Провинциальная история нравов, замаскированная под детектив. Или наоборот.
Шрифт:
Кот хотел что-то ответить, но тут дверь в кабинет распахнулась настежь и на пороге возник…
— Кофейку? Чайку? У нас вкуснейший, свой. С медком, да ватрушками. Вы, поди, с дороги устали.
— Я не пешком сюда шел, любезнейшая, — в голосе столичного гостя и по совместительству проверяющего, звучало явное раздражение. — Порталом.
— Тем более, затратно-то как. Голову, поди, натрудили.
— Какую голову? При чем здесь голова? Не нужен мне чай. Уйдите вон.
— Кофе?
— Нет.
— С медком, а? Как
— Нет, я сказал.
— Чего-нибудь еще?
— Главного вашего. Или заместителя. Любого, кто внятно сможет объяснить, что у вас здесь творится.
Лилечка, активно предлагавшая гостю то напитки, то еду, заметно скуксилась. Еще бы — шеф участка в больнице, сотрудники в ужасе, а сама она что-либо объяснять доходчиво и кратко не умела. Тем более то, чего не знала. Поразмыслив, она решила позвать Круглова — тот хотя бы сможет отчитаться о ходе следствия по делу о нападении на Г.В.
Сима и Котофеев маялись в приемной — им был дан четкий приказ ждать. Кот заметно нервничал, а Сима… она пребывала в шоке. Легком, но все же. Потому что совершенно не ожидала встретить здесь, в Грибном, своего брата. Да еще и на своей работе. Да к тому же прибывшего с «рабочим визитом», а никак не навестить любимую сестру. И это, пожалуй, озадачивало больше всего. Славий был последним, кого бы она послала в захудалый городок в качестве проверяющего — не тот масштаб. Серафима точно не знала, в чём заключаются служебные обязанности брата, но он не часто разъезжал по унылым городишкам с проверками. Хотя, разумеется, она была так же далека от Главы Коллегии магов, иерархии и внутренней логики её работы, как бегемот от балета, и уразуметь резоны, движущие этим самым Главой, была не способна. Видимо, они резонные очень, железобетонные практически, эти резоны. Впрочем, она допускала, что Славий сам мог вызваться ехать в командировку. Все дела в столице переделал, и решил заняться провинцией. Или соскучился по сестренке и таким образом хотел совместить приятное с полезным.
Тут она, разумеется, вспомнила о Яре. Он тоже здесь, в Грибном, с непонятными целями. Замуж зовет. Хотя зовет — это сильно сказано. Просто поставил в известность, что они сочетаются браком — и был таков. Ни тебе кольца с шикарным булыжником, ни заверений пылких в любви и верности, ни ухаживаний — ни-че-го.
Что же это получается? Сперва появляется Яр. Почти сразу вслед за ним — Славий. И ситуация из просто странной превращается в очень странную. Интересно, они сами-то знают, что находятся в одном городе? И что в самом городе творится что-то непонятное?
Или всё проще, и у Серафимы разыгралось воображение.
Когда братец появился на пороге — лицо недовольное, губы поджаты, глаза мечут молнии — Сима обомлела. Затем попыталась выразить изумление нежданным визитом, но Славий не дал ей даже рта открыть. Оглядел кровавый беспорядок и, бровью не поведя, приказал:
— Все вон. Ждите за дверью. Начальника ко мне.
А начальника как раз и не было. Начальник лежал в больнице, но доложить об этом Славию никто, судя по всему, не сподобился. Поэтому Серафима позвала Лилечку — пусть попотеет. Когда старший в таком настроении, к нему приближаться опасно.
— Ты его знаешь? — шепотом спросила она у Кота. На случай, если Славий в Грибной ежегодно с проверками наведывается и удивляться здесь ровно нечему.
— Первый раз вижу.
— А до этого кто проверял?
— Да по-разному. То один, то другой.
— То есть постоянного у вас нет?
Кот пожал плечами:
— Выходит так. А что?
— Ничего, — ответила Сима. — Просто интересно. А как обычно проверки проходят?
Кот задумался, потом ответил:
— Всех подробностей не ведаю. Только, что касается проверок рядовых сотрудников. Сначала нас по одному вызывают в кабинет — обычно Лилия Славна отдает свой. Там сидит мужик, пялится на тебя и два часа задает глупейшие вопросы. Типа, не хочу ли я взорвать своих соседей и люблю ли маму. Короче, бред.
— А верят маги вам на слово? Или страхуются?
Лицо Котофеева приобрело забавное выражение, но он быстро справился с собой и ответил равнодушно:
— Говорят, заклинание правды на каждого вешают. Отвратительно, на мой взгляд. Это же форменное издевательство над людьми, попрание основных наших прав. Но маги… разве кто вам скажет слово поперек? — Под конец монолога Кот сдержать эмоции не сумел, и глаза его неодобрительно сверкнули. — Разве не мните вы себя высшими существами, которым позволено все и даже больше?
— Значит, заклинание, — пробормотала себе нос Сима, пропустив мимо ушей обычные для Кота нелицеприятные высказывания в адрес ее сородичей. — Еще что-нибудь?
Кот помолчал, затем преувеличенно вежливо произнес:
— Потом мы обязаны сдать все имеющиеся дела на проверку, и, если не ошибаюсь, поднимают архив за прошедший год. Есть ли что-то помимо — сказать затрудняюсь. Это у Славича надо вызнавать.
— А его и нету, — грустно сказала Серафима. — Что же будет? Кто мог это сделать? За что?
Кот, до этого меривший шагами приемную, вдруг остановился и взглянул на магиню:
— Известно за что. Только никто об этом не говорит.
— Ты знаешь? — воскликнула Серафима возмущенным шепотом. — И молчишь? Надо Круглову доложить немедленно.
— Серафима, поверь мне, он тоже знает.
— Что значит, знает? Что у вас тут за тайны? — начала допытываться Сима, но Кот уже был не рад, что затеял этот разговор.
— Ты — не местная. Не поймешь.
— При чем здесь это? — Её негодованию не было предела. — Какая, к чертям, разница, откуда я?
— Забудь, что я сказал. Это я так, не подумав, — промямлил Кот, отводя глаза.
— Не местная, значит, — повторила до глубины души оскорбленная Сима. — Не местная. Хорошо. Отлично. Не пойму только, что вы проверяющему столичному рассказывать будете. Он же вас раскусит в пять минут.
Кот как-то странно посмотрел на магиню, но ничего не сказал. Она вздохнула и зашла с другой стороны:
— Думаешь, шеф выживет?
— Наверное. Раз до сих пор не умер.
— Ты откуда знаешь, умер или нет?