Птицы
Шрифт:
И «кое-что» здесь относилось сразу к двум вещам. Во-первых, надежды Финча оправдались — книга учета посетителей дома № 17 лежала на столе, а во-вторых, в щели под дверью и под заслонкой окошка лез синеватый дымок, пробираясь в комнатку, словно воришка.
«Газ!» — испуганно подумал Финч и, поспешно развернув свой сверток, надел заблаговременно собранный аппарат для дыхания.
Стеклышки очков были мутными и царапанными, но неудобство от них не шло ни в какое сравнение с неудобством дыхательной маски. Финча сразу же посетило ощущение сдавленности, будто его заперли в чемодане,
Финч засуетился. Нужно было торопиться, ведь иначе совсем скоро здесь уже будет столько газа, что он попросту не сможет прочитать то, ради чего с такими сложностями сюда пробирался.
Открыв книгу на заложенной фиолетовой лентой странице, Финч задумался, ведя пальцем по столбику подробных записей:
«Мне нужна вся прошлая неделя. Когда там приходил Человек в черном? Что говорил мистер Хэмм? За два дня до исчезновения дедушки? Значит, от приходил четыре дня назад…»
Найдя нужную страницу, Финч пробежал ее взглядом.
Сквозь густеющее синее облако газа и сквозь мутные стекла защитных очков записи было видно плохо, но пока что Финч кое-как еще различал буквы.
Не то… Не то… Снова не то… Еще не… Стоп! Его палец остановился на надписи: «Квартира № 12. К Корнелиусу Фергину. М-р. Гораций Горр».
«Кто такой этот Гораций Горр? — подумал мальчик. — Это он? Человек в черном?»
И тут Финч вдруг ощутил, что дышать стало намного труднее, в горле пересохло, а во рту появился мерзкий горький привкус. Он опустил взгляд и увидел то, что заставило его содрогнуться: на одном из ребер трубки-гармошки дыхательного аппарата была трещина. В нее медленно, но уверенно, заползал газ. Старье из ящика мистера Хэмма не оправдало возложенных на него ожиданий и на деле оказалось бесполезным хламом.
«Только не это! — в отчаянии подумал Финч. — Только не это! Как же так?!»
Воздух почти перестал поступать в маску, и респиратор наполнился синим газом. Финч задержал дыхание и сорвал респиратор с лица, после чего повернулся к двери.
«Я смогу! — пронеслось в голове. — Мне просто надо выбраться из этой комнатушки!»
Финч отошел от стола и покачнулся. Кажется, он слишком поздно задержал дыхание…
«Выбраться и дойти до лестницы! Только до лестницы!»
Финч сделал еще пару шагов. С каждым движением он чувствовал, как тело становится все непослушнее, все больше… резиновым. Веки потяжелели и начали сами собой закрываться. Приходилось прикладывать недюжинные усилия, чтобы не давать им сомкнуться окончательно…
«Арабелла ждет меня на лестнице… Там я смогу…»
Он сделал еще шаг. Вот и дверь!
«Да!»
Финч положил руку на засов и почувствовал невероятное облегчение.
«Я выбрался!» — с потаенной радостью подумал мальчик.
В следующее мгновение ноги его подогнулись, и он рухнул на пол у двери в комнате консьержки. Глаза за стеклами защитных очков закрылись, а газ пополз
*
На вершине маяка было очень холодно. Дул ледяной ветер, швыряя снег в лицо. Где-то внизу замер город — разбросанные горсти огоньков, ожидающие прихода бури. Полоса ослепительного белого света прошлась по ближайшим кварталам, будто приливная волна, затопила все кругом и поползла дальше, огибая башню. Фонарь маяка медленно с лязгом проворачивался…
У промерзшего кованого ограждения смотровой площадки, опоясывающей башню будто шарфом, стояла женщина. На ее плечи было наброшено мужское пальто, в спутанных волосах торчали длинные черные перья. Снег, казалось, не смел прикоснуться к ним.
Она обернулась и помахала Финчу.
— Иди ко мне, дорогой!
У нее было необычное лицо: белая, как мел, кожа, большой острый нос и черные круглые глаза, блестящие от слез. Финч уже научился понимать эмоции не-птиц и поэтому понимал, что ей сейчас очень грустно. А еще — то, что она боится.
— Мисс Коллн? — спросил он и подошел ближе. Она взглянула на него сверху-вниз и ласково потрепала по волосам. Как будто сам ветер прикоснулся к нему. Невероятно горячий, обжигающий ветер.
— Как хорошо, что ты пришел, — нежно проговорила она. Трещина ее рта исказилась в некоем подобии улыбки. — Я так рада тебя видеть.
— У меня ваше перо, — сообщил мальчик. — Оно такое горячее…
— Сохрани его, — отстраненно сказала она и поглядела вдаль. — Когда оно остынет, ты поймешь, что меня больше нет.
— А где мистер Карран?
— Я… я не знаю, — прошептала мисс Коллн.
— Это Кэрри? Это все он?
Она поглядела на него с горечью и сожалением, прикоснулась ладонью к его щеке, а затем одним движением перемахнула через перила.
— Мисс Ко-о-оллн! — закричал Финч и схватился за поручень. Мальчик перегнулся, пытаясь разглядеть хоть что-то внизу, но там лишь кружился снег, закручиваясь спиралями и ударяясь о каменную стену маяка.
Волна белого света прокатилась и исчезла. Фонарь повернулся.
Ветер вдруг принес отдаленные звуки плача. Финч огляделся с тревогой — эти заунывные нотки показались ему знакомыми. Между тем на площадке он был один.
Зато на стене чернели огромные трафаретные буквы.
Финч двинулся вдоль надписи, и вскоре она составилась в одно пугающее слово.
— ГЕЛЛЕНКОПФ, — шепотом прочитал он.
Ветер снова принес звуки плача. Они раздавались за спиной. Плакал кто-то совсем рядом.
Финч обернулся и…
…открыл глаза.
Беспросветная тьма кругом таяла и увядала клочьями, постепенно приобретая очертания его комнаты.
В распахнутое настежь окно залетал снег, и Финч с удивлением обнаружил себя лежащим на подоконнике и закутанным в пуховое одеяло. У него на груди скопился уже немаленький сугроб.
Приглушенно горела газовая лампа. На кровати сидела Арабелла. На коленях у нее лежала тетрадь, в которую она что-то записывала. При этом девочка тихонько плакала.
— Он снова тебя ударил? — хрипло спросил Финч. Горло болело так сильно, словно его совсем недавно пытались задушить удавкой. Во рту стоял горький привкус чернил.