Пуля для незнакомца
Шрифт:
– Ты хочешь сказать, что не нужны нам никакие международные встречи? Предлагаешь вернуться в шестнадцатый век?
Да Силва покачал головой.
– Напротив. Пожинать плоды просвещения двадцатого века. Вот ученые немало поломали себе головы и изобрели космические ракеты или телевещание почему же не использовать технические достижения с толком? Например, проводить эти встречи по телевидению. Тогда все участники могли бы сидеть дома около своих уютных каминов и вести важные переговоры. По-моему, такое использование телевидения имело бы куда большее практическое значение, чем показ пасхального парада на Пятой авеню в Нью-Йорке туземцам Занзибара или демонстрация старых ковбойских боевиков к вящему недоумению всех рас и народов.
– Он помолчал.
– Включая и вас, американцев.
– Идея вообще-то неплоха, - заметил Уилсон.
– Но у меня есть возражения.
– Назови хоть одно!
– Ну, во-первых, - начал Уилсон, вертя в руках рюмку, - представь себе, что кому_то из делегатов этой телеконференциии не понравится чья-то речь - он возьмет и просто выключит телевизор.
Да Силва недоумевающе уставился на него.
– А ты считаешь это недостатком?
Уилсон усмехнулся и совсем подобрел.
– Возможно, нет. Но представь, какой шум поднялся бы в конгрессе, если бы зарубежные пикники больше не финансировались из федерального бюджета? Тогда чего доброго нам бы удалось сбалансировать бюджет! Да и через неделю все авиакомпании остались бы не у дел. Не говоря уж о двух тысячах чиновников Главного счетного управления.
– Это верно, - с усмешкой согласился да Силва.
– Мне наплевать на судьбу авиакомпаний но я бы не хотел нанести столь серьезный удар по американской экономике, выбросив на улицу сразу две тысячи безработных клерков.
– Ты хочешь сказать, ещё две тысячи безработных, - поправил его Уилсон.
– Плюс восемьдесят агентов ЦРУ, - невинно добавил да Силва.
Улыбка на губах Уилсона тут же увяла.
– Ты все зубоскалишь! Сколько раз можно повторять, что ЦРУ...
– Достойнешая организация, на которую работают достойные люди самых прогрессивных взглядов и с незапятнанным прошлым, - с улыбкой закончил да Силва.
– Но к несчастью, не слишком интересующиеся положением дел в Бразилии, о чем мне стоит лишь пожалеть.
– Он уже не улыбался.
– Во всяком случае мы нейтрализовали пока что собственных неблагонадежных граждан всех, кого смогли найти, и взяли под охрану все морские порты и аэропорты. Мы взяли под особое наблюдение несколько лиц, от которых можно ждать беды, но мы же не в состоянии их всех обезвредить.
Уилсон иронически посмотрел на капитана.
– Но среди них нет ни одного американца.
– Нет, - согласился да Силва.
– Хотя это не особенно меня успокаивает. После того, как вы заполонили весь мир своей жевательной резинкой, солнечными очками и гавайскими рубашками, очень трудно отличить американцев от туземного населения. И к тому же ваши специалисты давно уже привыкли нанимать для особо сложных заданий местных исполнителей.
Уилсон беспомощно развел руками.
– Если тебе что-то втемяшится в голову, Зе, тебя уж никак не переубедишь. Что же касается Хуана Доркаса, то я знаю, сколько уже предпринималось попыток убрать его. , но не будешь же ты утверждать, будто все эти попытки - дело рук ЦРУ.
– Нет, - спокойно глядя на Уилсона, ответил да Силва.
– Не все. Может быть, ЦРУ вообще к этому не причастно. Но на нашем континенте живут очень эмоциональные люди. Наши дипломаты иногда говорят от имени своих правительств, а иногда нет - но они редко говорят от имени народа. И очень часто, когда они все же апеллируют к общественному мнению, они делают это в силу своих тайных причин. А люди, простые люди, нередко пытаются решать возникающие проблемы самым простым спосбом. И неважно, кто именно хочет раз и навсегда избавиться от Хуана Доркаса, наша обязанность позаботиться, чтобы этого не произошло. По крайней мере, у нас в Бразилии.
– Он неопределенно взмахнул рукой.
– Я вздохну с облегчением, ко гда конферецния ОАГ закончится.
– Это я могу понять, - сказал Уилсон с притворным сочувствием.
– Нет, ты вряд ли вбил себе в голову эти шпионские бредни сам - ты, наверное, насмотрелся шпионских боевиков по телевизору.
– Он фыркнул.
– Доркас! Да это просто какой-то псих!
Да Силва отнесся к его словам серьезно.
– Почему ты так считаешь? Ты хоть раз его видел? Говрил с ним?
– Нет. Я вряд ли хоть раз видел его приличную фотографию. Насколько я знаю, он терпеть не может журналистов и фоторепортеров.
– И поэтому он, с твоей точки зрения, псих?
Уилсон пропустил этот саркастическое замечание мимо ушей.
– Дело не в этом. Говорят, этот парень сказочно богат, у него крупные капиталовложения чуть ли не во всех латиноамериканских странах...
Да Силва кивнул.
– Верно.
– ... и все же он выступает против любой инициативы американского правительства, направленной на противостояние повстанческому движению на континенте. Хотя при смене режима в любой латиноамериканской стране он первый потеряет все в результате экспроприации. Вот почему я и считают его психом.
Да Силва медленно помотал головой.
– Знаешь, Уилсон, тебе вероятно это трудно понять. но у нас далеко не все соглашаются с предлагаемыми Вашингтоном методами подавления революционного движения. Если хочешь знать, у нас кое-кто из политиков считает, что вы только подогреваете революцию.
– Он передернул плечами.
– И Доркас один из них.
– Подогреваем революцию!
– изумился Уилсон.
– Что за ерунда!
– Может быть. Но вот тебе маленький пример: американские войска были посланы в Доминиканскую республику только под тем предлогом, что, как утверждали ваши дипломаты, там действовали восемнадцать - а может быть их было двадцать восемь или аж целых тридцать восемь - коммунистов, представлявших угрозу для демократического режима...
Уилсон нахмурился.
– А ты считаешь, их там не было?
– Не сомневаюсь, что они там были - мягко ответил да Силва.
– Более того, зная, как составляются посольские депеши, я уверен, что их там было больше. Но я хочу сказать, что после ввода туда американских войск численность доминиканских коммунистов возросла, может быть, в сто раз. Вот что у нас имеют в виду под словом "подогреваете".
– Он жестом заставил Уилсона выслушать его до конца.
– Так вот если бы я был сеньором Доркасом, озабоченным сохранностью своих инвестиций, боюсь, я тоже бы очень критически относился к политическим методам, способствующим столь быстрому росту ревлюционных настроений в регионе.
– Так, с твоей точки зрения, нам надо сидеть сложа руки?
– недовольно спросил Уилсон.
Да Силва вдруг рассмеялся.
– С моей точки зрения, не следует рассказывать тебе свою точку зрения. Во-первых, мне в этом нет никакой выгоды, а во-вторых, я уверен, что и твоего мнения я не сумею изменить ни на вот столько. Я думаю, ты делаешь то, что считешь нужным. Что само по себе, кстати, в точности соответствует целям Хуана Доркаса. И моим тоже, поскольку я хочу предотвратить беду в своей стране.
– Он откинулся назад. Его черные глаза впились в приятеля, а сильные пальцы мучили ножку рюмки.
– Ну ладно, хватит о политике. Раньше нам как-то удавалось наодить иные темы для беседы. Давай попробуем и сейчас.