. И она должна быть уверена в этом.
Соня
Я открыла глаза и уставилась на потолок своей новой квартиры. После двух дней проживания в старой стало ясно, что там просто невозможно спрятаться от воспоминаний. Невозможно забыть, что именно
Все оплатил Кирилл. А может Кристофер через него? Плевать. Все равно мой шкаф набит шмотками из Лондонских магазинов. Куплены на его деньги. Впадать в детство и устраивать из них костер я не собиралась.
Смысл?
Я же не сожгу свои мозги вместе с ними.
А хотелось бы.
Смена дислокации помогла не вспоминать каждую ночь его поцелуи, но забыть все остальное я не смогу никогда. Можно сколько угодно заставлять себя не думать об этом, но странная ледяная пустота внутри — лучшее напоминание.
От себя не убежишь.
Я бросила бегать.
И курить.
И пить.
Нужно научиться жить заново.
Иначе.
Вставай, Соня, вставай.
Сегодня куча дел. Еще половина очерков не переведено, а отправлять в издательство нужно уже в конце месяца. Они, конечно, предлагали адаптировать текст, но я не хотела. Хочу все сделать сама.
Раз уж так сложилось.
Я теперь все буду делать сама, никому не позволю решать за меня.
На телефоне моргала лампочка автоответчика.
— У вас семнадцать голосовых сообщений, — прогнусавил голос робота.
Господи, ну хорошо хоть не двадцать пять, как вчера. Все звонки были из издательств. Откуда они только узнают мой домашний? Вежливые голоса с различными акцентами на английском, а кое-кто и на русском, просили рассмотреть их предложения в качестве исключения.
Какие тут исключения?
Все контракты подписаны на два года вперед с эксклюзивными правами на публикацию.
Сама не понимаю, почему так спокойно это принимаю.
Кир всегда хотел сляпать из меня звезду литературного профиля. У него это была идея фикс. Именно он выбирал издательства, он вылавливал подводные камни в контрактах. Серьезные дяди и напыщенные тети скрипели, но ехали на его телеге. Очень уж им хотелось навариться на писанине подружки Криса Мэйсона.
Да, я прекрасно понимаю, кому всем этим обязана. Ну и что? Ну и плевать. Все равно не смогу жить, как раньше. А эта жизнь ничем не хуже любой другой. А может и лучше…
Я весь день проторчала за переводом. Мозги кипели от троп и метафор, переиначенных на английский. Чтобы расслабить извилины, я полезла проверить почту.
Большая ошибка.
Письмо.
От него.
Зачем, Крис?
Ты же обещал.
Разум подсказывал, удалить не читая, но когда мое сердце слушалось.
Читать.
Софи, я слышал, что у тебя выходит книга. Поздравляю. Знаю, что обещал оставить тебя в покое, но не могу сдержаться. Клянусь, это в последний раз.
Прости, что все так вышло с этими чертовыми фотографами. Наверно, у тебя под окнами круглосуточный дозор. Если бы я мог, избавить тебя от этого… Но не могу. Могу только сказать за себя.
Я сдержу обещание, ты меня больше не увидишь, не услышишь. Надеюсь, что книга будет иметь успех. Да чего уж там… Я в этом уверен. Ты очень талантлива и заслуживаешь признания. Будь счастлива. Прости меня за все.