Протокол о недоделках
Шрифт:
– Я отняла и выкинула листья – решила пояснить Романна.
Но шериф всё равно умело и тщательно перетряхнул рюкзачок Бенки, высыпав всё содержимое на нашу расстеленную палатку и прощупав ткань, и красиво потряся сменные трусики на радость зрителям. Лариска запрыгнула на руки хозяина, обнюхала и надетое на счастливой дурочке, негромко пискнув на карман рубашки, в котором был табак – вот зараза, даже после стирки учуяла крошки! Шериф без стеснения ощупал карман и то что под ним, сначала огорчился, а потом даже немного обрадовался, сказал строго:
– Повезло тебе, благодари бабулю. Но если напьёшься
– Траперы – пояснил я, пока Бенка старалась убрать красноту со щёк после ощупывания.
– Траперы?! – вытаращил глаза шериф, потом посмотрел на наши винтовки, буркнул – Хотя да, не артисты же бродячие… Охренеть!.. Ээээ… Где ваш ветрон погиб? И кто был этот идиот, что с таким отрядом на такой развалине по той тропе поехал?
Бенка подрагивающими пальцами вынула из подсумочка много раз свёрнутую бумажку, протянула шерифу и пропищала:
– Я ветрон!
Под ржач зрителей шериф осторожно развернул толстыми пальцами бумажку даже с фотографией, уставился в неё, шевеля от удивления губами. Проговорил с огорчением:
– На деньги позарилась? Самоубийца? Последний поход смертников? В центр Межземья?! С заходом в Калугу?! Эх, выпороть бы тебя, да домой отправить, к родителям…
– У меня нет дома! И родителей нет! – зло и испуганно воскликнула Бенка.
– А если найду? – строго проговорил шериф – Тогда что? За ложь шерифу при прибытии в форпост, к ним и отправлю.
– Они живы, и дом у них есть, но я не вернусь! – со слезами в голосе раскололась девчонка – И мне уже семнадцать лет, второе совершеннолетие! И у меня контракт! И деньги потрачены! Не говоря про неустойку.
Шериф сердито сплюнул, вернул бумажку, прорычал, ткнув пальцем в дом в правом углу площади, потом левее:
– Была в Плевке?.. Ну да, опытная же! Ха! Скупка там, у вас найденного на заброшенной тропе мусора полно, на хлеб хватит, везунчики! Траппункт там, если видели что, можете и на мясо заработать! Дура!
– А за обнаруженный меньше суток назад самоходный замок коттов сколько? Менее полусотни километров отсюда! – мстительно пропищала Бенка – А за повреждение гусеницы с разрывом и остановкой на полчаса сколько? А за енота? За убитого? И за раненого легко? А за их разграбленный лагерь, несильно, но всё же, с захваченными двумя огнестрелами и боеприпасами? А за снайпершу кроков сколько?
Шериф захлопнул рот и прорычал удивлённо:
– Где самоходный замок видели? И воевали с ним…
– Сначала трофеи продам! – гордо сообщила Бенка – А потом и к вербовщикам схожу! Там же срок сообщения всё равно половинами суток измеряется? Если от половины до трёх суток!
Шериф молча схватил Бенку за руку, начал быстро тащить, вспомнил про её ноги, перекинул визжащую девчонку через плечо и чуть не бегом понёсся в траппункт.
Смеёмся…
Талыч
Перед дверью траппункта шериф остановился, махнул рукой кому-то, развернулся к нам, отвесил шлепка Бенке на своём плече, заставив её взвизгнуть громче и замолчать, художественно свистнул и крикнул нам:
– А вы чего ждёте? Идите сюда, ваши регистраторы тоже считают! Вещи оставьте, не тронет никто!
Мы зашли в траппункт. И помощник шерифа зашёл, отдав приказы пошедшим готовить машины бойцам. Хмурый клерк взял наши регистраторы, быстро затолкал в какую-то машинку, сразу вернул. Начал удивлённо таращиться на экран под перечисление достижений поставленной на пол сердитой, взъерошенной и опять покрасневшей Бенки. А шериф, глядя в экран из-за спины клерка, быстро записывал в блокнотик места обнаружения всех врагов, включая и едва виденного дарга, и анонимный обстрел.
Но, ого насколько полезными и выгодными, хотя такой риск деньгами не измерить, оказались отчаянные проделки нашей ветронки! Почти полторы тысячи дублонов насчитала умная машинка вербовщика. Но потом наглый клерк начал активно применять понижающие коэффициенты и ополовинил бы наш, хотя Бенки, конечно, заработок. Но после рычания шерифа умерил прыть и больше тысячи дублонов отсыпал.
За это время шериф, внимательно слушая, смотря в экран, записывая и присвистывая над проделками и ранениями Бенки, рассказал нам, что на полдублона можно отлично пообедать с пивом или вином в хорошем месте, а на дублон и с хорошей выпивкой вечерок отлично скоротать в одиночестве. А если не шиковать, то на полдублона в день многие одинокие живут. Ну и мы уже знали, что средний месячный доход в колонии пятьдесят дублонов, но это позволяет одному работнику нормально содержать семью из четырёх человек. Так что Саныч прикинул и сказал, что для понимания цен можно к паре тысяч рублей дублон очень условно приравнять, учитывая недорогой общепит. Пока Бенка радостно прыгала перед кучкой разномастным монет – мелкие были круглые, десятки и больше треугольные, а сотенные квадратные – Галя быстро сгребла деньги и сказала строго:
– На лечение! А то знаю я нашу ветреную девчонку!
Под наш с шерифом смех девчонка завопила:
– А на развлечения?! И на патроны! И ножи вам надо хорошие! Ружья дорогие, да и у нас есть карабин, винтовка, дробовик, обрез и лёгкий охотничий арбалет… И… Ветрону три доли! Вам по одной!
– Молодец, что не говорит, что сама всех порешила, доли траперов не зажала. Да и три доли ветрону, это минимум, а для больших трапов или если ветрон лют в боях, то пять долей – усмехнулся шериф – А дробовик ваш плох совсем, но я починю. Эх, девчоночка… где ж твои контрактные?
– Вот потому, что с трат на развлечения начала, деньги тебе нельзя доверять – рассмеялась Галя, убирая дублоны в кошелёк – Когда будем покупать, тогда и выделю. Всё! Финансовые вопросы на мне, если Саныч и Талыч не возражают. На тебе, Бенка, командование в походах и в боях. И руки убери, или опять ремня захотела?
Шериф вмиг расколол Бенку, что все четыре тысячи за контракт она перевела своим младшим брату и сестре, близнецам, которые на год младше неё, год назад успешно окончили все восемь классов школы, и поступили в академию ещё на четыре года. А сама наша девочка, хоть и училась хорошо, но выпускной восьмой класс не закончила, сбежав в траперы. Пока шериф таращил глаза и бормотал про дурочку, с улицы раздался резкий тревожный свист Лариски, и он пулей вылетел за дверь.