Проводы на тот свет
Шрифт:
– Хороший камень. С Украины, с Винницких каменоломен. Такой есть даже в Мавзолее Ленина. ЗА какие деньги удалось привезти его сейчас оттуда сыну этих стариков - даже не представляю.
– Господа!
– взмолилась Алевтина - Я устала бродить по улицам этого царства мертвых!
– Все, все - успокоил её Благасов.
– Мы уже пришли.
Прямо перед собой Алексей различил небольшую круглую ротонду, увенчанную изящным куполом. Ее колонны были увиты разросшимися лианами, диким виноградом, мимонником. На
– Прошу, - пригласил Благасов.
– Поздний ужин на кладбище - что может быть романтичнее?
Столик в центре ротонды был уже накрыт - Марина расстаралась. Алевтина, увидев холодные закуски на тарелках, бутылки водки, коньяка, вина, жалобно вздохнула:
– Жаль, мне нельзя - первый же встреченный гаишник отберет права и машину.
И чуть прижавшись к Алексею, доверительно шепнула:
– Обожаю от души расслабиться. А с человеком, который мне нравится, вообще отпускаю все вожжи.
– Вы имеете в виду меня?
– Пока не определилась.
Благасов шутливо прикрикнул:
– Не шепчитесь! Дамы, Алексей Георгиевич, прошу за стол.
Он сам налил в рюмки. Себе - водку, Марине - вино, Алексею - коньяк. Алевтина придвинула к себе кока-колу.
Благасов встал с рюмкой в руке, проникновенно предложил:
– Вслушайтесь! Хорошая тишина на кладбище, только шелест листьев и редкая пичужка всполошено вскрикнет. Переселившиеся сюда пребывают в вечном успокоении - никуда не торопятся, ни о чем не заботятся, земная суета отошла от них. Здесь нет злодеев и героев, негодяев и благородных... Все в одном статусе - покойники.
Он всматривался каким-то странным взглядом в расплывающиеся, теряющие в темноте очертания могилы, аллеи, деревья, ограды и неожиданно закончил свой мрачный тост:
– Спите спокойно, дорогие друзья мои, господа покойники... Вы меня знаете и беспокоиться вам не о чем...
"Все-таки он ненормальный, - решил Алексей.
– Или позирует, играет роль покровителя мертвых?"
Алевтина боязливо жалась к нему. Марина, не обращая внимания на шефа, хлопотливо накладывала на тарелки закуски, она была здесь за хозяйку.
Журналист выпил вместе с Благасовым, и Марина тотчас наполнила его рюмку снова. Алексей мимоходом обратил внимание, что только он пьет водку, и подливает ему секретарь Благасова из "персональной" бутылки. Это была странная бутылка - удлиненная, в виде патронной гильзы, завинчивалась она пробкой, напоминающей пустотелую пулю.
Благасов заметил, что Алексей задержал взгляд на оригинальной посудине, и охотно объяснил:
– Это наш фирменный сувенир. Я заказал водку в таких бутылках на подмосковном "Топазе" в память об убиенных старших друзьях моих и наставниках -
У Алевтины при упоминании отца глаза стали влажными и она, не таясь, приложила к ним платочек.
– Игорь Михайлович, - сказал Алексей.
– Я ведь вам не задал пока свой главный вопрос... У вас есть хоть какие-то подозрения, кто мог расстрелять ваших старших друзей? Вы хоть что-то видели, запомнили?
Благасов отрицательно покачал головой:
– Я ничего не знаю... Появились двое в пятнистых одеяниях и надвинутых на лица капюшонах, начали стрелять. Я упал, меня что-то слегка ударило в плечо.
– Может быть, киллеров подослали конкуренты, - настойчиво спросил Алексей.
– Не знаю... Но вряд ли конкуренты... У нас у всех такой бизнес, который настраивает на тишину, а не на безумную пальбу. Я, конечно, много думал, и пришел к выводу, что это какие-нибудь бандиты, вознамерившиеся взять кладбище под свой контроль... Алевтина, - потребовал он.
– Расскажи Алексею Георгиевичу, что знаешь.
– Я не могу, - жалобно пробормотала Алевтина.
– Мне тяжело вспоминать об этом.
– А ты через "не могу", - настоял Благасов.
– В последний перед его смертью месяц отцу несколько раз звонили, угрожали, требовали деньги.
– Много?
– Да. Полмиллиона долларов.
– За что?
– За безопасность, как ему объяснили.
– А что Артемий Николаевич?
– Конечно, отказался платить. Но стал готовить завещание, приводить в порядок семейные архивы. Он человек старой закалки и столько раз видел смерть, что не боялся её.
– ЗнаЧит, вымогательство?
– Увы, банальная для нашего разбойного времени история, - с грустью сказал Благасов.
– Мне тоже звонили эти бандиты. Марина подтвердит...
Марина покивала своей красивой головкой:
– Я даже спросила, кто говорит, и мне грубо ответили: "не твое дело, сучка".
– Она уже выпила и последнее слово произнесла не то, чтобы с удовольствием, а с придыханием, бросила на Алексея обещающий взгляд и одернула юбочку, чтобы он увидел, какие у неё красивые, округлые коленки.
– А вот старику Ставрову никто не звонил, - уточнила Алевтина.
– Ольга об этом сказала бы.
– Выпьем за то, что мы пока живые, - с непонятным Алексею подтекстом предложил Благасов. Он прочно вошел в роль тамады и произносил тост за тостом. Марина следила, чтобы рюмка Алексея не пустовала, Алевтина наблюдала за всеми отрешенным взглядом.
Алексей знал, что он может выпить много, для него пять-шесть рюмок были лишь приближением к "норме". А сейчас почувствовал, что голова тяжелеет, все поплыло перед глазами, темень вокруг ротонды становилась непроницаемой. Он поднялся, пошатнувшись, и у него хватило сил сказать: