Пряничный домик Агнешки Кравчик
Шрифт:
– Ты все-таки купил его!
– закричала я, подбегая к желанной игрушке.
– С Рождеством, милая!
Стоит ли говорить, что мою постель перенесли в домик, ведь я никак не соглашалась покинуть его? А ночью мне приснился сон, в котором я открыла дверь и оказалась в зимнем лесу. Меня совсем не смущало, что я бреду по снегу в одной рубашке. Во сне всякое случается. Детское любопытство влекло туда, где за деревьями светил огнями сказочный замок.
– Как ты сюда попала, девочка?
– спросил человек, вышедший мне навстречу. В его руках горел факел.
– Из пряничного домика, - ответила я и, всмотревшись, поняла, что передо мной стоит самый настоящий принц. Красивый, с длинными до плеч волосами, в богатой одежде...
– Хм, значит сейчас он у тебя?
Принц поднял меня на руки и отнес в замок, где, усадив в кресло у камина, укутал в теплую шаль.
Я огляделась. Богатое убранство комнаты поражало детское воображение, но более всего меня восхитило зеркало, стоящее на трех изящных ножках в центре комнаты. Оно было инкрустировано золотом и цветными каменьями, чьи грани вспыхивали под сполохами каминного огня.
– Кто это?
– не удержалась я, когда заметила в зеркале отражение девушки с распущенными волосами. Та сидела в каком-то темном помещении в одной нижней рубахе, освещенная неярким светом двух свечей. Она заговорила, и я различила слова: «Суженый-ряженый, приходи со мной ужинать».
Красивый незнакомец позвонил в колокольчик, и в комнату вошло еще несколько юношей, как мне показалось, тоже принцев. Они на некотором удалении принялись рассматривать отражение замершей в ожидании девушки, и не обращали на нас никакого внимания, ровно до тех пор, пока «мой» принц не спросил:
– Что? Никому из вас черноокая невеста не приглянулась?
Только тут они обернулись и обнаружили мое присутствие.
– Генрих, что это за чудное создание?
Так я узнала, что принца зовут Генрих.
– Видимо, моя судьба, - ответил тот и протянул мне бокал с чем-то теплым и приятно пахнущим. Пока я пила, изображение разочарованной девушки исчезло, а ее место заняла другая. Стоило ей произнести ту же фразу «Суженый-ряженый, приходи со мной ужинать», как один из принцев выкрикнул: «Моя!» и сделал шаг к зеркалу. Девушка, увидев его, ахнула и закрыла лицо ладонями.
– Ну, все! Выбор сделан, - произнес «жених» с самодовольной улыбкой.
– Вайолет, осторожно. Пряничный домик больше не у германца, - Генрих поднял руку, привлекая к себе внимание.
– Видимо, подлец продал его.
По комнате пронесся гул недовольных возгласов.
Чуть тише «мой» принц добавил:
– Постарайся выяснить, сможем ли мы им пользоваться или придется о нем забыть?
– И уже обращаясь ко мне: - Ты проводишь Вайолета в свой домик?
– Как вас зовут, милая дама?
– улыбающийся Вайолет отвесил шутовской поклон и поцеловал мою руку.
– Агнешка, - произнесла я, страшно смущаясь. Ведь я так и не умылась перед сном, и на пальцах виднелись следы от шоколада. Вайолет поднял меня и, кутая в подаренную Генрихом шаль, пошел к выходу.
– Агнешка, вспомни обо мне, когда тебе исполнится восемнадцать!
– крикнул на прощание Генрих. Принцы разразились громким смехом.
Утром меня разбудил дедушка.
– Вставай, засоня. Рождество проспишь! И иди, умойся. Все лицо в шоколаде.
Как же мне было стыдно! Один раз в жизни повезло увидеть принца (пусть и во сне), а я выглядела как настоящая замарашка!
С той ночи прошло много лет. И ни разу чудесный сон не повторился. Хотя существовала одна вещь, которая меня сильно смущала - в доме обнаружилась шаль, которую я впервые увидела именно в замке с зеркалом. Все заверения, что я принесла ее из сна, сначала забавляли родителей, а потом ими было строго наказано перестать твердить, что из пряничного домика можно попасть в сказочный мир. Да и я, повзрослев, поняла, что притащить что-либо из сна просто невозможно. Пряничный домик был забыт и пылился во флигеле вместе с другими старыми вещами.
Ровно до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать.
Наступило Рождество, и мы отправились с подругами колядовать. Насмеявшись до колик, наевшись сладостей, извалявшись в снегу до зубовного стука, мы нагрянули в дом кузины Ядвиги погреться, где кто-то вспомнил об обычае гадать на святки.
Разогрели баню, принесли свечи, зеркала и прочую нужную для ворожбы утварь, и принялись вызывать суженого-ряженого. Конечно, ни к одной из нас жених не явился, но повеселились мы вволю. Я даже пересказала сон о «принцах», которые с другой стороны зеркала собираются и нас, невест, оценивают.
– Ой, - всплеснула руками Ядя, - выходит, не только ты смотришь в зеркало, но и зеркало смотрит на тебя?
Позже, уже в усадьбе, делясь с мамой впечатлениями, мы с Ядвигой узнали, что гадали неправильно - жениха нужно было вызывать в одиночестве и в полной тишине. Только тогда он, может быть, и придет.
Ночью мне не спалось. Не давали покоя воспоминания мамы о том, что одна из ее подруг видела в зеркале лицо суженого, а спустя год исчезла, оставив записку, что вышла замуж и уехала с любимым навсегда. Этот рассказ удивительно перекликался с моим давним сном, и мне нестерпимо захотелось заглянуть в зеркало. А вдруг я увижу Генриха? Глупость, конечно.
Я не стала будить Ядю, которая посмеялась бы надо мной, и отправилась в баню одна, нарядившись в самое красивое платье. Мне хотелось поразить принца. Прихорашиваясь, я представляла, как приятно удивится Генрих, увидев, в кого превратилась замарашка. Если конечно он появится.
И он появился. Стоило только произнести: «Суженый-ряженый, приди со мной ужинать».
– Агнешка, я иду за тобой, - произнесло в зеркале отражение того, чьи прекрасные черты отпечатались намертво в моей памяти. И я вдруг поняла, что детская влюбленность никуда не делась, и как бы я не уговаривала себя, что давние события не могли произойти на самом деле, в душе всегда верила, что той рождественской ночью побывала в гостях у принца.