Просыпайся, любимый
Шрифт:
Кровь отливает от лица. По позвоночнику ползет ледяной страх.
— Да.
— Вчера ты, зажатая точно так же, говорила правду. А сегодня - ты лжешь, Фаола, — беспощадным тоном говорит Рафаэль. — Если там действительно копье - я тебя выслушаю. Если нет - то каждое твое следующее слово будет для меня ложью. Ну, призови свое оружие.
Я сделала это. Я заменила копье. Но рассчитывала, что если отдам ему клинок - он не вспомнит, про татуировку призыва.
— Там стилет, — шепотом выговариваю я, пытаясь отвернуться, смотреть в другую сторону, но Рафаэль
— Покажи.
Делаю, что он просит. Стилет пропадает с каминной полки, и мои пальцы через полсекунды сжимаются на полой рукояти из толстого зачарованного стекла.
Я ожидала безумного смеха. Психованного раскатистого хохота, чтобы оскалились острые зубы. Но Рафаэль серьезен. Он лишь разочарованно вздыхает, отпускает мою голову. Забирает клинок и сжимает ладонь моей правой руки как при рукопожатии.
— Всё ещё хочешь остаться у меня? — осведомляется он и я понимаю, что в вопросе огромный подвох.
Сердце колотится в истерике, бешено бьется о ребра. Инстинкт самосохранения твердит ответить ему “нет”.
— Да, — неуверенно и тихо шепчу я.
— Сейчас будет больно, — равнодушно произносит Рафаэль.
Даже не успеваю удивиться, вскрикиваю от жгучей боли. Моя рука под его рукой дымиться, в нос ударяет запах паленой плоти. Я скатываюсь на колени от неожиданности, Рафаэль опускается вместе со мной, продолжая крепко сжимать мою дрожащую руку. Я пытаюсь освободиться, но он сильнее, сжимаю рукав его белой рубашки левой рукой. Из глаз неконтролируемо катятся слезы.
Он выжег скрытую татуировку призыва. А потом мою руку окутал ледяной холод и Рафаэль меня выпустил. Ладонь почернела, холод лишь притупил боль.
— Если… меня убьют, она вернется, — у меня челюсть дрожит, но я стараюсь сдерживаться. Меня давит обида, меня давит жалость к себе. Каждый раз, когда мне кажется, что всё начинает получаться - он ломает меня об колено.
— А тебя убивал кто-то кроме меня? — уточняет Рафаэль, безразлично приподняв бровь. Поднимается и кладет стилет обратно на камин, а потом опять присаживается возле меня. Трогает меня ледяной рукой за подбородок. — Ты правда думала, что обдуришь меня, смертница?
Я смотрю ему в глаза, огонь в них тускнеет. Меня колотит от внезапной боли, от бессилия.
— А ты правда думаешь, что я заодно с тем, кто мучил Фабиана?
— Ты, похоже, даже с собственной головой не в ладах, — мрачно усмехается Рафаэль.
— И кто мне это говорит?! — не сдерживаюсь я.
— Мне можно, — отвечает он и поднимает меня с пола под локоть.
— Чего ещё тебе от меня надо?
— Идем, не дергайся, больше я тебе ничего не сделаю… — а вот и улыбочка. — …сегодня.
С крыши террасы капает уже редкий дождь. Это он его вызвал? На улице зябко даже в куртке. Я дергаюсь, хватаюсь левой рукой о дверной косяк, уставившись на него.
Рафаэль закатывает глаза и спокойно объясняет.
— Я отведу тебя к Меру, он поможет с рукой. Но если вернешь татуировку - я тебя грохну. Мне надоело. Пошли, сейчас холод отпустит и опять станет больно.
— Будто
— А может быть ты меня волнуешь. Но каждый раз я вижу в тебе какую-нибудь гниль, — шипит Рафаэль, притягивает меня к себе рывком и перехватывает за талию. Но я не хочу быть к нему близко, я больше не хочу. — Посмотри в мои глаза. Я вижу, что ты хочешь меня убить. Ты хочешь моей крови. Ты пока не уверена в этом, ты не до конца решила, но я это вижу.
Я подаюсь вперед к его лицу. Рука начинает страшно жечь, но это лишь придает моей обиде, моей злости силу.
— Ты видел, что я не Эльдора, когда очнулся на кладбище? А? Ты первым делом назвал меня сукой и свернул шею, Рафаэль. А потом убил меня ещё раз, когда я попыталась тебя остановить. А потом ты попытался похоронить меня заживо. Что же ты видел, когда измывался надо мной?
Глава 9.2
— Месть, — чеканит Рафаэль не задумавшись ни на секунду. Он опускает руки не держит меня больше. — Я хотел причинить боль фон Стредос, неважно в каком поколении. Для меня всё одно.
— Скажи мне что она сделала? За что я получила то, что причиталось ей? — кладу руку ему на грудь, поверх белой рубашки.
Рафаэль мотает головой.
— Я имею право знать, за что ты свернул мне шею! — невольно сжимаю в кулак белую ткань. Он обращает на это внимание.
— Да нет у тебя никакого права. Нет у тебя права спрашивать с меня за смерть, которая для тебя не наступила благодаря мухлежу с Геррией. — хмыкает Рафаэль. — Ты всё равно пойдешь по стопам Эльдоры.
— Нет!
— Это именно так. Я не осуждаю тебя за стилет, — он берет мою правую руку в свою и опять её охлаждает. — Мир таков, каков есть. Каждый выживает как может. Ты всё делаешь верно - пытаешься выжить между молотом и наковальней, но настолько неловко, что просто разочаровываешь.
— Ты первый это начал. Ты ведь мог… просто поставить меня на землю не убивая.
— Не мог.
Если бы ты тогда просто отпустил меня. Не был со мной жесток. Всё было бы по другому. Может… мне было бы легче влюбиться в тебя. Но я гляжу на него и вижу по лицу, как с грохотом запираются все замки из его воспоминаний, лишь бы мне не досталось.
Его мучают воспоминания о ней, а он мучает меня. Рафаэль мстил не за себя, а за Кристину, я в этом уверена. Но разве такой мужчина признается в том, что когда-то был способен на такие сильные чувства, что сейчас одно лишь упоминание о ней заставляет его впадать в ярость.
— Я узнала о Кристине в интернете. Неизвестный пользователь прислал мне координаты места, где развеян её прах. А ещё там полный Колодец душ хаоса. Я могу показать тебе где это.
— Я знаю где. И что, ты призвала её? Вытащила, ради собственного любопытства, чтобы поглазеть? — спрашивает Рафаэль и я чувствую ладонью каким тяжелым становится его дыхание.