Псы войны

Стоун Роберт

Когда они поднимались на гору, Конверс опять прибегнул к Дальней Перспективе. Ему подумалось, что Смитти внешне напоминает Кена Граймса. До чего все-таки, сказал он себе, жестокое чувство юмора у жизни, если она схоже проявляет себя то в Граймсе, то в Смитти.

Он взглянул на Данскина и увидел, что тот тоже наблюдает за Смитти. На его лице блуждала нежная собственническая улыбка.

Данскин вытянул ногу и лягнул Смитти в руку, так что тот на мгновение потерял равновесие.

Смитти

ойкнул и схватился за землю.

— О чем задумался, дурень?

Смитти устроился подальше от края впадины.

— О своем сне.

Данскин незаметно подтолкнул Конверса.

— Я все знаю об этом дерьме, — сказал он, обращаясь к Смитти. — Расскажи свой сон. Я истолкую.

Смитти порозовел и обнажил десны.

— Я поймал этого парня, — начал Смитти, — на него похожего, — он показал на Конверса. — Похитил его, понятно? Но он вдруг куда-то делся. Я хочу взять за него выкуп с его стариков. Но у меня его нет. Я собираюсь поступить, как те ребята из Канады. Типа отрезать ему ухо и послать родителям. Платите, или отрежу еще. Приходится отрезать собственное.

Данскин в восторге хлопнул в ладоши.

— Погоди-погоди, — остановил его Смитти. — Но ничего не выходит. Приходится отрезать от себя все больше и больше. Они все равно не платят. Я изрезал всего себя на кусочки и отослал им по почте.

Данскин перевернулся на спину, его живот колыхался от смеха. Он размахивал руками, сложив пальцы, как проповедник из Армии спасения.

— И ты удивляешься, — спросил он Конверса, — почему я с ним вожусь? Да кому еще приснится такой сон?

Наконец он перестал смеяться и посмотрел на Конверса:

— А ты? О чем ты думаешь?

— Я думал: «Почему я?» — ответил Конверс.

— Ага! — воскликнул Данскин.

— Ты нехорошо поступил, — объяснил Конверсу Смитти, слизывая слюну с губ. — Признайся в этом. Ты преступник.

— В душе я не преступник, — сказал Конверс.

Смитти посмотрел в сторону кустов над ними. Все тоже резко обернулись и увидели Антейла, спускающегося к их укрытию.

— Я застал вас врасплох, — сказал Антейл. — На моем месте мог быть кто угодно. — Он с кислой миной смотрел на них. — Чего вы здесь разлеглись?

— Парень завел нас сюда, — начал оправдываться Данскин, — а потом сбежал. И я не представляю, куда он делся и как это ему удалось.

— Вы стреляли в него?

— Конечно, — ответил Данскин.

— Он уже в том доме, Анхель видел его. Должно быть, знает туда дорогу.

— Мы искали, — сказал Данскин. — И не смогли найти.

— А эти провода? Пробовали пойти по ним?

— Провода идут вниз, прямо с обрыва, а потом в лес. Там тропы нет.

Антейл оперся спиной о скалу и бросил долгий взгляд

на дом.

— Я весь день ходил вдоль проводов. Они то вверх идут, то резко вниз. — Он сел рядом с ними на короткую траву и достал из кармана куртки еще одну топографическую карту. — Судя по этой карте, тут две тропы. Но на деле ни одной из них не существует. Те тропы, которые я нашел, на карте не отмечены и никуда не ведут.

— Значит, — сказал Смитти, — они не такие дураки.

— Ничего не понимаю, — сказал Данскин. — Я думал, ты все здесь разнюхал. Есть у тебя какая-нибудь информация? Разве на этих людей не заведено досье?

— Слушай, — ответил Антейл, — любой здешний деревенщина-полицейский знает дорогу туда. Все те сборщики тоже. Конечно, досье имеется. — Он отложил каргу. — Мы должны быть осмотрительны. Мы не можем действовать официально, не позаботившись кое о чем. Я думал, небольшая импровизация нам не помешает.

Терпеливо слушавший Смитти перевел взгляд с Данскина на Антейла:

— А может, все это туфта. Может, лучше просто бросить это дело.

Все повернули головы к Конверсу.

— Нет, — сказал Антейл.

— Уже темнеет. Пока мы тут мумукаемся, ищем тропу, они спустятся и порешат всех нас.

— Я вас прикрою, — утешил его Антейл.

— Да ну? — Смитти чуть ли не с презрением взглянул на Антейла. — Просто из кожи вон лезешь, а?

Антейл с каменным лицом посмотрел на него:

— Если они не смогут добраться до машины, то не смогут и выбраться. Анхель перекрыл дорогу, мимо него и мышь не проскочит. Покинуть дом незаметно они не могут. Если попытаются уйти пешком, мы их нагоним.

Данскин молча грыз ноготь.

— Займите такую позицию, чтобы дом был на дистанции прямого выстрела. Поговорите с ними. Скажите, что уроете этого нашего мудилу.

— Ну что ты, приятель, — сказал Данскин, — да им плевать на это. Они нас засмеют.

— Скажите, что дочка у вас.

— Они прекрасно знают, что нет у нас никакой дочки.

— Ничего, попробуйте, от вас не убудет. — Он в ярости повернулся к Конверсу. — Ты поговори, мудила. Используй свое влияние на жену.

Смитти засмеялся.

— Клянусь, — пообещал Конверсу Антейл, — пристрелю тебя, если не уговоришь их.

— Думаю, он это понимает, — сказал Данскин.

Они смотрели, как Антейл быстро вскарабкался наверх и исчез в лесу, напоследок оглянувшись на них через плечо. Темные глаза Данскина сверкали от гнева.

— Боится поворачиваться к нам спиной, заметили? Совесть у него нечиста.

— Он бесится, — заметил Конверс. — Совсем голову потерял.

— Он бесится, — сказал Смитти, — а яйца-то нам оторвут.