Протокол безопасности
Шрифт:
– Быстрее!
– Знаешь...
В поднявшемся шуме – взломанные системы, надрывающаяся сигнализация, крики охраны, – он почти ее не слышал.
– А ведь это еще один выход.
Руд видел, как через коридор, со стороны вахты бежал охранник, и видел, как дверь закрылась прямо перед его носом. Тера тоже видела.
– Извини.
Она с силой ударила по его руке, дверь скрежетнула в колеях и врезалась в ящера. Лоб, грудь, пах – боль прошлась и отдалась во всем теле. Дверь, ставшая вдруг самыми убийственным оружием, отъехала назад, обнаружив преграду. Руд из последних сил подался вбок, но хватило его только на то чтоб рухнуть на пол. Тера быстро нагнулась и вытащила из его кармана карту доступа.
Ему казалось, он отрубился на час или два. Но когда поднялся на ноги, штаб по-прежнему пульсировал и бился, как живое существо, в оглушительном шуме и запахе гари. От злости он ударил по надрывающемуся замку – и не почувствовал удара током.
Ярость – превосходный щит.
***
В хаосе жизнь, это Корби знал еще с учебы. Но желательно бы при этом находиться среди сталкивающихся частиц, а не за решеткой, – это помнил по опыту. Поэтому когда в изолятор ввалилась Ив, Корби заорал то ли от страха, то ли от радости. И бросился бы обниматься, непременно, – если б Ив не потащила его к окну.
На ходу Корби схватил стул и швырнул – мебель срикошетила лучше пули и едва не снесла доктору башку.
– Забыл, где находишься?! – прошипела Ив, вскрывая шкафчик охранника картой и выгребая содержимое. – Пригнись!
Бронебойные сработали на отлично, и вовремя – Корби уже взялся за гранату Ив, от волнения не сообразив, что взрывом беглецов выкосит в иной лучший мир.
– К карам!
Гравикары визжали сигнализацией, как и все вокруг. Весь мир разом превратился во что-то убийственно шумное. Входная дверь штаба разлетелась листами обшивки и искореженными фрагментами, Корби выстрелил на бегу, наугад, из капсульного пистолета Ив, и споткнулся, услышав вой.
– Быстрее! – рявкнула Ив, дернув его за шиворот. И еще раз, рядом с каром, даже не сев внутрь:
– Поднимай!
Корпус тряхнуло, Ив плюхнулась на сидение, автоматика сообщила о форс-мажоре.
– Ив!
От свиста ветра и визга двигателей заложило уши.
– К кораблю!
– Ив!
– За нами уже гонятся!
– Ив!!!
– Что?!
– Граната! – не хуже землянки крикнул доктор. – Твоя! У меня в кармане!
Дрожащими пальцами Ив нашарила над собой крышку люка. Ударная волна толкнула гравикар вперед, кусок асфальта врезался сзади, Корби еле успел выровняться.
– Так близко?!
– Один прорвался, – Ив рухнула обратно. – И я догадываюсь, кто! Быстрее, к кораблю!
Корби не успел удивиться опущенному трапу, только отметил, что тот уже поднимается.
– Экстренная высадка! – заорал он от переизбытка чувств.
Гравикар влетел на трап и забалансировал на краю, потеряв управление. Корби выскочил первым и помог перелезть через сиденье Ив. Машина рухнула – и беглецы увидели, как прямо на них несется другая.
– В сторону!
Гравикар взвизнул, резко затормозив, Корби отбежал от трапа подальше, – и с какой-то дикой, неуместно спокойной обреченностью, отметил, что один раптор все-таки пробрался на корабль. Он подтянулся на руках и успел перевалиться внутрь, прежде чем светлая городская ночь окончательно исчезла за металлом.
В темноте кто-то ухватил его за плечо и потащил за собой. Сзади слышался рев разъяренного ящера.
– Наверх! – пискнула Ив.
А наверху, на палубе, разыгрывалась трагедия – земной техник у панели управления, бездыханное тело оператора и робот с обрывками проводов на месте правой руки.
– Доктор Бондаренко. Вы здесь.
Корби истерически заржал, не понимая ровным счетом ничего. Доктор Бондаренко обернулась, трясясь всем телом, с широко распахнутыми глазами.
– Убейте его! Убейте!
– Доктор Бондаренко.
Приобретенные инстинкты сыграли с Корби злую шутку – увидев не подающего признаков жизни оператора, доктор бросился к нему, едва прекратив ржать, на ходу роняя пистолет. Землянка схватила оружие и выстрелила быстрее Ив. Сверкнувший контур дал понять, что щит вокруг нее активирован уже давно и близок к перегрузке.
«Плазма, – отметил Корби почти спокойно, проверяя пульс оператора. – Дерьмо против синтетики».
– Поднимай корабль, – напряженно сказала Ив, целясь в доктора. Робот неуклюже прыгал вперед.
– Вы не понимаете! Вы...
– Ив!!!
От его крика не было толку – раптор прыгнул на нее сзади и сбил с ног и ее, и робота. Автоматон пролетел вперед, доктор отшатнулась, среагировал барьер – и затрещал, перегруженный. Ударом задело Корби – харттикер рухнул прямо на несчастного оператора, – но все же ему повезло больше, чем близстоящей Ив, раптору и Бондаренко.
С трудом поднявшись, с шумящей головой и подкатывающей к горлу желчью, Корби плюхнулся на сиденье пилота.
Панель надрывалась сигналами с передатчика капитана Мерхол.
«Я должен вспомнить... Должен... Как это...»
Он знал, что сначала нужно проверить радиаторы – земляне и рапторы могли успеть повредить их снаружи. Он знал, что сначала нужно проверить защитные экраны – при выходе в космос пыль и атомы водорода могут буквально пробить корпус. Он знал, что сначала нужно проверить противоперегрузочные системы – иначе путешествие на палубе обернется еще одним путешествием в грузовом отсеке.
Проверки – это половина полета.
Но времени хватало только на экстренный взлет. И выход с орбиты до того, как рапторы пошлют перехватчиков.
«Зорге» покинул Энтрум.
Лучший пилот галактики
Глизе – Кито, Рума-А28
Новый Хэмпшир
2998 г. н.э.
Развернувшаяся карта услужливо подсказала расположение ближайшей космической струны, когда Корби на вопрос о направлении честно ответил «Не знаю». Струна пролегала рядом с Вектрумом и огибала почти всю Глизе.
– Требуется выход за пределы системы, – пояснил Корби.
Замигали варианты: Грумбридж, Маанен, Кито, Заводь...