Птица
Шрифт:
И стремительный удар в ухо выкинул мужчину из кресла. Седов не сразу поднялся на ногу. Друг ударил на редкость удачно почти отправив Юрия в нокаут. В голове помимо колоколов зазвучали сирены скорой помощи.
– Сука!
– опираясь на стол, Максим тряс головой. Похоже, он сам был не в восторге от того, что сделал.
– Успокойся, - пробормотал Седов. В его голове теперь взрывались огненные фейерверки.
– Успокоиться? Успокоиться?!
– долбанул по столу кулаком мужчина.
– С чего ты взял?
– вице-президент встал.
– Ты сам сказал только что!
– выдохнул Лазаров.
– Я сказал, что сделал ей предложение, а не переспал.
– А разве предложение делают не после того, как...
– Не в моем случае!
– отрезал вице-президент.
Максим внезапно сдулся. Он нахмурился, сгорбился и развернулся, чтобы уйти, но все же нашел в себе силы пробормотать прежде:
– Прости...
И было Лазарову как-то чертовски больно.
И глаза щипало от непрошенных и совершенно неприемлемых для мужчины слез.
И горло перекрыл жуткий спазм.
Максим зашел в туалет. На полную включил холодную воду и сунул ладони под тугую струю. Набрал пригоршню и ополоснул лицо.
Он же не плачет, нет?
Нет.
Это капли водопроводной хлорированной воды повисли на ресницах. А в груди болит от защемленного когда-то позвонка. Врач ведь сказал, что могут быть приступы от неловких движений, а он как раз не очень хорошо повернулся когда лучшему другу морду бил.
И убить этого... пидораса... хочется из-за... да просто хочется! И Птица тут совершенно не при чем.
Птица...
Как же она... Почему согласилась. Она Юрку каких-то два дня знает! А его, Макса, всю жизнь, так почему...
– Лазаров, что с вами?
– на периферии мелькнула тень. Будучи погружённым в свои мысли мужчина не узнал голос.
– А?
– прищурился Максим.
– Что вы спросили?
– он узнал президента компании.
– Вы в порядке? Выглядите не важно, - мужчина открыл кран и принялся тщательно мать руки, ожидая ответа.
– Да. И чувствую себя так же, - усмехнулся Лазаров. Он оперся на раковину и взглянул на свое отражение. Зеркало захотелось разбить. Головой.
– Заболели?
– Не уверен. Возможно, - тяжело вздохнул мужчина.
– Шли бы вы домой, Лазаров. Посидите пару дней, в выходные отоспитесь, съездите на природу... Идите, идите, прямо сейчас идите.
– Хорошо. Спасибо. Я пойду, - и пошел. Он даже забыл выключить воду и вытереть руки. Максим действительно направился домой, только не к себе...
Тринадцатый полет
Я позвонила на работу с мобильного и предупредила всех о своем отсутствии. На сегодня точно. Ближайшую неделю возможно. Оставшуюся жизнь под вопросом. Мастер-приемщик попросил не торопиться с решением они хотя бы отдохнут от меня немного, ибо вечные советы из-за левого плеча их уже достали, а некоторые сотрудники сервиса меня уже нечистой силой считают из-за этой привычки. Вот за что люблю свой коллектив, так это за честность. Впрочем, терпеть не могу за тоже самое.
От Юрия я поехала к родителям. Давненько у ним не заглядывала, хотя живу в соседнем доме, где три года назад приобрела убитую в хлам девушку, но дела и неожиданные встречи последние две недели не позволяли навестить стариков. Хотя моих предков так лучше не называть... Они у меня боевые. Правда, кое-кто считает, что придурковатые, но с этим кое-кем я месяц назад 'поговорила'. Вроде бы его еще из больницы не выписали.
Кроме того посоветоваться надо. Я не думала, что Кашемир сможет меня удивить больше, нежели утром, однако у него получилось - он меня замуж позвал!
Сказал, что я его идеал.
Что всю жизнь ждал именно меня.
И готов еще подождать, но лучше не надо.
Я, конечно, посмеялась. Потом подавилась. Дальше чуть водой не захлебнулась. И едва не выкашляла легкие от проявленной Кашемиром заботы. Затем сбежала, пообещав ответить когда дар речи из длительной прогулки вернется, а мозг выйдет из крутого пике. Если он вообще из него выйдет...
Я сомневалась, ибо по улице шла на автомате. Очнулась у входа в метро. Спустилась. Полчаса смотрела на переплетение разноцветных линий и пыталась вспомнить на какой станции мне выходить, но вместо схемы глаза видели разноцветные свадебные ленточки на машинах, а совмещенные станции представлялись в виде переплетенных свадебных колец. Пришлось позорно отступить.
В качестве вынужденного компромисса я навернула три круга по кольцевой ветке, пока в голове не всплыло название нужной станции. Мой радостный вопль распугал плотную толпу пассажиров, а кто-то даже поинтересовался тянет ли открытие на Нобелевскую премию... По мне так оно могло потрясти основы мироздания!