Психбольница
Шрифт:
«Анечка, улыбнись мне. Повернись и посмотри в мое изможденное лицо. О большем и мечтать не надо. Просто не отворачивайся от меня. Прощу, не уходи».
Что в этот момент делала девушка? Читала книгу? Смотрела сериал или играла в компьютер? Может быть, она думала о Саше, не решаясь написать ему. Таких предположений могло быть бесконечно много. Правда одна – Аня была далеко, хоть и жила в соседнем дворе. Их с Сашей разделяла бездонная пропасть, в которую юноша был готов ступить. Может быть, хоть таким способом он приблизиться к ней, пока будет падать.
Саша напрочь забыл о макаронах и вскочил с кровати, лишь почуяв запах гари. С ругательствами в свой адрес, юноша выключил газ и бросил кастрюлю в раковину. Делать нечего, придется есть подгорелые макароны с сосиской.
Последняя трапеза выдалась унылой и очень омерзительной. Макароны не хотели отлипать от тарелки, а сосиску разорвало в микроволновке на куски. Саша точно не так представлял себе прощальный ужин, но ничего уже не изменишь.
Александр залез в домашнюю аптечку, перебирая коробки с препаратами. Выбор пал на ацетил салициловую кислоту, ибо ее было больше всего. Взяв целую пластинку с десятью таблетками, юноша налил полную кружку чая и вернулся в комнату. Не мешкая и лишний раз не думая, он проглотил таблетку за таблеткой и запил все это чаем. В желудке сразу почувствовалась тяжесть. Улегшись под одеяло, Саша стал пересматривать старые фотографии в телефоне. Эх, сколько воспоминаний… Поездка в Оксфорд, операция на глазах, встреча с другом детства, прогулки с Аней… Аня…
«Я люблю тебя и теперь буду любить вечно. Пора уезжать из этого города, как можно дальше. Все в огонь и не надо сожалений».
Неожиданно позвонила мама.
– У тебя все хорошо? Я скоро возвращаюсь.
– Да, все нормально, – вяло ответил сын. – Больше не гуляла по лесу?
– Как-то отпало желание. Хожу на процедуры и ем, как бешеный кролик. Пропылесось и помой полы к моему приезду. А вообще круто, если бы ты приготовил что-нибудь поесть.
Саша вздохнул.
– Я уже сварил макароны, правда они сгорели.
– Что же ты так?
– Оставил на плите и ушел в комнату. Никогда со мной такого не случалось.
– Давай не раскисай. Скоро увидимся.
Александр попрощался и подумал про себя: «уже не увидимся».
Во входной двери скрипнул ключ. Кто-то пришел. Саша притаился под одеялом, с ужасом уставившись на стену. По ней бегали световые полосы.
Дверь с грохотом закрылась, и кто-то стал пыхтеть, снимая обувь. Это была бабушка.
– Ты чего это улегся так рано? – спросила она, заглянув в темную комнату.
– Очень устал на учебе.
– А отчего гарью пахнет?
– Макароны варил.
– Эх ты! Сейчас все исправим.
Бабушка пошла на кухню и стала чем-то шуршать. Саша закрыл глаза и отметил, что в животе сильно бурлит. По всему телу разливалось тепло, словно юноша сидел около открытого огня. В наушниках играла музыка, фотографии листались медленно.
«К полуночи в аккурат покину родной зиккурат, – звучала музыка. – Меня найдут утром рано под пеленой тумана».
Все в точности так.
Бабушка пожарила котлеты, от которых по всей квартире разлетались пленительные запахи. Саша уже наелся черных макарон и закусил десятью таблетками кислоты. Время тянулось медленно, словно улитка по травинке, ну или по склону Фудзи. Странно, но в такой момент совершенно некому написать или позвонить. Телефонная книжка пестрила именами, но все они были бесполезны. Все друзья перестали быть друзьями, а от родственников ничего толкового не добьешься. Саша был один в целом мире. От гнетущего одиночества наворачивались слезы. Хотелось уснуть и больше не просыпаться. Аня сидела в интернете и чего-то ждала. Наверное, просто листала новостную ленту или смеялась над приколами. Не знаю.
Бабушка закончила кашеварить и ушла. Квартира опять погрузилась в тишину. Лишь телефон светился в темноте. Его экран притягивал мрачных призраков. Живот начал болеть и не переставая бурлил. То и дело к горлу подступала горьковатая волна, которую Александр тушил остатками чая. Казалось, что скоро все закончиться.
Перевалило за полночь и настал новый день. Сегодня свой праздник рождения справлял старый друг (не тот, который подло предал), а надежный и верный. Саша набрал текст поздравления и отослал его. Телефон садился. Машинально юноша поставил его заряжаться, а сам откинулся головой на подушку. Волна тепла превратилась в настоящий жар. Живот сводило от боли.
«Спокойной ночи», – подумал Саша и закрыл глаза.
Бледный свет струился через закрытые шторы. Решетки на окнах давно облупились и теперь казались ребрами жуткой клетки, в которой содержался преступник. Самоубийство! Преступление против человечности! Как аморально!
Александр открыл глаза и сначала подумал, что умер, но через секунду понял, что обознался. Проклятая старуха-судьба решила сохранить жизнь. Осознать это было тяжело, так как весь настрой был испорчен. Саша вскочил с кровати и протер слипшиеся глаза. Какой-то зов звучал в голове. Юноша достал из ящика веревку и завязал петлю.
«Посмотрим, как эта судьба теперь посмеется!»
На люстре появился длинный отросток, словно обрубленная пуповина, висевшая в пространстве. Александр глотнул немного холодной воды и поставил на пол стопки университетских книг. Потом залез и сунул голову в петлю. Слезы бежали по щекам. Зов не прекращался, показываясь, словно солнце из-за горизонта. На шею давило со страшной силой.
Голубой свет из окна падал на приставленный к стене стол. Этот свет был таким красивым, хоть и холодным. Времени на размышления не оставалось. Саша скрестил запястья за спиной и прыгнул со стопки книг. Петля натянулась и сжала в своих объятиях тонкую шею. Прошла секунда, а потом юноша почувствовал пятками твердый пол. Петля не выдержала веса и развязалась. Судьба не хотела, чтобы этим прекрасным утром умирал молодой человек.
– Почему ты меня мучаешь, жизнь? Дай мне спокойно умереть! Я все равно не нужен Ане, а без нее нет смысла дальше влачить дурацкие дни.
Александр принялся заново завязывать веревку. Все же петли вязать – это великой искусство, доступное далеко не каждому. Юноша завязал двойную петлю и проверил ее на прочность, сильно дернув.
«Лишь бы люстра не отвалилась», – подумал он.
Шаткая стопка толстенных книг раскачивалась от малейшего движения, отчего приходилось быть осторожным. Саша сунул голову в петлю и затянул ее. Как и в первый раз, он скрестил руки, чтобы ни за что не цепляться ими.