Противостояние

Шидловский Дмитрий

– Американцы и британцы создадут в Северороссии марионеточное правительство. После разгрома фашистской Германии мы получим врага у себя на северо-западе. Чем меньше территории и населения мы оставим сейчас этому режиму, тем он будет слабее. Надо наступать.

– А ты убежден в том, что после разгрома гитлеровцев нам предстоит противостояние с Западом?

– Как в том, что солнце встает на востоке. Сейчас судьба стран фашистского блока ясна. Борьба идет за наиболее выгодные позиции при последующем переделе мира и дальнейшем противостоянии. Капиталисты не откажутся от идеи задушить советское государство...

А мы не откажемся от курса на мировую революцию. Нам надо наступать, чтобы наша оккупационная зона оказалась как можно больше. Это будет плацдарм для дальнейшего наступления на Запад. Разрешите отбыть на фронт.

– Наступление уже идет, - холодно произнес Берия, - и товарищ Сталин приказал перекинуть на север резервы. Но в связи с изменением обстановки твои задачи меняются. Товарищу Сталину понравился твой план урегулирования североросского вопроса, хоть и завершившийся провалом. Немедленно отправляйся в Старую Руссу и приступай к работе в качестве помощника командующего оккупационной администрацией Северороссии. Твоя задача: подготовить проект гражданского устройства Северороссии исходя из потребностей послевоенного социалистического строительства. По этому вопросу будешь отчитываться передо мной лично.

– Организация Советов?
– встрепенулся Павел.

– Ни в коем случае, - отрицательно покачал головой Берия.
– Это должно выглядеть как инициатива трудящихся на местах. С соблюдением североросских традиций, с их муниципалитетами и земствами, но... гм... без излишней вольницы. Северороссы любят всякое самоуправление, а нам нужна четкая исполнительная система, и не более. Но - демократичная по форме. Это тем более важно, что первое время, возможно, этой структуре придется существовать параллельно с буржуазным режимом в западной зоне оккупации. Возможно, речь пойдет даже о разделе Северороссии на западную и восточную. И восточная должна выглядеть как можно привлекательнее для всяких там буржуазных либералов.

* * *

Оладьин, Алексей, Маклай и Спиридонович снова сидели в президентском кабинете. На часах было без десяти минут двенадцать утра. Все молчали, периодически поглядывая па циферблат. Минутная стрелка в очередной раз вздрогнула и перескочила на следующую отметку. Дверь кабинета распахнулась, и в него ворвался министр иностранных дел Отто Берг.

– Господа, - вскричал он, - у меня только что был Штюм! Он очень обеспокоен и спрашивает, готовы ли мы отразить агрессию британцев. Финляндия пропустила их войска, и скоро они выйдут на нашу границу. Он в очередной раз спрашивал, не требуется ли поддержка вермахта.

– Ну, вы сказали, что не требуется?
– зевнул Маклай.

– Да, - ответил Берг, - но все же. Вы и вправду готовы, Маклай, драться со своими соотечественниками? Вы ведь шотландец по происхождению.

– Я ингриец, - поморщился маршал.

– Я бы вам все же дал совет, ваше высокопревосходительство, проговорил Берг, повернувшись к Оладьину.

– Спасибо, - буркнул Оладьин.
– Я вам тоже дам совет. Сходите в музей.

– Что?
– Белобрысый Берг тупо вылупился на президента.

– В музей гроссмейстерского замка, - пояснил Оладьин.
– Там есть одна очень интересная комната, где в семнадцатом сидел под арестом Татищев. Не спешите, задержитесь там... дня на три. Офицер моей охраны составит вам компанию. Там и прошение

об отставке напишете.

Президент нажал кнопку вызова охраны. Когда министра вывели, глаза всех присутствующих вновь устремились на циферблат. Там уже была одна минута первого.

– Сейчас начнется, - процедил Спиридонович. В комнате снова повисла тишина, только минутная стрелка пощелкивала через положенные промежутки времени. Когда часы показали десять минут первого, загремел телефон на столе у Оладьина. Адмирал схватил трубку, несколько минут слушал чью-то горячую речь, потом нажал на рычаг и произнес;

– Всё. Пересекают границу. В походном порядке. Идут на "студебеккерах" и "виллисах".

– Наши молчат?
– тут же спросил Алексей.

– Как рыбы, - буркнул Оладьин.

– Значит, через два-три часа их передовые части будут в Териоках, констатировал Маклай.

– Вы бы хоть патруль впереди пустили, чтобы какой-нибудь участковый полицейский сдуру стрелять не начал, - забеспокоился Алексей.

– Пустили, - буркнул Маклай.
– Километрах в десяти перед британцами наш мотовзвод идет, проверяет. Ближе нельзя. Тогда уже совсем неестественно получится. У нас же все-таки война.

– Под Сестрорецком все готово?
– снова занервничал Алексей.

– Да не волнуйтесь вы, - успокоил его Маклай.
– Пиротехника заложена. Солдаты расставлены. Изобразим натуральный бой.

– Главное, чтобы англичане на поражение стрелять не стали, - нахмурился Спиридонович.
– У наших тоже боекомплекты есть.

– Англичане предупреждены. Надеюсь, будет без эксцессов, - произнес Алексей.

– Сколько нам паясничать?
– недовольно процедил Маклай.

– Думаю, около трех суток, - пожал плечами Алексей.
– Пока они не пройдут Карелию и не достигнут Пскова. Если британцы войдут в Петербург и мы капитулируем, союзники не смогут не потребовать прекращения огня на советском фронте. А тогда Советская армия тоже рванет во весь опор, занимая нашу территорию. Черчилль просил, чтобы все понатуральнее было. Журналистов к передовой подвести, чтобы Сталину труднее было говорить, что союзники его предали.

– Он и так скажет, - махнул рукой Спиридонович.

– Пусть еще обоснует, зачем гробил людей, когда наше поражение уже было предопределено, - хмыкнул Маклай.
– Сейчас на советском фронте такое творится... Так они еще никогда не атаковали. Если хочешь разгрома врага, когда его Западный фронт трещит, не надо спешить. А вот если ясно, что его поражение неизбежно, а ты кладешь солдат тысячами, теряешь десятки танков и самолетов... Это уже политика, а не военное дело.

– А он и обосновывать ничего не будет, - пояснил Алексей.
– Тактика у него такая. Сторонники сами за него придумают, а противники все равно не поверят.

На президентском столе снова зазвонил телефон.

– Да, - рявкнул Оладьин в трубку и молча выслушал доклад.

Наконец он вернул трубку на место и произнес:

– Под Мурманском тоже всё по плану. Десант высаживается. Англичане по-джентльменски затопили те баржи, которые мы им показали. Береговая артиллерия дала два залпа по пустым квадратам и подняла белый флаг. Авиация отбомбилась по соседнему, пустому пляжу. Сухопутные войска отступают.

– Да уж, вот где странная война, - проворчал Маклай.