Просто судьба
Шрифт:
— Я возвращаюсь в бальную залу, — сказала она, — и если мама все еще с герцогом, я уведу его, а ее отошлю спать. В любом случае уже слишком поздний час для таких пожилых людей!
Говоря это, она вышла из комнаты, вызывающе прекрасная в своем огненном платье.
Как только последнее перо шлейфа исчезло в дверном проеме, Мена снова опустилась в кресло.
Ей казалось, что приход сестры внес что-то гадкое в этот вечер.
До сих пор все было так красиво и полно несказанного очарования
— Я люблю его… я люблю… его! — повторяла она. И снова ее сердце забилось в упоительном восторге.
Мелодия любви, которую она почувствовала в его небольшом доме, снова переполняла все ее существо.
Глава 5
Бальная зала была живописно украшена цветами, и Элизабет Мэнсфорд с восхищением любовалась ими.
Ей все очень нравилось в этот вечер.
В доме практически не осталось ни одного мужчины, который не произнес бы в ее адрес комплимента.
Легкие морщинки на ее лице разгладились.
Она чувствовала себя молодой и очень привлекательной.
Герцог пригласил ее на танец.
Они медленно двигались по залу под нежные звуки романтичного вальса.
Большинство гостей были средних лет.
Но в зале присутствовало и достаточно много молоденьких замужних и незамужних дам, которые с завистью поглядывали в сторону Алоиз, постоянно окруженной мужчинами.
Яркое платье и сверкание бриллиантов, несомненно, превращали ее в царицу бала.
Мало кому удалось бы соперничать с ней.
Когда вальс закончился, герцог обратился к своей даме:
— Мне хотелось бы показать вам кое-что.
Элизабет Мэнсфорд подняла на него глаза и спросила:
— Еще какие-нибудь сокровища? Все, что я вижу здесь, у вас, кажется мне таким необычным, просто уникальным, что я уже не могу найти слов, чтобы выразить свои чувства.
— Думаю, вы оцените и то, что я собираюсь показать вам сейчас, — ответил он.
Они вышли из залы и пошли по галерее, в дальнем конце которой находился зимний сад.
Эта часть здания была пристроена к замку в более поздний период, но, несмотря на это, производила не меньшее впечатление.
Апельсиновые деревья только-только начинали цвести. За оранжереей находилось еще одно помещение, построенное уже отцом нынешнего герцога.
Он распахнул в него дверь, и Элизабет вскрикнула от восторга.
В этой части оранжереи было значительно жарче, и вся она была заполнена орхидеями.
— Я думала, вы показали мне все ваши орхидеи сегодня утром!
— Это совершенно особенные сорта. Когда я одевался к обеду, мне сообщили, что одна из орхидеи, вот уже целый год находящаяся здесь, расцвела сегодня вечером, как раз тогда, когда я уже отчаялся дождаться этого события. Именно сегодня, чтобы я имел возможность показать ее вам.
— Как это чудесно! — восхитилась она.
Помещение было небольшим. Элизабет обратила внимание, что в углу стояла скамья с мягкими подушками.
Можно было присесть и любоваться цветами.
Но сначала герцог повел ее туда, где среди других орхидей, но совершенно обособленно, располагался цветок, о котором шла речь.
Она не смогла сдержать возглас восхищения, настолько великолепна была эта орхидея.
— Ее название — Laelhcattleya, — сказал герцог, — и она чрезвычайно редкая. Честно говоря, я сомневаюсь, можно ли встретить ее в какой-нибудь другой коллекции в нашей стране.
Элизабет понимала, что это было уникальное растение. Цветки были небольшие, бледно-розовые с лиловым оттенком, каждый из них — само совершенство.
— Это восхитительно… совершенно… прекрасно! — вымолвила она. — Спасибо, что показали мне это чудо.
Герцог подвел ее к скамье. Они присели и так, сидя бок о бок, любовались цветами.
— Вот о чем я думаю, — сказал он тихо, — как красиво смотрелись бы цветы именно этой орхидеи в ваших волосах.
— Нет, нет, что вы! — поспешно проговорила Элизабет. — Это слишком ценный экземпляр, и вы должны только восхищаться им — таким, какой он есть, и быть очень, очень благодарным за привилегию любоваться чем-либо столь совершенным.
— «Именно так мне и следует поступить» — подумал я при встрече с вами, — сказал герцог.
Элизабет почувствовала смущение и не спускала глаз с орхидеи.
— Что мне хочется сделать, — продолжил герцог, — так это увезти вас далеко отсюда… в мое поместье в Девоншире, где я живу.
— В Девоншире? — удивленно пролепетала Элизабет.
— Мой дом в Девоншире не такой старинный, как замок, но также достоин внимания и, на мой взгляд, весьма удобен. Я разбил там парк, который, надеюсь, станет одной из наиболее ярких достопримечательностей Англии!
Элизабет молчала, затаив дыхание, а герцог продолжал:
— В поместье еще очень многое надо сделать, потому что я создаю не только английский парк, но и японский сад, который весьма необычен для наших мест, к тому же там у меня тоже имеется весьма обширная коллекция орхидей.
— Поразительно! — воскликнула Элизабет.
— Кроме того, я задумал создать и питомник лекарственных трав, — продолжал герцог, — и я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи.
— Разумеется… Я была бы рада… помочь вам, — проговорила Элизабет, — но я не понимаю, каким образом…