Пространство и время
Шрифт:
– Стажёр, не отвлекайся! – перебил её Санчес. – Как себя чувствуешь? Голова не кружится?
– Нет-нет. Как же красиво здесь!
Милли перебралась вслед за своим наставником на поверхность шлюпочной камеры и пристегнула карабин к круговому поручню. Второй пилот уже тоже был пристёгнут, помимо этого оба космонавта были соединены страховочным фалом, как альпинисты в связке. Вместе им предстояло обойти вокруг корабля, учитывая при этом, что центр вращения находится у них под ногами. Центробежная сила, впрочем, была совсем мала и почти не ощущалась.
– Доктор! – рявкнул капитан. – Почему не докладываешь?
– Это…
– В какой ещё, к Эриде, норме?
– Ну, это… в допустимых пределах, – и по интеркому раздалось старательное сопение.
Санчес со своими красными полосками уже исчез за краем иллюминатора. Милли помахала зрителям рукой, насколько это было возможно в наддутом скафандре, и тоже скрылась из виду. Зая перенастроил что-то в своём устройстве (он, оказывается, уже успел подключиться к внешним камерам), и теперь все трое могли видеть вышедших в открытый космос коллег на экране.
– Стажёр, как дела? – послышался голос второго пилота.
– Нормально. Только немного жарко.
– Не переживай, сейчас будет легче. Система реагирует с запаздыванием. Регуляторы надо подстроить.
– Да, я слышу, как насос разгоняется. Ой… Ой!
– Что? Что случилось?
– Мокро… Мокро в скафандре…
– Стажёр! – вклинился Джи Лин. – Немедленно отключи охлаждение! Слышишь? Немедленно! Эдди! Давай её назад!
На экране было видно, как Милли судорожно хлопает грубой скафандровой перчаткой по нарукавному пульту. Никто не понял, удалось ей отключить охлаждение или нет, но зато все увидели, как она стала отплывать от корабля под действием центробежной силы, перестав от растерянности держаться за поручень второй рукой. Санчес тут же потянул её обратно за страховочный фал.
– Вода… Вода в шлеме… – и Милли отчаянно замахала руками.
– Эдди! Эдди! – раздался голос Салли, которая, видимо, сменила капитана в рубке. – Быстрее её в шлюз! Милли! Без паники! Милли! Милли! Ответь, Милли!
Милли не отвечала. Санчес снова показался в иллюминаторе – одной рукой он держал за ранец дёргающую конечностями фигуру в скафандре, а другой – то быстро перехватывался по поручню, то перестёгивал свой карабин, цепляясь при этом за стойку ногами. Всё это отнимало у него достаточно много времени и сил. По интеркому доносилось его тяжёлое дыхание и какое-то бульканье, которое, впрочем, скоро прервалось – система связи в скафандре Милли вышла из строя. Второй пилот всё-таки добрался до люка шлюпки, втолкнул туда невезучую практикантку, следом полез сам, и все трое зрителей, не сговариваясь, ринулись в шлюпочную камеру.
– Это… это… это… – испуганно загундел доктор, влезающий в противоположные двери с рабочим планшетом в руках. – Это самое… пульс у неё…
– Закрываю люк… – тяжело дыша доложил Санчес. – Приготовьтесь… Наполнить… Экстренно…
Практикантки-пилоты уже находились у люка, ведущего в шлюпку.
– Закрыл… Всё!
Нэя тут же рванула аварийный перепускной клапан, и раздался резкий свист – воздух пошёл из камеры в шлюпку с максимально допустимой для этого скоростью. И тут же вокруг зашипело, повеяло холодом, и помещение заволокло лёгким туманом – система жизнеобеспечения стала компенсировать падение давления, расходуя запасы жидкого воздуха. Лита, не дожидаясь разрешающего зелёного сигнала, лихорадочно открыла замки, напряглась и, как только давление в шлюпке приблизилось к внутрикорабельному, оторвала переходный люк.
Первой в камеру вплыла Милли без шлема, окружённая облаком маленьких водяных шариков. Рот её был приоткрыт, глаза закрыты, а лицо отсвечивало белизной с лёгким оттенком синевы. Следом за ней показался второй пилот, на лету стаскивающий гермошлем.
– Скафандр! Скафандр снимайте с неё! Быстро! – закричал он.
Стажёрки-космолётчицы уже торопливо расстёгивали поясничный разъём и тянули половинки скафандра Милли в разные стороны. Новенький практикант тыкался рядом, пытаясь чем-нибудь помочь, но только мешал, попадаясь под руки, а побледневший врач, похожий на испуганного мраморного дога, медленно отплывал к переборке, нервно теребя в руках свой докторский планшет. Санчес, тяжело дыша, поспешно выбирался из скафандра, что без посторонней помощи сделать было довольно непросто.
– Она захлебнулась! – крикнула Нэя. – Вернисаж! Сюда, скорее! Надо воду убрать из лёгких!
– Сзади, сзади её обхвати! – командовала Лита. – На грудь надави, вот сюда… Да не так, панда татуированная! Ты же ей сейчас все рёбра сломаешь!
Второй пилот избавился, наконец, от своих доспехов и подлетел к барахтающейся куче стажёров, такой же, как и Милли, синий и пупырчатый. Он грубо отпихнул в сторону лохматого изобретателя и уже сложил ладони вместе – одна на другую, собираясь делать непрямой массаж сердца
– Держите нас с доктором! Крепче! Не давайте разлететься…
И вдруг Милли резко дернулась, оттолкнула от себя коллег и широко распахнула глаза. Затем ударила себя обеими руками в грудь чуть повыше солнечного сплетения, кашлянула, и из её рта вырвались брызги воды, полетевшие мелкими шариками в разные стороны. Все присутствующие оторопело замерли, поражённые её странным, безжизненным взглядом, словно у робота со слетевшей прошивкой. Милли несколько раз глубоко вздохнула, глядя куда-то помимо окружающих, и так же внезапно закрыв глаза, стала расслабленно отплывать к стенке. Спасатели, будучи в лёгком шоке, молча наблюдали за ней.
– Это… Пульс, пульс появился! И дыхание… – Макс, оказывается, успел посмотреть в свой докторский гаджет.
Из нижней шахты в раскрывшиеся двери поспешно влез капитан – на нём даже не было страховочной беседки.
– Ну? Что? Как она? – встревоженно осведомился он.
– Да уже всё нормально, ожила, – первой очнулась Лита. – Но как-то странно…
– У неё система охлаждения потекла, – стала возбуждённо объяснять Нэя. – И в шлем. А она вдохнула.
– Видимо, забыла проверить разъём после того, как воздух стравила, – сказал Санчес. Он уже отдышался и теперь устало вытирал рукавом мокрое от пота лицо.
– А ты не напомнил! – сердито бросил Джи Лин. – Забыла… В Пространстве мелочей нет. Доктор! Чего тормозишь?
Он отобрал у него переносную аптечку и, порывшись, достал нашатырник. Милли, приведённая в чувство, медленно открыла глаза.
– Что? – тревожно спросила она, обводя взглядом окружающих. – Что со мной? А?
Все молчали – никто не решался первым ответить.
– Что случилось? – раздалось в наступившей тишине, и длинная фигура менеджера выплыла из-за спины корабельного врача. – Что здесь произошло? Неисправность скафандра? Я правильно понимаю?