Птицы Марса
Шрифт:
Теперь говорили уже все, не слушая и перебивая друг друга. Информация о столь большом числе неудачных родов была закрытой даже для своих. Образ Марса как девственно-чистого места, великой пустыни, традиционно близкой святости, рассыпался на глазах, которые уже видели высушенные трупы, разбросанные там и сям, будто раковины передохших садовых улиток.
По дороге в дортуар Лок и Ума доказывали друг другу, что необходимо заручиться поддержкой других башен, когда им на глаза попалась Тирн, рыдавшая в углу как маленькая.
— Что с тобой? — спросила Ума. — Ты, часом, не беременна?
— Я…
— Вот глупости-то, уши вянут, — фыркнула Лок, которая родилась в Эстонии. — Ты здесь в безопасности, а на Земле непрерывная война. То в одном месте громыхнет, то в другом.
— А и правда… я не подумала… — шмыгнула носом Тирн. — Что же мне делать?
— Да ты вообще хоть когда-то о чем-то думала?
И добрые подруги пошли дальше.
12
Раздумья о насущном
Минули месяцы, все вернулось на круги своя. Разве что запасы провианта и медикаментов таяли на глазах. Впрочем, обсерватория заверяла, что судно-колосс «Конфу» уже готовится стартовать с окололунной орбиты, чтобы отправиться в очередное путешествие на Красную планету.
Если в этом и заключалась надежда, ее обратной стороной была причина для тревоги.
Иррациональное вдруг полезло из всех щелей, да не где-нибудь, а на ежеутренних осветлителях. Колонистка, откликавшаяся на имя Вуки, внесла предложение: коль скоро на Фарсиде столь выражен численный перевес женщин, давайте заведем язык, который предназначен исключительно для них. А если понадобится литература, то она лично готова взяться за перевод великой повести Сэмюэла Джонсона «Расселас, принц Абиссинский».
Последовала шумная неразбериха из одобрений и порицаний. Точку поставила дама, которая решительно встала из-за стола и напористо заявила: дескать, подобный язык существовал с давних пор, назывался нюй-шу и цвел пышным цветом в китайской провинции Хунань. Он был в ходу столетиями, однако вымер. А появился нюй-шу — в первую очередь в ответ на дискриминацию женщин.
Тут подала голос некая Иггог:
— Нюй-шу? Он-то здесь при чем? Это вообще фрагмент из другого умвельта! Мы тут изо всех сил пытаемся выжить в совершенно иной среде, совладать с репродуктивной катастрофой — а если ничего не выйдет, то весь наш проект окажется мертворожденным!
Ума одобрительно кивнула.
— Отсюда вопрос: кого сглазили? Плод или мать? На это у нас есть ответ? Что, если перелет на Марс и впрямь необратимо влияет на наше кровообращение и работу сердца? Эх, ничего мы не знаем…
Зал накрыла гнетущая тишина.
Иггог, дама невысокого росточка и неопределенного возраста, обладала резковатыми манерами и имела склонность пускать недобрые сплетни, зато на удивление мягко относилась к тем женщинам, кто прибегал к ней поделиться тревогами по поводу вечно обсуждаемой темы патологических родов.
— Ох, мои милые, еще неизвестно, есть ли от этого лекарство вообще. Не забывайте, вы очень сложные создания. Где-то на каменистой дороге эволюции люди подхватили бактерии, которые вошли с нами в симбиоз. Поселились — уж извините за такие подробности — у нас в кишках. Даже те, кто миниатюрней меня, — здесь Иггог поиграла бровями, — напичканы ими под завязку. И кто знает? Вдруг эти бактерии не умеют быстро подстраиваться, тем самым вредно действуя на нашу репродуктивную систему?
— А сколько же им надо времени? — спросил кто-то.
— Говорят… сама я, понятное дело, не подсчитывала… так вот, говорят, что даже в самом изящном дамском животике обитают триллионы бифидобактерий. Они помогают нам жить и развиваться, но вот куда эти малютки развиваются сами, этого мы сказать не можем. Как и они. Лично я считаю, что их расстроил длительный перелет.
Если в подсчет включить и бактерии, то в кишках — хоть мужских, хоть женских — хранится больше генетической информации, нежели в геноме человека. Важность дезоксирибонуклеиновой кислоты, или ДНК, — еще один вопрос, горячо обсуждавшийся встревоженными дамами. Вполне может статься, что длинная молекулярная цепочка была второпях нацарапана на клетке человека каким-то полубогом или вроде того (хоть упоминания об этом вы не найдете ни в одной священной книжке). Главное, что эта надпись вполне себе работала, копировалась и передавалась из поколения в поколение.
Тут мы вновь натыкаемся на завораживающие и обескураживающие вопросы. А что вышло бы, если ДНК была чуточку другой? И почему она такая, какая есть?
Считается, что ДНК необходима для продолжения жизни. И все же средь того хлама, который кружится в космосе, обнаруживаются следы аминокислоты под названием глицин, которая легким дождичком сыпется на планеты Солнечной системы.
Глицин является фундаментальным строительным материалом для белков, без которых наша форма жизни попросту невозможна.
Допустим, глициновый дождик идет повсюду. Тогда не исключено, что далекие галактики кишат жизнью. Может, лесные костры куда ярче горят в туманности Андромеды, там и ум свежее и острее… Евгеника под новым ракурсом, верность которого нам никогда не проверить.
— Ночью прислали сводку. Гренландские руссы оккупировали Ньюфаундленд.
— Ах-ах, что вы говорите…
— Были б вы оттуда родом, запели бы иначе.
У человеческого мозга есть свои пределы. Возможно, великая евгеническая тайна так и останется неразгаданной. Вопросы ждут ответов. Сыр уже в мышеловке. Есть надежда, что кое-какие подходы к кое-каким ответам можно найти на безводных берегах планеты Марс.
Между тем человечеству надо бы задуматься над открытием сестринской звезды, чья орбита отстоит от нашего старого солнца на полтора световых года. Давно известно, что многие звездные системы двойные, но отчего да почему — неясно. Человек жил-поживал, добра наживал — или, вернее, горя — столетиями, а сам того не ведал, что обитает в двойной системе. Интересно, сколько еще открытий подобного масштаба нас ожидает?
Как раз оттого, что мозг способен далеко не на все, нет единоначалия в Западной башне. Здесь бал правит нерешительность, хотя Ноэль — будем пользоваться ее комп-именем — с давних пор числится комендантом и главным советником. У компутата найдутся ушки в каждой каюте, не говоря уже про визгунов и пискунов. А с жильем до того туго, что Ноэль пришлось перетащить свою койку прямо на центральный компутатный пост. Вот почему она первой узнает новости, что, понятное дело, играет ей на руку.