Просто поверь
Шрифт:
— Северус! Ты меня почти напугал…
Он вышел из тени, в которую был погружен коридор за дверью и переступил через порог.
— Лили? Ты что здесь делаешь?
— А ты что здесь делаешь? — вопросом на вопрос ответила я, инстинктивно прижав к себе коробку.
Мне почему-то пришла смешная мысль, что Северус в свою очередь скажет: “Я первый спросил”. Но он не сказал.
— Я заметил, что дверь госпиталя открыта, и решил посмотреть…
— Тебя это встревожило? — рассеянно спросила я, вернувшись мыслями к коробке в моих руках.
— Немного, — признался Северус,
— Мы с Гарри поднимались на самый верх башни, а потом спустились обратно. Я увидела большие двери и мне почему-то захотелось зайти сюда…
— Где твой сын? — Темные глаза Северуса неотрывно смотрели на меня и, казалось, проникали в самую душу. Но я, занятая раздумьями о нежданной посылке, не особо замечала его пристальный взгляд.
— Он… — я машинально повернулась ко все еще открытому окну, за которым виднелась опушка леса и небольшой деревянный дом. На мгновение цепочка мыслей сбилась, ко мне пришла безотчетная уверенность, что этот дом я видела и раньше.
— Лили?
Глубокий голос Северуса, в котором явственно проскользнули тревожные нотки, вернул меня в госпиталь.
— Ах да… Гарри… Он должен быть где-то недалеко. То есть я попросила его подождать меня, пока осмотрюсь здесь. Представляешь, — невольно мои губы растянулись в радостной улыбке, — я помню профессора Макгонагалл и мадам Помфри!
В лице Северуса что-то дрогнуло. Мне почудилось, он не только ошеломлен, услышав эту новость, но и слегка разочарован. Может, он ожидал, что среди первых моих воспоминаний будет он сам?
— Это очень хорошо, — тем не менее сказал он. Затем его взгляд переместился с моего лица куда-то вниз. На этот раз Северус не сдержал своих эмоций. — Что у тебя такое, Лили? — недоуменно спросил он. — Что это за коробка?
Она до сих пор находилась у меня в руках, потому что на самом деле я не решалась расстаться с ней. Коробка будто притягивала меня к себе, вернее, даже не она, а лежавший внутри красивый цветок.
— Ее прислали мне… Не знаю почему. — Я провела ладонью по лбу, как бы прогоняя наваждение. Опустила глаза на розу, по странной ассоциации напоминающую мне покоящуюся красавицу в белом гробу. А когда подняла, обнаружила Северуса совсем близко. От неожиданности даже вздрогнула и едва не уронила коробку.
— Что ты говоришь? Кто тебе прислал? — не заметив произведенного на меня эффекта, он уставился на валяющиеся на покрывале крышку и оберточную бумагу.
— У меня в голове вертится тот же вопрос. — Я притворно вздохнула. — Прилетела сова, смотрю — к ее лапе привязан какой-то сверток. А на нем мое имя, но ни слова об его отправителе.
— И ты вскрыла сверток? — будто поражаясь моей беспечности, уточнил он, хотя и видел, что коробка открыта.
— Но здесь же мое имя, — спокойно напомнила я. — К тому же, в коробке находится только вот эта роза. — Я подняла ее ближе к лицу Северуса. — А не бомба. Она не опасна.
Его челюсть напряглась, как если бы он усилием воли удерживал себя от того, чтобы не высказать все, что думает об этом. Я демонстративно протянула руку к красному бутону и коснулась
— Видишь…
— Нет, не трогай ее! — будто против воли сорвались с губ Северуса слова предостережения.
Я в удивлении вскинула на него глаза, но не придала не то грозному, не то отчаянному окрику серьезного значения.
— Северус, у тебя случился приступ паники? С чего вдруг, интересно?
— Лили… — начал он с несвойственной ему лихорадочностью.
Однако я перебила Северуса, не понимая его странного поведения.
— Ну что ты в самом деле? Это одна-единственная роза, она совершенно безвредна…
С этими словами обхватила двумя пальцами стебель сразу под тугим бутоном. В следующий миг все произошло настолько внезапно, что до меня действия доходили с опозданием: Северус потянулся ко мне и одним резким движением выбил из моей ладони цветок. Я по инерции подалась за падающей розой, но наткнулась на выставленные вперед руки Северуса. И одновременно с этим носок моей туфли за что-то запнулся. Я потеряла равновесие. Впрочем, упасть не успела: Северус подхватил меня за плечи и довольно крепко прижал к себе, так что сбилось дыхание.
В голове некоторое время царила блаженная пустота. От мантии Северуса, в которую я уткнулась носом, исходил горьковатый, но отнюдь не неприятный запах. Он напоминал какое-то растение… лекарственное… да, определенно.
Мы стояли не двигаясь, и ни я, ни он почему-то не спешили разомкнуть объятие. Впрочем, это и объятием назвать можно только с натяжкой. Его руки по-прежнему лежали у меня на плечах, тепло которых я ощущала сквозь ткань моего платья. Наконец мысли выстроились в строй.
— Зачем ты это сделал? — спросила я, все еще не поднимая головы, и от этого вопрос прозвучал чуть глуховато.
Вслед за ним Северус заметно напрягся.
— Чтобы ты ненароком не поранилась об один из шипов.
— Что? — Я подняла голову и встретилась со взглядом обычно бесстрастных темных глаз. Сейчас же они излучали беспокойство.
Наши лица по странной случайности оказались очень близко… Я видела, как затрепетали, будто в безудержном волнении, крылья его носа. Северус на мгновение прикрыл глаза, и мне показалось, что он борется с чем-то внутри себя.
— Что ты хочешь этим сказать? — прошептала я не столько от испуга, сколько для того, чтобы сохранить тишину в госпитале.
Северус слегка вздрогнул, будто застигнутый врасплох, и прищурился, глядя на меня сверху вниз.
— То, что эта роза вполне может быть опасна. Вопреки твоему убеждению.
— Чем опасна?
— Хотя бы тем, что на ней вполне может быть наложено проклятие.
— П-проклятие? Какое проклятие? — Я подалась назад, почувствовав странный липкий холод, поползший по ногам. Он, как змея, заскользил дальше, обвивая мое тело. — Ты имеешь в виду, что кто-то решил меня… убить?
Последнее слово отдавало горечью, и в горле после него остался будто металлический привкус. В коленях появилась нехорошая слабость. В глазах помутилось, Северус, который наклонился надо мной, потерял четкость и стал расплываться, точно акварель, попавшая под воду.