Псих. Разбег
Шрифт:
– Я не просил меня прикрывать, - буркнул я, закусывая губу.
Глупее ответ и придумать было трудно. Я ведь, когда сюда шёл, только о том и думал, что Кот мне жизнь спас. Мог просто плюнуть и уйти - а я же видел, как он из-за меня подставлялся. Только такого, как Кот, нелегко благодарить. Думал, выберу момент... А тут вот вырвалось. Очень уж он уничижительно меня взглядом мерил, слова этак начальственно через губу цедил.
Да, глупо получилось.
И извиниться нельзя, поздно. Что вырвалось, то уже вырвалось, и было услышано.
Ладно. В
Я вскинул голову.
– А всыпьте-ка ему, ребята, с десяток горячих, для острастки, - устало сказал Кот.
– Чтоб не выпендривался.
И, развернувшись, зашагал к выходу из спортзала, руки - как всегда - большими пальцами в карманах.
"Горячие" - это просто ременной пряжкой по голой заднице. Без изысков, зато больно и крайне обидно. Вдвойне обидно, что тебя скручивают, заваливают на снаряд и держат те же люди, с которыми вроде бы недавно бок о бок воевать ходил, жизнью рисковал. И такие же люди стоят кругом и с ленивым любопытством смотрят, как ты беспомощно дёргаешь ногами, вздрагивая под ремнём тощей задницей.
Обидно.
***
Через какое-то время после экзекуции меня отыскал Ржавый.
– Ну что, нарвался?
– спросил он жизнерадостно.
– Напоролся, э? А ведь я тебя предупреждал. Я ведь говорил тебе, что Кот - мужик серьёзный. Надо было...
Вот тут я и вмазал ему в рожу. Хорошо вмазал, от души. И ни за что, в общем-то. Так... За вездесущесть его.
7.
На следующий день мы были в патруле с утра. Ходили без лейтенанта - он, по-моему, с ночи не вылезал из "скворечника", в котором на этот раз совещались командиры. Район будто вымер; патруль обошелся без стычек, и это казалось странным. А после обеда Кот снова собрал группу в спортзале.
Выглядел он неважно - под глазами круги, взгляд тускловатый.
– Парни, - начал он.
– Поскольку встречу, как ни крути, просрали мы с вами, пусть и не по своей вине, то и разбираться с этим нам. А теперь слушайте. Дела хреновые. Дракула маляву прислал.
Даже я уже знал, что "малява" (то есть письмо, подброшенное или переданное с нейтральным лицом) - это плохо. С вежливыми предложениями присылают парламентёра. А малява - это ультиматум. Последнее предупреждение и знак неуважения одновременно.
– О-о-ох, - выдохнул Каланча.
– А что пишет-то?
– хмуро поинтересовался Полоз.
– В любви объясняется!
– съязвил Кот.
Тряханул головой и продолжил:
– Дракула гонит на то, что это мы устроили подляну, и хочет объявить "святой союз" - это когда все банды объединяются против одной, нарушившей правила. Такое уже бывало; сидела на Восточном квартале одна бандочка, называлась "волки"... Вроде бы, с полицией какие-то шашни завела, им даже электричество подключили... Там вырезали всех, сечёте? Всех, до единого - парней, девчонок, "служивых", "огрызков". А у Дракулы, между прочим, есть причина для такой заявы. Он кивает на твою, Птаха, выходку. Вроде как, ты к легавым тогда бежал, только не состыковалось у
– Слышь, Кот, - неуверенно протянул Каланча, - а может, он и впрямь к легавым бежал? Странно все это...
– Никшни!
– обрезал его лейтенант.
Добавил веско:
– Была бы у меня хоть капля сомнения, он бы сейчас тут с нами не разговаривал.
И повернулся ко мне:
– Сечёшь? Своим - и то не верится.
– И что теперь?
– Н-ну... Есть варианты, - прищурился Кот.
– Скажем, можно выставить твою голову на перекрёстке. Отдельно от тела, хе. И решён вопрос, никакого "святого союза". Как тебе?
Я молчал.
– Правда, есть проблемка. Вопрос с "северными" это никак не решает, - не дождавшись моей реакции, продолжил "лейтенант".
– С "северными" тогда всё равно придётся разбираться. Есть ещё вариант. Мы отправляем тебя к ним - парламентёром.
Кто-то из присутствующих негромко присвистнул.
– А вот теперь слушай во все уши, - приблизив своё лицо к моему, прошипел Кот.
– Чем просто на съедение отправлять, я лучше сам тебя, придурка, зарежу. Но есть вариантик ещё такой: у тебя будет возможность пришить Дракулу. И вот это все наши запутки разрешит самым лучшим образом. И тебе, коли жив останешься, уже никто ничего не предъявит. Врать не буду: шанс невелик, но хоть малый, да есть. У тебя лично только в этом раскладе он вообще есть, сечёшь, Птаха? Влип ты, парень, по самую маковку. Но тут - если и помрёшь, то хоть как правильный пацан, а не как сука. Вот только - потянешь ли? Не сканишь?
Доморощенные психологические изыски Кота пропали втуне - до сознания они просто не доходили, мельтешили тусклым фоном на обочине. И так всё ясно. В голове стало звонко, в груди - пусто и холодно.
И ведь действительно сам нарвался.
Наверное, я молчал слишком долго, прежде чем смог выдавить вопрос:
– Как я убью Дракулу?
– О, это деловой разговор, - явно обрадовался Кот.
– Тут я тебе помогу.
Лейтенант вытащил из кармана футлярчик, аккуратно открыл и показал мне небольшую вещицу - гладкую трубочку толщиной со спичку и примерно такой же длины, с каплевидным утолщением на одном конце.
– Редчайшая вещь, - похвастался он.
– Из арсенала спецслужб, по случаю досталась.
Он покрутил трубочку в пальцах.
– Смотри, внутри - иголка, вернее даже стрелка, но размером с иглу. На ней - яд, моментальный. Трубочка устроена так, что стрелка сама выпасть не может, ею можно только стрельнуть. Трубочку прячешь во рту, между десной и верхней губой - никто не увидит, даже если в рот станут заглядывать. Яд слюной не растворяется, так что ты не отравишься, если не уколешься. Ну, просто сделай все правильно. Придавливаешь языком - вот так - и прикусываешь кончик, понял? Не переверни. Выстрелить стрелкой можно метра на три, баланс идеальный, так что если попадёшь - она вопьётся. Лучше, конечно, стрелять не в одежду, а, скажем, в лицо. Если боишься промазать - пуляй в тело, но тогда уж подберись поближе. Шанс, сам понимаешь, один. К сожалению, не могу дать тебе потренироваться - вещица одноразовая.