Пуля в голове

Погожева Ольга Олеговна

— Франко, — позвал Джон, оборачиваясь. — Вы идёте?

— Я полагал препроводить тебя до порога, детектив, убедиться, что больше ты не причинишь вреда окружающим, и отправиться с мисс Фостер домой, — сдержанно и без улыбки отозвался Джанфранко, не торопясь за остальными. — На сегодня, я считаю, приключений достаточно. Или у тебя ещё есть идеи, как убить мисс Фостер?

Диана почувствовала себя неуютно, но ей не так и не дали слова.

— Давай не сегодня? — вымучено предложил Джон, потирая забинтованный висок. — Правда, Франко, я очень старался всех уберечь…

—

Так старался, что Диану едва не убили! — не сдержался итальянец. — Ты ведь не преминул ткнуть меня в то, что мы въехали в засаду, а сам…

— Ну так мы в расчёте! — через силу рассмеялся детектив, потянув Медичи за рукав пальто. — По одной попытке убийства мисс Фостер на каждого!

Медичи отмахнулся локтем так, что Джон не удержался и отшатнулся, едва не поскользнувшись на заснеженном тротуаре. Кажется, детектив удивился больше, чем расстроился, но Джанфранко уже осознал свою ошибку, когда со ступеней к ним буквально скатилась разъярённая маленькая фигура.

— Руками не размахивай, Франко, — громко приказала Эвелин, щуря ледяные глаза. — Холодно на улице, вдруг отморозишь? — воздух вокруг миссис Ллойд и впрямь замерцал, собираясь в острые, как лезвия, кристаллы льда. — А теперь марш в дом! Довольно с меня сумасбродной сестры, канители с убийствами и грабежами, подстреленного мужа и ревнивых друзей! И это ещё Виктор не в курсе, что Мэй вернулась… не одна! Мне есть, кому портить нервы, Франко, не присоединяйся к армии самоубийц!

Медичи всё ещё не двигался, явно остывая, и Диана мягко взяла его за локоть, ненароком прислоняясь к плечу.

— Пойдём, — попросила тихо.

Джанфранко, поколебавшись всего секунду, всё же послушался, и Эвелин вдруг усмехнулась, не то понимающе, не то с осуждением.

— А из-за меня ты не дрался… — протянула миссис Ллойд едва слышно.

Медичи обернулся, придерживая Диану за пальцы.

— Ты тоже меня ни разу не ревновала. И не защищала так, как его…

Слух у детектива Ллойда оказался превосходным — впрочем, с менталистом удивляться и не приходилось.

— А вот теперь не понял, — нахмурился Джон. — Как расценивать ваш интимный диалог?

— Как комплимент, лорд Ллойд.

Детектив издал невнятный звук и, обвив рукой плечи жены, первым направился к входной двери. Доктор Вольф с Мэйовин уже давно зашли, Альтьеро приплясывал на морозе, поглядывая то на босса, то на приветливые яркие окна, так что и Медичи не оставалось ничего другого, кроме как последовать за остальными.

— Простите, — одними губами проронил итальянец, поднимаясь с нею на крыльцо. — Это какое-то безумие. Едва я узнал, что вам грозила опасность…

— Зверь внутри снова взял верх? — грустно улыбнулась Диана.

Медичи замер, глянув на неё из-под шляпы, но Диана лишь успокаивающе провела ладонью по плечу итальянца. Короткий укол незнакомого чувства Диана лишь теперь опознала, как ревность. И удивилась. Джанфранко не скрывал, что бывал в отношениях прежде, да и честно упоминал о том, что ухаживал за супругой лорда Ллойда в прошлом. Но также и утверждал, что никому, кроме неё, не говорил слов о любви.

Не о чем переживать… Да и какое у Дианы на

это право? Почему её так задели чужие воспоминания? И почему ей так хочется крепче вцепиться в локоть итальянца, с полным на то правом, и одним присутствием погасить подобные разговоры?

Неужели…

Больше они не говорили, даже снимая верхнюю одежду, да и в переполненной гостиной усаживались тоже молча, пока Эвелин отдавала быстрые указания домработнице.

— Минни сейчас принесёт горячий чай, кофе и угощения, — просветила собравшихся миссис Ллойд, усаживаясь на диван рядом с мужем. Детектив Ллойд даже не переоделся, щеголяя окровавленной рубашкой, перевязанной головой и горящим взглядом. — С чего начнём?

Ледяные глаза Эвелин пронзили родную сестру насквозь, в то время как сама Мэйовин решительно хмурилась, сидя на дальнем диване с доктором Вольфом. Выглядела Мэй, несмотря на волнения и болезненную бледность, превосходно: сбежавшая кинодива одевалась для приёма в клинике, как на кастинг.

— С денег и драгоценностей, — невозмутимо подсказал Константин, глазами указывая на плотный саквояж, выставленный в центре комнаты, на столике. — Все здесь, в целости и сохранности. Миссис Бэрроуз обрадуется.

— Как они к тебе попали? — подбодрил Джон, обнимая напряжённую супругу.

Одним из условий доктора Вольфа, когда он согласился на семейные разборки в доме Ллойдов, было непременное молчание Эвелин и отсутствие каких-либо обвинений в сторону Мэйовин. Теперь Диана думала, что это оказалось мудрым требованием: иначе они потеряли бы не меньше часа только на крики и эмоции. К счастью, Виктор О’ Рид ушёл из дома и, по словам домработницы, обещался вернуться не раньше полуночи, иначе шумных разбирательств они всё равно не избежали бы.

— Я начну издалека, — туманно отозвался доктор Вольф. — С клиники, в которую меня порекомендовал профессор Ян Зборовский. Я принял предложение только потому, что мне на тот момент было восхитительно всё равно, чем заниматься. Уход из викариата сказался на мне сильнее, чем я ожидал. Это к тому, что раз у нас вечер откровений, то я приму удар первым, — вежливо пояснил Константин.

Диана подавила улыбку, увидев, какими глазами взглянула на доктора Вольфа Мэйовин. Мужчина, способный обнажить собственную душу перед целым собранием ради того, чтобы поработать громоотводом, встречался Мэй явно не каждый день. И сейчас, когда она оказалась особенно уязвимой, мисс О’ Рид ценила это ещё больше.

— Клиника оказалась действительно такой, как описывал её Ян: хорошее оборудование, грамотный персонал, высокие зарплаты. Сложные операции, которые не проводились в государственных клиниках, тяжёлые больные, от которых отказывались лечащие врачи. Никаких обязательств, ведь пациенты знали, что идут на риск, причём за собственные деньги. И денег в клинику на Вест Виллидж текло достаточно. Я человек простой и не сразу понял, почему управляющий задавал мне столько вопросов по гинекологии. Собственно, просветили меня спустя пару месяцев работы: видимо, приглядывались. Всё потому, что у меня доброе, располагающее лицо, — без выражения похвастал доктор Вольф.