Просто поверь
Шрифт:
— Да. Пойдемте, я вас провожу.
Профессор Макгонагалл развернулась и шагнула обратно на лестницу, вход на которую так и не закрылся. Мы последовали за ней, и лестница без промедлений довезла нас до верхней площадки. Минерва постучала. Из-за двери откликнулся голос Дамблдора.
— Минерва? Ты что-то забыла? — спросил старый волшебник, когда дверь гостеприимно отворилась.
Она молча посторонилась.
— Здравствуйте, Альбус, — спокойно, даже в какой-то степени приветливо, поздоровалась я, переступая через порог кабинета. —
========== Глава 24. Обнаженная правда ==========
Наше появление ввело Дамблдора в легкое замешательство, которое он почти сразу скрыл добродушной улыбкой.
— Ну, конечно… Заходи, Лили.
Так и казалось, что он сейчас распахнет руки и заключит меня в дружеское объятие. На всякий случай я отошла от Дамблдора на безопасное расстояние.
— О, ты не одна?
Он, замолчав, смотрел на входящих в кабинет Северуса, Гарри, Гермиону и Рона. Последние двое явно чувствовали себя неловко, словно попали туда, где бы им не следовало быть.
— Как вас много… — пробормотал Дамблдор, явно не ожидавший, что в его кабинете соберется такая толпа. Тем более профессор Макгонагалл была не намерена куда-то уходить. Наоборот, она с готовностью наколдовала несколько стульев, предоставляя нам возможность расположиться с максимальным комфортом.
— Могу я узнать, чем обязан вашему визиту? — с прежним радушием спросил Дамблдор. Обвел взглядом всех, на мгновение остановившись на Северусе, и посмотрел на меня, словно зная, что именно я — инициатор.
— У меня не нашлось открытки, и я решила заглянуть к вам, Альбус.
Подчеркивая свое пока миролюбивое настроение, я аккуратно села на один из стульев, как примерная ученица, пришедшая в кабинет директора.
— Открытки?
— Ну да. Помните, вы сказали, если я надумаю с вами связаться, совсем не обязательно слать открытку?
— Действительно… — Он, видно, никак не мог понять, говорю я серьезно или же нет. Однако настроение у меня было отнюдь не расположенное к шуткам. — Что ж, рад всех вас видеть, садитесь, в ногах правды нет.
Гарри, ни секунды не колеблясь, уселся рядом. Его друзья осторожно, словно опасаясь чего-то, расположились по его левую руку. Северус остался стоять, прислонясь к стене возле двери. Профессор Макгонагалл как будто тоже не собиралась садиться, пока сам директор находился на ногах.
— Ну-с. — Сделав паузу, Дамблдор соединил перед собой кончики пальцев, словно это помогало ему настроиться на нужную волну.
Я неспешно огляделась. В этом кабинете мне приходилось бывать всего пару раз, в качестве старосты. Из-за чего конкретно, к сожалению, уже не помню, но впечатление от пребывания в обители главы школы осталось и довольно яркое. В нем было все по-прежнему: эти портреты на стенах, шкафы с книгами, странные предметы на низких столиках… Мой взгляд остановился на птице с ало-золотым оперением, сидящей на жердочке возле директорского стола. Феникс, если не ошибаюсь. Да, и он здесь
— Итак… — вновь сделал попытку начать разговор Альбус.
— Итак, — эхом повторила я, обратив глаза на него, — я хочу знать все, от начала и до конца.
— Все?
— Именно так.
Дамблдор посмотрел на Северуса, словно надеясь, что он расшифрует мои слова.
— Все — это значит действительно все, директор, — чуть пошевелившись, ответил Северус. — Начиная с той самой ночи и…
— До моего пробуждения, да, — закончила я, выпрямившись.
— Понимаю… Но я думал, ты давным-давно выяснила, учитывая твое упорство.
— Вы же знаете, что я не могла этого сделать, пока… Пока не вернется моя память.
— А теперь?
— Теперь могу.
Мне вдруг почудилось, что в глазах Дамблдора промелькнуло какое-то странное чувство, похожее на легкое торжество, или, может быть, я слишком пристально смотрела на него?
— То есть я не ошибусь, если предположу, что ты наконец-то все вспомнила?
В наступившей тишине отчетливо послышался негромкий курлыкающий голос феникса. Никто не оглянулся, обратив внимательно-тревожные взоры на одну меня. Гарри, вероятно, бессознательно, сжал мою руку. Я успокаивающе погладила в ответ по тыльной стороне его ладони.
— Не ошибетесь, Альбус. Я действительно вспомнила все, вплоть до… — В горле в который раз образовался горький комок, и неоконченная фраза осталась висеть в воздухе.
Строгие черты лица Минервы Макгонагалл смягчились, и вместо обычной сухой сдержанности в ее взгляде сквозила откровенная жалость. Будто поддавшись неодолимому порыву, моя бывшая преподавательница подошла ко мне и с сочувствием дотронулась до плеча. Этот жест, как он был ни необычен для нее, выглядел вполне естественно.
— Я от всего сердца сочувствую твоему горю, Лили. Даже и представить не могу, каково тебе сейчас. Тебе и Гарри…
— Спасибо, профессор Макгонагалл, — тихо произнесла я с благодарностью.
— Лили сильная, Минерва, — отозвался Дамблдор, — уверен, она сможет справиться с потрясением, которое нанесла ей судьба. Вместе с Гарри и другими близкими ей людьми.
Как бы подчеркивая последние слова, он обратил испытующий взгляд на безмолвно стоящего Северуса.
— Не сомневайтесь, профессор, — вместо него откликнулся Гарри. — Мама не останется одна. Теперь не останется.
В его голосе промелькнул тонкий намек, который даже Дамблдор не смог бы проигнорировать. Намек, вероятно, на то, что мое существование долгие годы являлось для остального мира тайной, и в первую очередь для моего сына. За что я, наверное, вряд ли прощу Альбуса Дамблдора. Зачем он скрыл меня от Гарри? Зачем отнял у него мало-мальскую надежду и часы долгожданных встреч, которые Гарри мог бы проводить со мной, пусть я и не осознавала бы этого? Может быть, если бы он знал обо мне, я пришла бы в себя намного быстрее…