Проверка на любовь
Шрифт:
Передние колеса джипа уже висят в воздухе, и все попытки водителя отъехать от пропасти оказываются тщетными. И тут до наших ушей доносятся новые звуки.
Они исходят от самих носорогов. Теперь каждый удар сопровождается резким и довольно тонким воплем. Наша машина стала напоминать качели, раскачивающиеся между двумя смертельными факторами.
Еще один удар — и мы погибли. Мы все сознаем это.
— Что такое, черт возьми? —
— Мы для них были не обедом, — делает свое заключение Люк, наконец, начавший играть свою роль, — а только прелюдией к любовной игре.
В этот момент джип отрывается от земли и подбрасывает нас всех в воздух.
— А-а-а-а-а-а-а!!!
Мы падаем со скоростью пятьсот миль в час, отчаянно размахивая руками и ногами…
И я, «приземлившись» на собственную кровать, просыпаюсь.
Мне требуется еще пара секунд, чтобы определить свое местонахождение. Я отчаянно моргаю, и передо мной четко вырисовываются плакаты с изображением Николаса Кейджа.
БУМ!
Черт! Сон продолжается.
Надо ущипнуть себя. Нет, это уже не сон.
— ДА! ДА! ДА!
Я смотрю на часы. Пять утра. Она вообще когда-нибудь останавливается?
БУМ!
Мне почему-то раньше казалось, что стены в церкви должны быть очень толстыми.
БУМ!
— Давай, мой мальчик, давай, ну, давай же!
И в этот момент, что уж совсем на меня не похоже, я стала думать о том, а какие слова в тот момент говорила она?И, что еще хуже, что она сейчас ему говорит? Та, которая с Люком. А он сейчас, наверное, уже внутри нее, под ней или сзади нее, а может быть, и сверху. Сегодня ночью. Сейчас. Я истязаю себя образами Люка и Ее, той безликой и безымянной девушки, и эти картинки мелькают в моем мозгу, как порноужастик со звуковым оформлением в виде Джеки и ее анонимного партнера в соседней комнате.
— Глубже! — приказывает Джеки. — ГЛУБЖЕ!
Ее дружок по койке беспрекословно повинуется и чуть не рушит всю стену своими стараниями. А если хорошенько подумать, Люк, конечно же, никогда бы не выдержал ритм этого парня-носорога, хотя, что касается рогов, у него их, наверное, будет много. Нет, вы только подумайте: какая выносливость, а? Какой ритм! Раз-два, раз-два, раз-два-два-два, раз-два, раз-два… Нет, это не половой акт, это настоящее землетрясение!
И тут из горла Джеки несется такой первобытный рев, что, несомненно, этот оргазм у нее самый настоящий, какой только может быть. А мистер Носорог продолжает свои удары, набирая при этом силу и скорость. Он, наверное, не остановится никогда. Сколько же времени я спала?
Я прячу голову под подушку, чтобы избавиться от этих звуков. Бесполезно. Землетрясение продолжается еще минут пять, после чего человек-носорог издает такой страшный звук, который может означать только одно из двух: либо он достиг оргазма, либо помер.
В любом случае это значит, что я могу хоть немного выспаться и отдохнуть перед очередным заседанием редколлегии.
Заседания редколлегии в понедельник утром редко бывают занятными даже в лучшие времена, а сегодняшний день никак нельзя назвать хорошим. Дело в том, что когда я проснулась от звука сношающихся носорогов, я долго еще лежала и размышляла о своем дерьмовом положении. Итак, я являюсь консультантом по любовным отношениям, который не имеет ни малейшего понятия о том, какими должны быть эти отношения в идеале. И даже представить себе не может.
О, когда-то я знала это великолепно.
И знала не хуже, чем что-либо другое. Это было для меня так же просто, как перечислить наизусть дни недели. Удачные любовные отношения, это когда:
У вас имеется взаимопонимание;
Вы делитесь друг с другом своими проблемами;
Вы доверяете своему партнеру;
Вы открыты перед ним;
Вы вместе составляете свои основные жизненные правила;
Вы любите друг друга;
Вы способны выполнять свои обязательства.
Ну, и что же здесь удивительного? Мы все это знаем, верно? Да нет, что касается меня, теперь я так о себе сказать не могу. Уже не могу. Всякий раз, когда я пытаюсь найти для себя ответ, я где-то застреваю. Или во мне что-то заклинивает. Что, правда, по большому счету одно и то же.
И она, конечно, это заметит. Вероника поймет, что я теряю свою сюжетную линию. И хотя она ничего не говорит об этом во время собрания, я вижу, что она решила оставить меня на десерт.
— Марта, перед тем, как ты уйдешь, я бы хотела переброситься с тобой парой слов.
Вот, видите? Я же вам говорила.
Вероника закрывает дверь, и мы остаемся с ней наедине.
— С тобой все в порядке? — интересуется она.
— Да. Все… м-м-м… прекрасно. А что?
— Ты в этом абсолютно уверена?
Я киваю.
— Дело вот в чем. Я просматривала твои последние ответы читательницам и заметила, что кое-где ты… не совсем в себе уверена.
— Неужели?
Она прищелкивает языком и тяжело вздыхает.
— Да, именно так. — Затем ее голос становится более сочувствующим: — Ты только не подумай, что я сую нос не в свои дела, но мне важно знать, все ли у тебя в порядке за пределами работы?
За пределами работы. Надо же! Честно говоря, я и не подозревала, что Вероника знает о существовании такого места и периода времени.
— М-м-м… э-э-э… А что ты имеешь в виду?
— Твою личную жизнь, Марта, твою личную жизнь. Ты можешь считать, что это не мое дело, но здесь затронута твоя профессиональная компетентность, а потому я имею право знать все, так ведь?
— Ну, наверное.
— Так как?
— Что — как?
— Ну, так ты расскажешь мне, в чем дело?
— Дело? Ни в чем.
— Как насчет любви в твоей жизни?
Я едва сдерживаюсь, чтобы не ответить ей «Да-да, конечно, я очень люблю жизнь», но вместо этого выдавливаю из себя: