Против себя
Шрифт:
Зима
Мой вес растет, но я начинаю практиковать голодания после своих обжорств. Это позволяет мне не дойти до состояния маленького бегемотика, хотя именно таковым я себя и ощущаю. Тогда я вешу около 58 кг, у меня совершенно нет мышц, и весь вес – сплошной жир. Моя жизнь монотонна и скучна, я начинаю уходить от серой реальности путем поиска утешения в еде, и мои методы становятся все несуразнее. Я уже не только прячу сладости, чтобы съесть их вечером самой, но и начинаю осознавать весь масштаб трагичности происходящего. Мне становится стыдно, но сама я не могу остановить этот растущий ком отчаяния и просто позволяю тревоге поглотить меня, как я поглощаю
Каждый день по пути домой из института я захожу в магазин и покупаю пирожные, упаковку печенья, несколько шоколадных батончиков и глазированные сырки. При выходе на улицу сердце уже начинает в панике колотиться, руки потеют, я судорожно сглатываю слюну. Уровень тревожности зашкаливает и мешает рационально мыслить. Мне отчаянно хочется открыть хотя бы одну шоколадку прямо сейчас, что я незамедлительно делаю. Я быстрым шагом иду домой, жадно проглатывая шоколадку на ходу и тут же открывая следующую. Не пережевывая, глотая огромные куски, почти не чувствуя ни вкуса, ни текстуры. Слегка трясущимися руками нащупываю в пакете упаковку печенья и как можно быстрее, неаккуратно раздираю ее. Пытаюсь достать печенье на ходу, но у меня не получается, все крошится и разламывается. Я в панике начинаю дергать руку в пакете и тут вижу, как мне навстречу идет парочка.
Молодые девушка и парень, не обращая внимания на мороз, держатся за руки, смеются и украдкой поглядывают друг на друга со стеснением. Они влюблены и счастливы. Я смотрю на них стеклянными глазами, сглатываю слюну и думаю: «Кому нужна любовь? Когда есть кое-что получше: еда». Эта мысль пульсирует непониманием у меня в мозгу, отдается эхом в груди, где бешено колотится сердце в ожидании новой дозы наркотика – сахара. Я бегу домой и устраиваю пир, пока живот не начинает болеть, а меня не начинает тошнить.
Волчий голод
Всю зиму и весну я бездумно предавалась обжорству, каждый раз обещая себе, что этот раз точно станет последним, а завтра я соберу все остатки силы воли и перестану. Ведь я сильная! Я смогу. Этого не происходило. Этого уже и не могло произойти. Мое расстройство пищевого поведения вышло далеко за рамки привычного многим переедания. Я этого не понимала и из-за недостатка знаний на эту тему считала, что я просто не умею держать себя в руках, что мне надо «закрыть рот» и «просто перестать есть». В моем ограниченном уме не было места для вопросов касательно «нормальности» происходящего, ведь я ни на секунду не задумывалась о своем здоровье и о том, что происходит с моим телом. Ввиду моей беспечности и глупости здоровье – это последнее, что меня тогда волновало. Важнее было похудеть и взять под контроль собственное поведение. Контроль – здесь ключевое слово, я стремилась к тотальному контролю над тем, что было мне неподвластно: своей физиологией.
Поговорить было не с кем, а в интернете я искала информацию о том, как победить голод и сколько калорий в твороге, вместе того, чтобы изучить психологический аспект проблемы перееданий. Попытки подчинить себе физиологические реакции тела день изо дня терпели крах, стремление контролировать собственное тело не увенчалось успехом, и я сдавалась. Измученный моими экспериментами организм требовал нормальной еды, а взамен получал лишь голод, сменявшийся огромным количеством сахара и жира. Каждая моя неудача в битве с собственным организмом еще больше подрывали мою самооценку и уязвленное самолюбие. Наедаясь до тошноты, я твердо решала, что этот эпизод был последним, что завтра я смогу все исправить и абсолютно точно выдержу очередную бессмысленную и беспощадную диету из интернета.
Человеку, никогда не сталкивавшемуся с РПП, сложно представить, зачем кто-то добровольно
Компульсивные переедания заставляют бегать по одному и тому же кругу, с каждым разом плотнее смыкаясь и уменьшая временной отрезок между эпизодами, как змея, которая душит свою жертву. Обжорство – чувство вины – твердое решение сесть на диету – чувство тревоги и подавленности – срыв – Обжорство Как В Последний Раз, Ведь Завтра Точно На Диету – чувство вины – и так до бесконечности. Каждый последующий эпизод переедания становится хуже предыдущего, ведь с каждым разом намерение прекратить это крепнет, и разрешаешь себе наесться напоследок. К тому же чувство вины становится с каждым разом все мощнее, оно растет как снежный ком, катящийся с Эльбруса, и, кажется, вот-вот раздавит тебя, навеки утрамбовав в сугробы депрессии и самобичевания.
Ситуацию ухудшает и та еда, которую закидываешь в себя в приступе компульсива: как правило, это может быть что угодно, ведь в этот момент вообще не имеет значения, что поглощать. Но некоторая еда хуже влияет на организм, чем другая. Я лично замечала, что после некоторых видов импортного печенья и сладостей, уже после того, как ты их съел и вроде больше не собирался, во рту начинает бешено вырабатываться слюна, и в мозг поступают сигналы с требованием немедленно продолжить банкет. То есть сидишь ты, никого не трогаешь, ничто не предвещает беды. Решаешь насладиться парой бельгийских вафелек и чувствуешь себя прекрасно, ведь все под контролем! Но химические добавки в вафельках решают иначе, и вот уже твои рецепторы языка ликуют, захлебываясь собственной слюной, а мозг отключается. Что теперь?
Еще одна, и еще, и еще штук восемь. Осталось всего три штуки, нельзя же их не доесть. Иначе будет стыдно признаться, что я съела почти всю пачку. Так, с вафельками покончено. Быстро выбросить упаковку, чтобы избежать ненужных унизительных комментариев. Закопать ее под слой мусора. Сбегать к мусоропроводу. Колбаса, шоколад, холодные макароны прямо из кастрюли, стоя у раскрытого холодильника. Торопишься, проглатываешь, не чувствуя вкуса. Мозг отключается в почти наркотическом тумане, а сердце бешено колотится. Ты понимаешь, что поступаешь глупо, что это безрассудно, но внутри тебя гложет поистине волчий голод, который не дает остановиться. В это время чувствуешь себя не только глупо, но и безмерно жалко, потому что осознаешь, насколько абсурдно выглядишь со стороны. Но остановиться не можешь.
Когда живот раздувается до размеров маленькой планеты, а в зеркале ты видишь беременную двойней на сроке 9 месяцев – тогда ты останавливаешься. Когда ты перестаешь дышать от болей в желудке и резей в кишечнике – тогда ты останавливаешься. Когда начинает тошнить – да. И моментально с глаз спадает пелена, и ты вдруг снова адекватен, а на глаза наворачиваются слезы отчаяния и сожаления. Злость на себя захлестывает твой мозг, сменяясь жалостью, а затем ненавистью из-за того, что вновь не смогла вовремя сдержать себя в руках. Ты плачешь, возможно, вызываешь рвоту, возможно, бежишь на кухню за «Мезимом» и твердо (на этот раз уж точно!) решаешь, что завтра все будет по-другому. И стараешься как можно быстрее забыть этот эпизод.