Птичка над моим окошком

Яковлева Анна

– Я?!

– Нет, я! – прорычала Августа. – Прекрати делать вид, что не понимаешь, о чем я.

– Я просто пытаюсь сделать хорошую мину при плохой игре, – промямлил Матвей.

Перейдя на свистящий шепот, Ава с удовольствием сводила счеты:

– Ты примитивный, невоздержанный самец, – ей показалось, что она недостаточно точно выражается, – ты трахаешь все, что движется, твои девки-проститутки вопят, как кошки, и ты еще делаешь мне замечание про песенки? Да в сравнении с тем, что слышим мы, –

это… это… это благородная классика. Хотя что это я? Конечно, музыка не доступна твоему узколобому пониманию.

– Ну, – неуверенно пробормотал Мотя, – то, что слышишь ты, – тоже классика, в некотором роде. Выходит, тебе она тоже недоступна. И вообще, нечего подслушивать.

На мгновение Августа лишилась дара речи.

– Что? – перестав хватать воздух ртом, возмутилась она. – Подслушивать? Ну ты и нахал. Да от ваших воплей деваться некуда!

– Как от ваших музицирований, – оскалился Мотя.

– Нашел что сравнить! Пусть эти песенки еще совсем примитивные, но, по крайней мере, они не оскорбляют никого. Какая гадость эта твоя соя. – Ава грохнула вилкой об стол так, что чай из чашек расплескался на блюдца.

– Ты же врач, – упрекнул Матвей разошедшуюся соседку, – это всего лишь физиология.

– Да пошел ты. – Ава отвернулась.

Вообще-то в этом месте она хотела с достоинством подняться и элегантно раствориться в толпе, но внезапно почувствовала дикую усталость.

Вся эта история с ограблением и погоней не прошла даром, мышцы не слушались, поджилки тоже, будто она провела весь день в тренажерном зале. Сидеть за обедом в кафе было куда приятней, а уж дать волю своим реваншистским настроениям – настоящим удовольствием.

И все-таки. Почему этот чертов карманник высмотрел в толпе именно ее? О чем она в этот момент думала?

«Об аморальном типе – соседе», – мерзко хихикнул скептик.

– Все из-за тебя, – ткнула в Матвея пальцем Ава.

– Хорошо, – легко согласился Матвей, с аппетитом поедая сомнительный, с точки зрения Августы, смахивающий на змеиный супчик, – все из-за меня. Но я твой должник, поэтому я мужественно снесу все твои обвинения.

– На сегодня с меня достаточно. Спасибо за обед. – Августа тяжело поднялась.

– Куда ты? – изумился Мотя. – А чай? А десерт?

Августа с неприкрытым отвращением посмотрела на зеленого цвета пирожки со сладкой фасолью – они ее не вдохновляли.

– И вообще, я хотел тебя отвезти домой, – добавил Мотя и впервые за время знакомства увидел в глазах соседки одобрение.

– Было бы здорово, – Августа устало плюхнулась на место. – А машина?

– Завтра займусь ею. Ешь. И перестань злиться, это мешает пищеварению.

– Моему пищеварению мешаешь ты, – пошла на второй круг Ава. – И прекрати вовлекать в свою порочную жизнь моего брата.

– Да что ж такое! –

возмутился Матвей. – Что порочного в том, что мы посмотрели вместе фильм?

– Смотри свои убогие фильмы со своими одноразовыми подружками, – уже совсем вяло взбрыкнула Августа.

– Подружки, как ты выразилась, существуют для другого. Не понимаю, чего ты злишься, – Мотя явно наслаждался ситуацией, – я свободный человек, холостой, и я не виноват, что строители экономят на бетоне и нарушают технологию. И потом, я же не знал, что там твоя комната, – интимным шепотом завершил он.

– А если бы знал?

– Ну, я бы придумал, как тебя развлечь.

– Не сомневаюсь. Интересно, как тебя еще не растерзали соседи сверху и снизу?

– Никто не жаловался, кроме тебя.

– Неужели? – ерничала Ава. – Даже на твой музон?

– Н-нет, – Мотя покачал головой и пожал плечами, – не жаловались.

– Побоялись, – сделала вывод Августа, – мало ли, что можно ждать от человека, который слушает такую музыку.

Это был стопроцентный профилактический наезд. Августе отлично было известно, что сверху и снизу проживали тугие на ухо старики – ее пациенты.

– Вот зря ты так, – надулся Мотя, – я, между прочим, уже давно никого не привожу в гости. Завязал. Еще до операции.

– Что так? – подколола Матвея Ава. – Виагра в аптеке закончилась?

– Какая еще виагра? – Мотя выглядел задетым за живое. – Никакой виагры. Все построено на естественном и, заметь, обоюдном желании.

– Уволь меня от подробностей, – брезгливо поморщилась Августа.

– Ты же врач!

– И что? Мы с тобой обсуждаем не медицинский вопрос, а нравственный.

– А то, что ты должна видеть биологическую природу любого явления, хоть нравственного, хоть медицинского.

– О, разумеется. Твою биологическую природу я вижу насквозь.

– И как она тебе?

– Ничего интересного.

– И все-таки, – не унимался Мотя.

– Ты примитивный сексуальный извращенец с нулевым отклонением от нормы. Говорю же: ничего интересного.

Мотя уважительно покачал головой:

– Ого! А это как?

– Это обыкновенный самец.

– Может, хотя бы доминантный? – с надеждой спросил Мотя.

– Отвяжись, а? – устало попросила Августа. Этот сексуальный маньяк Степура отнял у нее последние силы.

– Нет, ну правда? Доминантный или нет?

Ава окинула соседа уничтожающим взглядом и хмыкнула.

– Завидное самомнение. Вынуждена тебя огорчить: не тянешь ты на доминантного.

– Почему это? – Мотя подвинул к себе новое блюдо – копченого угря с каким-то гарниром, на который Августа не могла смотреть без содрогания.

– Господи, что ты ешь?

– Повышает потенцию, между прочим, – поделился сокровенным Матвей.