Протокол о недоделках
Шрифт:
– Обратно пополз! Наверняка не за нами гоняться, он совсем медленный, но дальше скалы, а искать объезды и прорубаться им рискованно, раз их заметили, будут к себе возвращаться, их сектор недалеко на юге.
Мы глянули на вполне непроходимые и для нас скалы на востоке, Саныч сказал:
– Мы не проедем здесь, надо на дорогу по их колее вернуться, если быстро, то не успеют доехать, и из пушки не должны попасть.
Бенка остановилась за лесом, вышла, достала из багажника вполне привычного нам вида погнутый лом, посмотрела на кувалду и вернула её на место, объявила:
– Суну лом в гусеницу! За лёгкую поломку самоходного замка награда дублонов двести, вроде. Ну а если за мной погонятся, то ещё и кошаков настреляем! Пошли! Идите по моему следу, я часть скорпионов задавлю.
Сказать, что мы офонарели, это ничего не сказать. Но глупая девчонка уже скрылась в лесу. Делать нечего. Отправились на невероятную авантюру.
Бенка спряталась за парой перекрещенных поваленных деревьев метрах в пятнадцати от колеи, прикрытых кустами и деревцами. Мы засели немного подальше. Вскоре под лязг и пыхтение паровых машин прибыла цель… или смерть. За это время мы узнали, что некрупные котты лучшие в изготовлении как раз таких среднеразмерных передвижных замков, довольно безопасных для путешествий, если не поймают подходящими силами.
Наша дурная неподходящая сила выскочила и сунула лом в переднюю гусеницу! Под хруст и лязг гусеница лопнула, почти сразу и вся конструкция остановилась. Огонь защитники замка открыли не сразу – ещё бы, никто на такую невероятную глупость просто не рассчитывал! Но в убегающую девчонку начали стрелять. Всего раза четыре выстрелили. Три мимо. А четвёртый выстрел картечью из дробовика зацепил краем уже почти скрывшуюся дурочку. Она как раз ныряла между спасительными деревьями, ноги торчали, в них и попали. В правое бедро, в верхнюю внешнюю часть.
Мы услышав взвизг, бросились на помощь, но диверсантка и сама бежала неплохо, хотя Саныч всё-таки взялся ей помогать. И наш пенсионно-инвалидский отряд бросился через лес.
Я расслышал, как молодой голос радостно кричал, что одну макоку ранил легко. И во всех языках других рас слова землянец и макок обозначают одно и то же, а слова люди и человек ожидаемо относятся к своей расе. Ожидаемо – мы не особо на обезьян, тем более на макак похожи, но им виднее, ха. Сзади выстрелили пару раз нам вслед, но больше патроны тратить не стали. И я успел увидеть выход первых ремонтников – рост метр тридцать примерно, как командирша уточнила, на кошек похожи большими треугольными ушами на больших круглых головах и длинными кошачьими усами. Вскоре застучали их молотки.
А мы отъехали до скал – дальше только пешком можно, и речку форсировать в низинке тогда придётся – багги Саныч отогнал, разобравшись в управлении с помощью Бенки, и приступили к лечению. И на ночлег встали на укрытой деревьями и кустами полянке.
Минут через двадцать ползучий замок уполз.
А у нас кипела спасательная операция. Впрочем не особо сложно прошло – мы уже становимся этими самыми траперами. Романна нашла местное обезболивающее, антибиотик, обеззараживающее и мазь для ран, прокипятила шприцы с толстыми иголками, скальпель, пинцет и кривую иглу для зашивания в закопчённом стерилизаторе, сунув его прямо в костёр. Обколола место ранения местным анестетиком, а потом Саныч, ругаясь, сделал надрез над картечиной и пинцетом вытащил относительно неглубоко засевший свинцовый шарик – удачно попала, прошла под кожей, но не на вылет, может рикошетом, а может такое ружьё, но вроде в жировой ткани оказавшейся не такой и тощей девицы застряла. Хотя Бенка верещала так, как будто из отсутствующего мозга картечину доставали.
Романна обработала и зашила рану, перебинтовала. Повезло нам с первым настоящим пулевым ранением – место хоть и забавное, почти ягодица, но всем не до веселья было, а только представить другое место, да без опыта и знаний в полевых условиях… Потом обработала и зашила и вчерашнюю рану под рёбрами. Обработала и остальные раны и царапины пациентки, включая и плоховато выглядевший укус многоножки.
Несчастная раненая, немного придя в себя, сразу потянулась к трубке, но тут Романна не выдержала, отняла трубку и табак и вышвырнула в реку, ругаясь, что больше такого не потерпит. Следом полетели и запасы листьев девчонки. Я и Саныч, разинув рты, наблюдали за разбушевавшейся пенсионеркой.
А Бенка напрасно попробовала посопротивляться. Очень напрасно. Ибо выведенная проделками девчонки Романна взяла её ремень, а он в отличие от наших широкий, и из-за старости мягкий, и начала хорошо так лупить Бенку, прижав к земле, а мы с Санычем помогли держать! А поскольку девица вся хоть и легко, но изранена, то осторожно и несильно, но вполне эффективно в плане воспитания.
После расправы Романна за ухо поставила Бенку в импровизированный угол, носом в кусты. Ну и на колени, чтобы легче стоять было не на протезах. Потом занывшей девчонке и оружие её выдала. Но бесподобно смотрелась дувшаяся и тихо ругавшаяся девица в завязанной узлом старой очень потрёпанной рубашке, в трусишках, перепоясанная пулемётными лентами, с тесаком и револьвером на ремне, вся перебинтованная и облепленная пластырями, и, стоя на коленях, опирающаяся на свой карабин!
Но мы все отметили, что ни разу её рука не потянулась к револьверу, даже не дёрнулась в ту сторону! Совсем не хотела Романне угрожать, что очень хорошо. И Романна шепнула нам, что для этого оружие и выдала, чтобы посмотреть, не решит ли злоупотребить.
А когда Романна начала строго, в ультимативном порядке устанавливать в нашем трапе новые порядки, я чуть не решил на ней жениться, ха! Но букет цветов нарвал и подарил Гале.
А порядки у нас теперь такие – в походах и в боях руководит Бенка. Но и с нами советуется прежде чем ввязываться в очень рискованные операции. А в бытовых вопросах, и что касается здоровья, командуем мы ею, сами разберёмся, кто в чём компетентен.
Ошарашенная Бенка посмотрела на нас, вернее как мы смотрим на её ремень, и печально согласилась! Ну и отправилась в палатку получать ненаркотический обезболивающий укол и укол антибиотика вместо таблетки, поскольку теперь наш лекарь Галя решает, как её лечить, но точно никаких трубок и листьев. А потом опять стоять в углу – для закрепления результата, пока ужин готовится. И строгая, но заботливая наставница молодой поросли постирала окровавленную одежду воспитанницы, поскольку та как-то неправильно стирает, да и не до этого ей.
И наш совет пенсионеров решил, что жестокость была оправдана, лучше пусть получит и постоит на коленях вместо лежания, но зато выживет. А Романна, остыв, нуждалась в поддержке.
Но Бенка не зря стояла во всеоружии. Заметила начавших в сумерках окружать нас здоровенных волков, застрелила одного, а остальные убежали – решили своего коллегу сожрать вместо слишком опасных нас. А мы вернулись в опасную реальность нашего нового мира и нашей новой жизни.
А жизнь-то налаживается!