Псих. Дилогия
Шрифт:
– Единственное доступное ныне место культурного отдыха, - тоном экскурсовода поведала Ро, широко поводя рукой, и улыбнулась.
– Устал на горку карабкаться? Присядь. И подожди, я сейчас вернусь.
Вернулась она минут через десять, с чем-то вкусно пахнущим в объёмистом кульке, с пакетом фруктов и бутылкой вина подмышкой.
Усмехнулась озорно:
– Между прочим, бесплатно добыла.
Я хмыкнул недоверчиво.
– Нет, серьёзно.
– Вкусно благодарят, - кивнул я, загружая в рот странное изделие: что-то среднее между пирожком и пельменем, зажаренным в масле, и прижмуриваясь от удовольствия.
– Знаешь, я забыла стаканы. Из горлышка будем?
– Готов рискнуть. А ты?
– А так даже интереснее.
– Тогда бери пельмень.
Ро фыркнула:
– Это называется фаси.
– Да хоть как. Главное - вкусно.
Мы выпили вина, и съели по фаси, и Ро закурила длинную, тонкую сигарету с золотым ободком вокруг мундштука.
– Расскажи о себе, - вдруг попросил я.
Роми изумилась совершенно искренне.
– Обо мне? Ты всё знаешь и так. Что я могу рассказать о себе интересного? Хочешь знать, какую оценку я получила на четвёртом курсе по профилирующему?
– Хочу.
– Девятку. Что бы ещё вспомнить?
– Так не бывает, Ро, - сказал я мягко.
Она отрубила резко:
– Бывает.
– Ро...
Роми затянулась немного нервно.
– Прости. Нет, Данил, я ничего от тебя не скрываю. Но пойми... Впрочем, тебе, наверное, это как раз понять трудно. Тебе твоя жизнь никогда не казалась ненастоящей?
– Множество раз.
– Нет!
– решительно отвела рукой Ро.
– Не так. Не может быть.
– Почему?
– Ты сам не такой. Ты... цельный.
Я заметил тихо:
– Я штрафник, Ро, помнишь?
Она сказала:
– Для меня это неважно.
Вот и понимай, как хочешь.
Иногда мне казалось, что где-то глубоко внутри Роми прячет от людских глаз старую, незаживающую рану, прячет давно и привычно, надёжно не подпуская никого к саднящему месту. А временами я бывал убеждён, что сам придумал эту трагическую деталь, потому что более уверенную в себе и независимую женщину, чем Ро, было трудно даже представить.
И
Мы завершили прогулку в небольшой квартирке, которую Ро делила с другой докторшей, но подруга как раз была на дежурстве... Мы пили вино и дегустировали фрукты, не затрудняя себя одеванием... Любили друг друга, заедая любовь грушами и инжиром.
***
Время, да.
Примерно через неделю после нашего выхода в город Роми сказала мне:
– Был запрос насчёт тебя. Ваше начальство считает, что ты уже слишком долго лечишься.
– И?
– спросил я хрипло, потому что сердце улетело куда-то в пятки.
– Мы с главврачом написали этакую гневную петицию. Думаю, дней десять ещё отобьём. Но больше вряд ли.
Меня отпустило. Десять дней - целая вечность.
– Этого мало, - серьёзно заметила Ро.
– Я постараюсь выкроить для тебя побольше часов в "аквариуме".
– Лучше просто выкрои для меня побольше часов.
Она подняла брови.
– Одно другому не мешает.
Сутки Варвура длятся чуть меньше стандартных. Но никогда ещё они не были такими короткими.
Как-то раз Ро встретила меня словами:
– Оказывается, я столько времени сплю со знаменитостью - и даже не знаю об этом!
Взглянула слегка игриво, потом внимательно, и тут же посерьёзнела вмиг, заметила осторожно:
– Я не хотела ничего задеть. Прости, если...
Я пожал плечами.
– Нечего тут задевать. Я просто не понял, о чём ты.
– Это скромность, или ты разными вещами знаменит?
– Разными, конечно, - попытался пошутить я.
– На родине меня даже в новостях показывали.
Кажется, шутка не получилась. Возможно, прозвучала как-то не так.
– На четвёртом этаже лежат ребята из второго пехотного, - немного грустно проговорила Роми.
– Кто-то из них тебя узнал. Я теперь таких леденящих душу историй наслушалась о легендарном Психе.
Я знал, о каких парнях речь. Месяца четыре назад мы утюжили для их батальона дорогу с перевала. Хвост колонны отсек обвал, и арьергард уже пришлось забирать бортами. Ничего особенного там не было, просто я снимал последних и на взлёте уходил от ракетного обстрела. Парни впечатлились. Недавно в госпиталь угодили двое из той группы; самое смешное, что они умудрились узнать меня при встрече.