Протокол безопасности
Шрифт:
– Ящ... Офицер, – Зэрц прокашлялся и осторожно приблизился к раптору. – Я знаю парней из ваших, я знаю, с какими стремлениями вы живете, я знаю про долг и честность, и гордость... Моя гордость – долбанная туча кораблей, на которых я служил. И ее. У меня. Отобрали. Не потому что я плох. Я, – видит Бог, видит Вселенная, видит каждая планета, на которой я побывал, и каждый астероид, который пролетел мимо, – лучший! Но есть маленькие гнусные сволочи, без смазки лезущие в... в рубку. И считающие, что человека можно выбросить в шлюз. Похоронить вместе со скрапом на какой-нибудь унылой планетке с цветочками и серыми мозгожуями. Просто потому что он мешает.
– Он будет мстить, – после недолгой паузы, категорично сообщил Руд.
– Я... Я не буду! Я вам присягу принесу, поклянусь, бабушкиной могилой и отцовскими портянками, слово даю! Любой приказ, я...
– Любой?
Корби забеспокоился. Слишком спокойно звучал голос раптора. Слишком отстраненно... как легкое затишье перед приступом ярости.
– Любой! Э-э... кроме убийства детишек, контрабанды дури и всякого такого дерьма. И баб не насилую, деньги есть. Но ты ж это не предложишь, ты ж раптор.
Руд помедлил. Кивнул. Корби вздохнул с облегчением.
Этот человек очень вовремя выдвинул условие. Еще немного – и офицер пристрелил бы его безо всякого сожаления.
***
У Зэрца был план побега. Даже несколько планов – включающих в себя взрывы, поджоги и авиацию. Руд остановился на собственном, заключающемся в «пойти и получить разрешение у врача».
– Первые пять раз я пытался добиться законного освобождения, – сказал Зэрц с ненавистью. – Этот будет шестым. И семнадцатым в общем зачете. Говорю же, это с виду здесь пансионат для несчастных больных. А на самом деле – просто тюрьма.
– Ты преувеличиваешь, – покачал головой раптор.
И решительно отправился к кабинету главврача.
– Да ладно, – фыркнул Зэрц ему в спину. – Тогда пойду соберу вещи и подпишу прощальную открытку!
– А мне кажется, это правда, – осторожно заметил Корби у дверей кабинета.
Руд чуть склонил голову – харттикер расценил это как заинтересованность.
– Предчувствия. Что-то здесь странно... Слишком хорошо. Я не говорю о каких-то ужасах, но... Если бы я не был параноиком, я бы умер на Энтруме. Просто дай мне поговорить с врачом и проверить одну догадку.
Руд этому даже обрадовался. Болтать так, как Корби, он не умел.
– Доктор Амидан Аммао, – харттикер распахнул дверь и объятия и с широченной улыбкой вошел в кабинет. – Красивая табличка на двери, красивое имя, красивые рекомендации...
– Чем могу помочь? – дежурно улыбнулся ретикулус, поднимаясь из-за стола.
– Вы уже более чем помогли нам. Зашел выразить свою признательность.
Корби уселся в кресло и выжидательно уставился на врача
– Вас... что-то интересует?
– Немного, – кивнул харттикер. – Присядьте, пожалуйста. Мне хотелось бы узнать о... диапазоне услуг, предлагаемых вашей больницой.
Серый сел обратно. Руд прикрыл дверь и застыл у стены.
– Мы тут имели интересный разговор с одним из ваших пациентов. Он утверждал, будто его тут держат насильно и...
– Йоранн Зэрц, – поморщился врач. – Тяжелая психологическая травма, никак не может смириться с отставкой. Поэтому сроки адаптации к нормальной жизни приходится продлевать и продлевать... – он провел ладонью по лицу и удрученно вздохнул. – Что он вам наплел? Что мы вырезаем из него органы по ночам? Что ставим эксперименты над больными? Что стремимся уничтожить все человечество и только он способен это предотвратить?
– Всего лишь рассказал о причинах своего появления здесь... Так это неправда? – Корби растерянно огляделся. – Жаль... Меня заинтересовал этот момент с вынужденной отставкой и долгой адаптацией... Что ж, прошу прощения.
Корби поднялся и направился к выходу, считая про себя.
– У вас проблемы с экипажем, доктор? – ровно спросил серый. – Точнее... у вашего капитана есть кто-то... на примете?
Харттикер заинтересованно оглянулся. Серый кивнул на ящера.
– Есть. И этот раптор полностью разделяет мою точ... точку зрения капитана.
– Вы, право, самая удивительная команда, которую мне приходилось встречать, – заметил доктор Аммао.
Корби вернулся к столу и сощурился, разглядывая врача.
– Лейтенант Корвос прибудет примерно через десять дней, – прямо сказал он. – С травмой и... И ваша цель – организовать пациенту достойный уход и последствия ранения, несовместимые с дальнейшей службой. Оплату организуем – лейтенант Корвос заслужит отличную премию и...
– Сколько ему лет?
– Не так много, как Зэрцу. Тридцать два.
– Это осложняет ситуацию, – доктор Аммао задумчиво пошевелил длинными узловатыми пальцами. – Но мы самая лучшая клиника в галактике, – он поднялся и протянул руку для рукопожатия. – И всегда готовы к сотрудничеству.
– Приятно это слышать.
Корби улыбнулся, попрощался и стремительно покинул кабинет. Доктора Аммао, непременно, напрягло бы то, что харттикер с огромным трудом заставил раптора выйти... Но доктор уже склонился над панелью передатчика, подсчитывая будущую прибыль.
– Мразь, – прошипел Руд, шагая вслед за спешащим харттикером.
Доктор старался убраться из больницы до того, как раптор начнет что-нибудь громить.
– Держи себя в руках, – шептал он. – Сейчас выйдем и придумаем, что делать... И не хватайся за пистолет, это подозрительно.
На свежем воздухе Руду полегчало – дыхание замедлилось, кулаки разжались.
– Чудно, – оценил Корби. – Ты на редкость благоразумен для раптора. А теперь... Что у нас? Ворота закрыты, Зэрца не выпустят, чугунная ограда... Жидкий азот? Не достать... Знаешь, его план с подрывом теперь кажется мне очень удачным.