Противостояние
Шрифт:
– Что же делать?
– развел руками Павел.
* В нашем мире этот казус имел место во время Финской войны.
– Может, позволить людям самим выбирать свою судьбу? Хотят быть рабами, пусть будут.
– А ты жесток, - взглянул на него в упор Павел.
– Я просто опираюсь на свой печальный опыт, - вздохнул Артем.
– Никто не вытащит человека из клоаки, если он умеет жить только в ней. Даже если насильно от нее уведешь, он новую найдет... или создаст и поселится в ней. А тебя будет ненавидеть за то, что ты не даешь ему жить как он считает правильным.
–
– вскричал Павел.
– Что делать?
– Ты знаешь, - улыбнулся Артем, - конечно, образ полководца, размахивающего шашкой под ураганным огнем противника, куда привлекательнее, но меняют-то мир не герои. Они его лишь... перекрашивают. Меняют мир те, кто его образовывает, дает людям знание, тихо и мирно рассказывает, где клоака, а где цветущий сад. Нам нужны учителя, а не полководцы. И это не ты... и не Алексей.
– А кто?!
– вспыхнул, как юноша, Павел.
– Поройся в памяти, - склонил голову набок Артем.
– Неужели Санин?
– выдохнул Павел. Артем кивнул.
– Он всегда был против нас, - процедил Павел.
– Он, как и я, всегда был против несвободы и запрета на знания. Что до вашего идеального коммунизма... Ты знаешь, он возможен, но совсем на иной ступени развития сознания. Не сейчас. И не завтра.
– Ах вот оно что!
– вскочил Павел.
– Так вы тоже... Не выйдет у вас. Мы победим. Я еще предприму шаги...
– Да пожалуйста, - хмыкнул Артем.
– Иди своим путем. Только не забудь, что Берия, может, и не слишком искушен в марксистско-ленинской теории, но в дворцовых и государственных интригах чрезвычайно опытен. Тебе с ним не справиться. Создания блока против себя он не допустит.
– Да пошел ты!
– злобно бросил Павел и зашагал назад к шоссе.
Подойдя к автомобилю, он рявкнул:
– Гоги, почему посторонние на поле?
– Но вы были совершенно одни, - отозвался удивленный Кордия.
* * *
Пассажирский самолет Сикорского вырулил со взлетной полосы и замер на месте. Служащие Тушинского аэропорта подкатили трап. Дверь лайнера открылась. Алексей ступил на верхнюю ступеньку и обвел летное поле взглядом. Красные флаги, установленные по его периметру, развевались на ласковом майском ветру. Солнце играло на штыках роты почетного караула из состава кремлевской стражи.
– Вот не думал, не гадал, - пробурчав под нос Алексей и, взяв под руку Екатерину, зашагал вниз по трапу.
Екатерина важно вышагивала рядом с ним. В отличие от Алексея, она обожала официальные мероприятия, где можно было блеснуть очередным украшением и показать свою значимость. Навстречу им шел молодой советский политик, подающий большие надежды, председатель Совета министров СССР Алексей Косыгин.
* * *
– Что же, господин Татищев, - проговорил Берия, - значит, мы с вами достигли полного взаимопонимания по вопросам торгового сотрудничества.
Они неспешно прогуливались по парку, окружавшему бывшую дальнюю дачу Сталина. Молодая трава уже целиком покрывала газоны. На деревьях с распустившимися листочками весело щебетали птицы. Алексей, идущий рядом с советским лидером, небрежно закинув за
– Безусловно. Но как вы намерены подписывать с нами торговое соглашение, если в качестве законного правительства Северороссии признаете новгородскую шайку?
– О да!
– вскинул руки Берия.
– Этот раздел Северороссии печалит нас более всего. Вы знаете, с моей точки зрения, для Советского Союза было бы куда лучше иметь у себя под боком абсолютно нейтральную единую Северороссию.
Алексей насторожился.
– Извините, - произнес он, - я так понимаю, что вы не возражаете против объединения Северороссии, даже при условии, что в ней будут действовать законы, существующие сейчас в западной части страны?
– Если эта Северороссия покинет недружественные нам союзы, - тут же проговорил Берия.
– Из ЕЭС и Балтийского содружества мы не выйдем, - отрубил Алексей.
– Не выходите, - махнул рукой Берия.
– Меня интересует только НАТО. Что касается ЕЭС, я даже допускаю, что оно в какой-то момент объединится с СЭВ, в далекой перспективе.
От неожиданности Алексей споткнулся.
– То есть вы хотите сказать, что в случае, если Северороссия выйдет из НАТО, вы не будете возражать против единых президентских и парламентских выборов по всей стране?
– Я смотрю на эту ситуацию по-другому, - хмыкнул Берия.
– Есть страна Северороссия, в части которой какие-то самозванцы установили свои порядки и морочат людям голову. Если Северороссия - страна НАТО, мы, конечно, будем возражать против продвижения ее войск к нашим границам. Но если это нейтральная страна, мы не вмешаемся в ее внутренние дела. Тем более если США и Британия выведут свои войска с ее территории. Тогда, кстати, советские войска тоже уйдут. Такой договор я готов подписать хоть завтра.
– Договор со мной?
– изумился Алексей.
– Вы готовы призвать меня законным президентом? А Сергеев? Он же подписывал документы по вступлению в Варшавский договор и СЭВ.
– Это он думает, - как ни в чем не бывало произнес Берия.
Они прошли еще пару сотен метров молча, после чего Алексей произнес:
– Давайте начистоту, Лаврентий Павлович. Я понимаю, что у вас разногласия с Сергеевым и вы хотите его убрать моими руками. Но ведь вы вполне могли бы устроить там небольшой переворот и поставить человека, послушного вам. Почему вы решились отдать страну-сателлит?
– Потому что мы здесь тоже умеем считать, - проворчал Берия.
– Средств, которые нужны, чтобы поддерживать социалистический Новгород, хватит, чтобы оплатить транзит товаров к портам нейтральной Северороссии. И еще на внутренние дела останется. Что касается вашего раздела... Конечно, если бы в ваших странах жили разные народы, они могли бы существовать очень долго по отдельности. Но нация, разрезанная по живому, всегда стремится объединиться. Это касается даже нас с Крымом. Сколько крови было пролито на полях сражений, сколько чернил - в редакциях газет, а вот уже сейчас многие крымчане мечтают воссоединиться с СССР. Неизбежно и ваше объединение, и воссоединение Германий.